Закон долга - Владимир Сухинин

– Я найду тебя, гад, – негромко пригрозил он. – Я знаю ты меня слышишь. И ты пожалеешь о том, что убил Ойнура…

Но договорить, что он сделает с Артемом, не успел. Неожиданно закатил глаза и повалился на спину. Из-за его плеча выглядывал Свад.

– Он готов, – произнес гремлун и стал оглядываться. – Артем, ты здесь?

Артем развеял заклинание слияния с природой и глаза Свада от удивления превратились в блюдца.

– Ого, как ты умеешь! – проговорил он.

– Ты тоже молодец, Свад, с этим громилой я бы не справился.

– А то! – Свад залез на грудь дикарю и подбоченился. – Такое только я могу…

– Ага, и Майкл Джексон[10].

– Кто такой Майкл Джексон? Не знаю такого гремлуна…

– Был такой герой в моем мире… – усмехнувшись, уклончиво ответил Артем.

Он поднялся и подошел к спящему дикарю. Вытащил веревку из его штанов и связал руки за спиной, также связал ноги второй веревкой вытащенной из штанов убитого. Подвязал вместе руки и ноги через шею. Теперь если дикарь попробует распрямить ноги, он себя будет душить. Схватив его за ворот безрукавки потащил к просеке. Вытащил и бросил на глазах десятка на землю. У бойцов от удивления открылись рты. Артем ушел за вторым. У второго, убитого им, он увидел сапожки по размеру подходящие ему. Красиво расшитые кожаными полосками с бахромой, они приглянулись Артему. Не брезгуя, снял их. На ногах дикаря были простые, высокие носки или шоссы[11], швами наружу.

Надел вместо солдатских грубых, сделанных из бычьей кожи сапог, сапожки дикаря. Притопнул и почувствовал, как удобно сидят. Прихватил снятые сапоги и дикаря, и потащил к просеке. Там бросил на землю рядом с первым дикарем. Отдуваясь, оглядел собравшихся бойцов.

– Вместо них были бы вы, ротозеи. За вами охотились, а вы… Вы кто? Лапотные крестьяне или рейтары пограничники? Капрал мух отгоняет, часовой на возу спит. – Артем сурово по одному, оглядел испуганные лица солдат. Понял – прониклись. – Они пришли за вами. Помните, что стало с дочерью старосты? Такое повторилось бы и с вами. Я просто поражаюсь вашей беспечности… потом придумаю как вас наказать…. Пленного погрузите вместе с убитым в фургон. Посадите в темницу при крепости. Сторожить крепко до моего прихода! Не кормить, давать лишь воду. Если я не вернусь через десять дней, убейте его. Этому убитому отрубите голову и сбросьте в овраг. Помните за вами охотятся. И сапоги не забудьте. Казенное имущество. Артем кинул солдатские сапоги рядом с пленным.

Дав указания, Артем скрылся в лесу. На поляне, где он сражался с дикарями, сидела и облизывалась Лариска.

– Ты где была, предательница? – спросил он. – Меня тут могли убить…

– Еда хозяин… вкусная еда, – прошелестело у него в голове.

«Ну что ты возьмешь с зомби? Для него, если он голоден, главное еда, все остальное потом. Это тоже нужно учесть», – подумал Артем. Внимательно огляделся, нашел безопасное место, где его будет трудно увидеть и пролез сквозь заросли кустов. Сел в позу Будды и вновь стал входить в транс. Дело шло туго. Артем даже напряг живот, желая провалится вглубь себя. Но дело не двигалось с мертвой точки, пока он не догадался, что действие эликсира концентрации закончилось. Он достал флакон с красной этикеткой. Поболтал его и выпил содержимое. Помня, что происходило раньше, после употребления полного флакона, сразу же мысленно поставил фильтр от набегающих ощущений. Вскоре он почувствовал как сознание стало погружаться внутрь.

Неожиданно Артем разглядел лицо человека, оно приближалось и Артем с недоумением узнал лицо шамана.

«Но как он оказался внутри?»

Артем остановился, а шаман молча и внимательно его рассматривал. Глаза серые, колючие, взгляд изучающий. Затем тихий голос спросил:

– Кто ты?

Артем, недовольный тем, что прервали его выход из тела, возмущенно пожелал выбросить непрошеного гостя из своего сознания и представил молот, которым он врезал шамана по голове. Крик боли и гнева громко и раздражающе прозвучал внутри него.

Артем поморщился.

«Вот так-то лучше, нечего лезть незваным в душу».

Он вновь обрел покой и вылетел из тела, создал заклинание поиска и полетел на восток. В лиге от просеки находился покатый со стороны леса холм. Другой стороной он выходил крутым склоном к реке. На вершине холма был выложен круг из камней и в круге, дымя красноватым дымом, горел небольшой костерок. Внутри круга, вдыхая дым, сидел шаман. Он подкидывал в костер травы и расчленял еще живого зайца.

Артем с омерзением посмотрел на этого мучителя и отвернулся.

Вокруг шамана сидело четверо воинов. Еще с десяток ждали у реки в трех лодках.

«Как много же вас! – подумал Артем. – Вот тебе и поединок. Тут толпа на одного. Ну ничего, я вас поубавлю, дайте время».

Артем вернулся в тело. Рядом лежала, положив голову ему на колени и смрадно дышала пантера. Артем недовольно отодвинул ее голову, уловил недоуменное выражение в мертвых глазах кошки и пробубнил:

– Воняешь сильно. Иди за мной и прикрывай спину. Если кто нападет на меня, жри того.

– Еда это хорошо…

– Вам с Дерьмом все хорошо, что сжевать можно, людоеды, – ответил мысленным посылом Артем, и побежал по направлению к холму. По дороге он не переставал думать. Он старался стать на сторону шамана и понять, что бы он сделал на его месте, чтобы поймать противника.

«Чего добивается шаман? Выманить меня из лагеря и убить? Слишком просто. Скорее всего он хочет взять меня живым. Затем выпытать, что я сделал с тем чудовищем, которое сотворил для завоевания севера. Значит меня будут стараться взять живьем. Хотя без рук и ног тоже могут. Лишь бы язык работал. Обольщаться на то, что меня будут брать бережно, не надо. Шаман сидит на холме и ждет моего прихода. Внизу ловцы ждут команды. В охране четверо. Картина ясна. Нужно пробраться на холм и прирезать живодера как собаку. Потом уйти. Без шамана дикари к крепости не сунуться. Если что, Лариска предупредит о чужаках».

Артем, полностью уверенный, в том что у него все получится, перешел на шаг, до холма оставалось метров сто. Артем применил слияние с природой и выпил зелье магии. Но идти к холму не стал. Он стал повторять как заклинание два слова:

– Я земля. Я земля…

Вскоре он почувствовал, что совершенно невозмутим. Его нервы словно закаменели и он сам стал как безводная, давно не видевшая воды земля. Понял – можно идти.