Смертельный танец - Лорел Гамильтон

Похоже, я как раз вовремя.

В дверях стоял Ричард.

Я уперлась рукой Жан-Клоду в грудь и оттолкнула его так, что он пошатнулся, при этом ловила ртом воздух, будто тонула. Кожа пульсировала и билась от силы, еще льющейся по мне, внутрь меня.

Ричард, – прошептала я. Мне хотелось сказать, что это на самом деле не так, как с виду, но не хватало воздуха.

Жан-Клод обернулся, улыбаясь. Он-то знал, что сказать.

Ричард, как хорошо, что ты пришел. Как ты прошел мимо моего волка?

Это было нетрудно.

Я глядела на них обоих. Мне все еще было трудно дышать. Будто задели сразу все нервы тела. Грань между удовольствием и болью чертовски тонка, и я не знала, по какую ее сторону я сейчас.

Сияние Жан-Клода погасло; он стоял, бледный, прекрасный, почти человек.

Ричард встал перед самой дверью. Глаза у него горели не внутренним светом, а гневом, гневом, плясавшим в глазах, подергивавшим углы рта, напрягающим мышцы плеч и рук, да так, что это напряжение разлилось по всей комнате. Никогда я раньше так не обращала внимания, как он физически огромен. Казалось, он занимает больше места, чем должен бы. Первые дуновения силы пробежали у меня по коже.

Сделав глубокий, прерывистый вдох, я пошла к нему. Чем ближе я подходила, тем гуще становилась сила, исходящая от него, будто я шла в сплошную массу пульсирующей, дрожащей энергии.

Я остановилась, пытаясь опустить сердце из горла в грудь. Ричард был одет в джинсы и зеленую фланелевую ковбойку с закатанными выше локтей рукавами. Волосы лежали на плечах густой волной. Я его уже сто раз таким видела, но сейчас он был другой. Раньше я никогда его не боялась – всерьез. Сейчас я впервые увидела, что бояться есть чего. Что-то поднималось из глубины его глаз – зверь, как он это называл. Он ждал за этими карими глазами, монстр, ожидающий выхода на свободу.

Ричард,-начала я и должна была остановиться и прокашляться. – Что с тобой?

Завтра полнолуние, Анита, и сильные эмоции мне сейчас не показаны. Его лицо натянулось от гнева, скулы выступили. – Если бы я не появился, ты бы нарушила свое обещание?

Он все еще не знает, какого типа у меня чулки.

Ричард улыбнулся, напряжение чуть отпустило его.

Для подвязок слишком гладко, – сказал Жан-Клод. – Колготки, хотя, быть может, с вырезом – здесь я не уверен.

Ричард зарычал.

Я обернулась, на Жан-Клода:

Не надо мне помогать.

Он улыбнулся и кивнул, оперся на спинку кровати, играя пальцами на голой груди. Многозначительно, как и хотел. Ну и черт с ним.

Низкое сильное рычание вернуло мое внимание к Ричарду. Он шел, крадучись, к кровати, будто каждое движение причиняло боль. Напряжение звенело в нарастающей силе. Неужто мне предстоит увидеть его превращение здесь и сейчас? Если он перекинется, будет драка, и я впервые испугалась не только за Ричарда, но и за Жан-Клода.

Ричард, не надо, прошу тебя.

Он глядел мимо меня, на Жан-Клода. Я не стала оборачиваться смотреть, какую пакость учинил вампир у меня за спиной, мне вполне хватало стоящего передо мной вервольфа.

Что-то мелькнуло на его лице. Можно было не сомневаться, что Жан-Клод позади меня что-то сделал. Ричард издал звук более звериный, чем человеческий, и рванулся к кровати. Я не отступила, не отошла, и когда он со мной поравнялся, ударила его всем телом и пустила его почти идеальным броском через плечо. Остальное сделала его инерция. Может быть, если бы я отпустила его руку, удалось бы избежать остального, но я допустила классическую ошибку. Я решила, что Ричард не будет на меня нападать.

Он схватил руку, которой я его держала, и запустил меня через всю комнату. Лежа на спине, он не имел достаточного размаха, и только это меня и спасло. Пролетев секунду по воздуху, я покатилась по ковру. Мир еще вращался, когда моя рука дернулась за ножом. Я еще ничего не слышала от шума крови в голове, но я знала, знала, что он идет ко мне.

Он взял меня за руку, перевернул на спину, и я приставила серебряное лезвие к его шее. Он застыл, нагнувшись, пытаясь, думаю, помочь мне подняться. Мы смотрели друг на друга с расстояния в несколько дюймов, гнев сбежал с лица Ричарда, глаза его были нормальны, прекрасны, как всегда, но я держала нож возле его гладкой кожи, нажав, чтобы он понял, что я всерьез.

Он очень осторожно проглотил слюну.

Я не хотел, Анита, прости меня.

Отойди.

Ты ушиблась?

Отойди, Ричард. Быстро!

Позволь тебе помочь.

Он наклонился ниже, и я прижала лезвие, чуть пустив кровь.

– Отойди от меня, Ричард.

Он отпустил меня и медленно отошел. Потрогал кровь у себя на шее, будто не понял, что это.

Когда он отошел, я позволила себе расслабить мышцы. Ничего не сломано, в этом я была уверена, и крови тоже не было. Если бы Ричард с такой же силой бросил меня в стену, была бы другая история. Я с ним встречалась семь месяцев, не раз чуть не переспала и до сих пор не понимала до конца, с каким огнем играю.

Ma petite, вы не ушиблись?

Жан-Клод стоял в ногах кровати. И внимательно следил за Ричардом, когда тот шел ко мне.

Не ушиблась, не ушиблась. – Я глянула на него злобно. – Чем вы так разозлили Ричарда у меня за спиной?

Жан-Клод несколько смутился.

Действительно, я дразнил мсье Зеемана. Наверное, я даже хотел драки. Ревность – дурацкое чувство. Откуда мне было знать, что вы не уступите дороги атакующему вервольфу?

Я никому не уступаю дороги, – чуть не засмеялась я. – Но, может быть, в следующий раз сделаю исключение.

Я не хотел, – сказал Ричард. – Но видеть вас вот так... Знать, что ты с ним, – не совсем то же самое, что ткнуться в это прямо лицом.

Гнев оставил его в тот момент, когда он швырнул меня. Ужас перед сделанным, страх за меня, здравый рассудок – все вернулось сразу.

Мы только целовались, Ричард, и больше ничего, чему бы ты ни хотел верить.

Меня вдруг обуяла ревность. Я прошу прощения.

Я знаю, что это вышло случайно, Ричард. Хорошо только, что стены рядом не было.

Ты могла сильно пострадать! – Он шагнул ко мне, протягивая руки, и остановился. – А ты еще хочешь, чтобы я выпустил зверя так, чтобы он мог убить. Разве ты не понимаешь, чего мне стоит его сдерживать?

Теперь понимаю лучше, чем пять минут назад.

Твои сумки в коридоре. Я их принесу и поеду.

Вот этого вида я больше всего и боялась. Вид сокрушенный, вид побитого щенка. Гнев опаснее, но я предпочитаю иметь дело с ним.

Не уезжай.

Они оба оглянулись на меня.