Власть поцелуя - Аманда Эшли

— Но это хорошая привычка.

Вампир приподнял бровь.

Дейзи вспыхнула, почувствовав, как Эрик расстегнул и стянул с нее джинсы. Они полетели к свитеру, когда девушка шагнула в сторону. За джинсами последовали ее трусики и его плавки.

— Ты просто приворожила меня, женщина, — произнес вампир, скользнув в кровать к Дейзи.

— Думаю, это расплата за то, что ты сам колдун, — заключила она, сворачиваясь клубочком рядом с ним.

— Это другой вид магии, — заметил Эрик, — и он не имеет ничего общего с тем, что ты творишь со мной.

— Неужели?

Она довольно улыбнулась, польщенная, что он считает себя зачарованным. Потом сладко зевнула.

— Спи, любовь моя.

— Когда я проснусь, ты все еще будешь отдыхать?

— Скорее всего.

Выражение ее лица стало озабоченным.

— Правда, что это похоже на смерть?

— В каком-то смысле да. — Он нежно погладил ее по щеке. — Обычно вампиры не видят снов, не видел их и я — но только пока не встретил тебя. Спасибо тебе за это.

— Пожалуйста.

Дейзи хотела узнать больше об Эрике Делакуре, но ее веки вдруг стали такими тяжелыми. Проложив голову на плечо вампира, девушка закрыла глаза. Она спросит его попозже…

Он смотрел, как опустились ресницы Дейзи, слышал, как ее дыхание становится ровным и размеренным. Она была прекрасна, словно ангел, сошедший на землю с небес.

Поцеловав Дейзи в щеку, Эрик вдруг почувствовал, что на него наваливается летаргический сон, как и всегда с рассветом. Обвив рукой Дейзи за плечи, он закрыл глаза и погрузился в небытие.

Алекс ходил из угла в угол, напряженно сжав кулаки. В его мыслях царил разброд. Он было лег в кровать, но при одной мысли о том, что по соседству с ним спит вампир, терял всякую надежду уснуть. Наконец Алекс вытянулся на диване, однако сон не шел. Как может охотник сохранять спокойствие, когда под одной крышей с ним нашли себе убежище сразу два вампира? Эрику Делакуру Алекс не доверял точно так же, как и Рису Костейну.

Раскат грома заставил его подойти к окну и отдернуть штору. Охотник так погрузился в собственные мысли, что даже не заметил дождя. Небо рассекла молния. Алекс смотрел на потоки воды за окном. Почему он стоит здесь, любуясь на бурю, вместо того чтобы отсечь голову Костейну, а затем и Делакуру?

Он ударил по подоконнику кулаком. Дьявол, он же охотник на вампиров, а не нянька! Его всю жизнь учили выслеживать немертвых, а не сюсюкать с повелителем вампиров и его дружком. А Дейзи? Как она только могла влюбиться в такого же подонка, как и тот, что убил Брэндона?

Алекс гнусно выругался. Да что он за брат, раз стоит здесь, когда вампир лежит в постели с его сестрой? Что сказали бы родители, если бы только узнали? А Брэндон? Он, должно быть, переворачивается в могиле. Алекс застонал от нахлынувшего чувства вины. Его младший брат всегда был самым умным из них двоих, он всегда знал, чего хочет, и не побоялся сказать отцу, что бросает охоту. Брэндону следовало остаться в живых. Он стал бы хорошим мужем, отцом, делал бы что-то важное в жизни.

— Это должен был быть я, брат, — пробормотал Алекс. — Я должен был погибнуть.

Он взглянул на часы. Четверть второго. Считалось, что большинство вампиров совершенно беспомощны до самого заката, но Делакур и Костейн были исключениями. Алекс хмыкнул. Итак, бодрствовать днем они могут, но насколько крепок их сон? Если он сейчас схватит нож и откроет дверь ванной, проснется ли Костейн?

Отвернувшись от окна, охотник принялся мерить шагами комнату. Почему бы вместо золы из камина не предоставить настоящие улики и не получить награду? Конечно, сначала придется прикончить Делакура. Алекс взъерошил волосы. Дейзи никогда его не простит. Но ей придется это пережить, черт возьми!

Покопавшись в своем ящике с инструментами, Алекс извлек оттуда топор и кол, а бутылочку со святой водой бросил в карман. Потом он достал длинный нож и точильный камень. Подняв лезвие вверх, он полюбовался светом, играющим на его гранях. Возможно, если убрать с дороги Делакура, у Кевина О’Рейли появится шанс.

— И что же ты собрался с этим делать?

Алекс обернулся на голос сестры:

— Отомстить за смерть моего брата и за честь моей сестры.

— Алекс…

— Не пытайся остановить меня. Мы охотники, Дейзи, разве нет? Я не знаю, что за чары наложил на тебя этот вампир, но, кажется, ты уже забыла, кто ты есть.

— Помни, Эрик спас твою жизнь.

— А как насчет Брэндона? Его убили такие же существа, что и эти двое.

— Ни Эрик, ни Костейн этого не делали.

Алекс пренебрежительно взмахнул рукой:

— Это одно и то же.

— Ты не понимаешь, что говоришь. — Дейзи прошла в глубь комнаты. — Все вампиры разные, как и люди.

— Я тебя умоляю! — Брат скорчил гримасу. — Соберись и начни думать мозгами, а не гормонами!

— А ты не думаешь вообще! Я не позволю тебе это сделать. Это мой дом, и ты сейчас же уберешься отсюда!

— Ты выставляешь меня? — пораженно спросил он. — Своего собственного брата? Ты выбираешь этого кровососа, а не свою плоть и кровь?

— Я обещала Эрику и Костейну, что здесь они будут в безопасности, — произнесла Дейзи и вдруг нахмурилась. — Это ведь из-за денег, так? Ты все-таки надеешься получить эту награду!

— Что, если так? — угрюмо спросил Алекс. — Это двести тысяч долларов! Последнее убийство, и я смогу завязать.

— Рис сказал, что награда будет в любом случае, — напомнила девушка.

— Да, разумеется! Как будто я поверю слову вампира.

Дейзи уставилась на брата так, словно никогда его раньше не видела, пытаясь понять, что вызвало столь резкую перемену. Может, просто нервы? Или он пил? Или жажда наживы лишила его возможности размышлять здраво?

— Алекс, пожалуйста, скажи, что происходит? Ты меня пугаешь.

— Просто я чувствую, что встал не на ту сторону, ведь вампир убил Брэндона, а мы сейчас помогаем вампирам. Почему, — он перешел на шепот, — почему он, а не я?

— Так вот в чем все дело? Тебя терзает чувство вины, потому что Брэндон… покинул нас?

— У него были все причины продолжать жить. Он так любил жизнь.

Подойдя ближе, Дейзи взяла нож из его руки и положила на стол, а потом обняла его. Мгновение он сопротивлялся, но вскоре обмяк в ее объятиях.

Все это время Дейзи и не подозревала, что чувствует ее брат. Алекс всегда шутил, никто в семье не воспринимал его всерьез, и он никогда особенно не общался с кем-либо вне семьи. Неужели он все время тайно завидовал Брэндону? Неужели он думает, что уничтожение Эрика и Риса как-то сгладит тот факт, что Брэндон мертв, а он сам продолжает жить?