Летающая академия. Ведунья - Ева Финова

Остальные по-прежнему молчали, посему перепалку с телепатом вела я одна.

– Ну не всю, конечно, и не сразу, – подозрительно уверенно ответил Мибучи. – Я к нему уже как-то обращался, так что считай, опыт есть.

– И что ты предлагаешь? – Травница перестала курсировать между Доргет и лилипутом, встав рядом с ним, видимо, расставила какие-то свои приоритеты.

Еримар же загибал пальцы:

– Провести ритуал общения, выполнить задание, получить информацию, решить загадку, переварить полученную информацию. Кажись, все.

– Да уж, про загадки Лисса Скаагара легенды слагали в свое время, – пробурчала Гиндриена.

– Похоже, у нас нет выхода, – произнесла вернувшаяся к нам из глубоких раздумий Анлития. – Разве что подключить моего жениха.

– Кто он? – не удержалась и все же спросила. А судя по обращенным в нашу сторону взглядам, мой интерес разделяли все присутствующие и даже Ерим.

– Мне только известно, что это кто-то из высшей знати Ирвинтведа.

– Не понимаю, – первым высказался Вирфольц, закончив аккуратно расчесывать волосы Литии, и подхватил со столика шпильки, поместив их зачем-то в рот.

Решив не томить, Анлития же ответила прямо:

– После собственной примирительной свадьбы наш король, похоже, почувствовал себя обделенным и обиженным, потому как на следующий день издал указ о политических браках всей верхушки знати.

Напряженную обстановку разрядила Орта.

– Так, кто там у нас в Ирвентведе из высокопоставленных ищеек свободный? – С этими словами она достала кристалл сплетен. – Как нет никого? О, их архимаг тоже свободен!

– Решено! – хлопнула в ладоши Гиндриена, глядя в округлившиеся глаза Литии. Заметив ее реакцию, травница махнула рукой куда-то за спину Доргет, понижая голос до доверительного шепота: – Слушай, чем сидеть и кукситься, попытайся получить выгоду из сложившейся ситуации.

– А как же дедушка? – еще более ошарашенно уточнила жертва всеобщего внимания.

– А что дедушка, неужто Рогандар пойдет против воли своей единственной любимой внучи? Да он в тебе души не чает.

– Разве? С виду дед всегда грозный и никогда не улыбается… – произнесла Анлития задумчиво, начав оправдываться под натиском нашей прилипчивой преподавательницы.

– Это у него со старых времен привычка, – отмахнулась абсолютно уверенная в своих словах Склигинс.

– А он молодой? – встряла я в разговор, ибо не хотелось подругу отдавать за какого-нибудь бородатого древнего мага.

После моих слов прыснули все, даже лилипут.

– А ты у него спроси, – сквозь слезы вымолвил он, стуча ладошкой себе по коленке, находясь в согнутом состоянии. – Помнится, когда мы с ним сидели в таверне, каждая девка по нему слюни пускала.

– Так ты его знаешь? – Теперь настала очередь травницы округлять глаза.

– Ха! Да мы с ним вместе прогу… Гуляли иногда, в общем. – Горделиво выпятив грудь, Еримар опять добился всеобщего внимания, чему был очень даже рад.

– Значит, вы учились вместе? – переспросила Склигинс, подпирая ладонью подбородок.

– А то! – возликовал коротышка, притопнув ножкой. Выглядело комично, потому и улыбнулась. Однако Литии было не до веселья. Она лишь робко уточнила, опять уходя в себя:

– Он хоть красивый?

– Не то слово! – чересчур поспешно произнес Мибучи, затем, смутившись, прочистил горло, прокашлялся и уже более спокойно прибавил: – Ромар с Сидриаром обожательниц из числа всех магинь нашей академии на пару делили.

Следом, опомнившись, он недовольно уточнил:

– А с чашей Роксаны-то что?

– А что с ней, готовь ритуал, поговорим мы с твоим Скагаром.

– Он не мой!.. – недовольно пробурчал Мибучи, складывая руки на груди в упрямом жесте.

– Ну-ну, будет тебе. – С этими словами травница наклонилась к нему и потрепала его по плечу. – Ты нас очень выручишь своей помощью, правда! Не то моя тетка всю академию пустит на обрезки, если не найдут ее дочь.

– А тетя у нее кто? – встрял в разговор Вирфольц, пожевывая оставшуюся во рту шпильку.

– Военачальница третьего взвода.

Заведя последний локон к затылку Лит, Эрдшот своим вопросом невольно привлек к себе внимание, посему слова Гиндриены потонули в сонме ахов и вздохов.

– О боги, какая красота! – подала голос Эвина, подскочив с кресла, чтобы лучше рассмотреть творение, по-видимому, будущего бессменного мастера комнаты марафета.

Накрученная волнами длинная челка убрана назад, открывая и без того красивые глазки Доргет, ныне задумчиво уставившиеся перед собой.

Летающая академия. Замок Водолея. Комната марафета

– Вот ты где? – окликнул меня ректор, появляясь в центре наших марафетных посиделок, когда я уже почти отважилась попросить Эрдшота сделать и на моей голове такой же шедевр. А заметив множество вопросительных взглядов, устремленных на собственную персону, Глениус придал своему голосу официальный тон, прибавив: – Родители приехали, ждут встречи.

Тут же вспомнив о маме с папой, я чуть не подпрыгнула на месте от счастья. Родители! Ура-а-а!

– Вы хотели сказать нас? – высказалась Асия, подкрадываясь к ректору сзади. По крайней мере, это выглядело так. Ибо в помещениях моя сестра ходила почти на цыпочках, чтобы не громыхать копытами по полу. Марафетная комната и вовсе случай особый, так как тут стеклянные стены. Любая сильная вибрация – и будем расчесываться на сквозняке, в чем успели не раз убедиться.

– А я, меня на Лао?.. – заскулил Еримар. Широко расставив ноги и уперев руки в боки, он изобразил на своем и без того комичном лице обиженную мину. Ничего не произнося, Сегдиваль только лишь начертил в воздухе лиловые знаки пентаграммы, и Мибучи провалился на месте в воронку, не благодаря ректора за такую радушную помощь. Впрочем, и вряд ли когда-либо скажет хотя бы спасибо, ибо такт и хорошие манеры ему отнюдь не свойственны.

 Тем временем я встала с места, забрала у Викра свою косу и подошла к архимагу с другой стороны, заглядывая в лукавый прищур его бездонно-антрацитовых глаз. Когда-то я даже его боялась. Особенно в первый раз, когда только увидела, будучи уменьшенной до крошечных размеров. Сейчас же искренне не понимала, как можно бояться такого доброго и отзывчивого человека.

Раскрыв тут же портал, Глениус пропустил вперед Асию и взял меня под руку, пропуская так же вперед. Ставшее уже привычным сужение, сжатие, возмущение желудка во время пространственного перехода, перестало доставлять какой-либо дискомфорт. Поэтому я спокойно вышагнула в центре комнаты с деревянными столами и лавками и неожиданно ощутила на себе сильные до хруста костей объятия моей дорогой мамочки. Приподняв меня над землей, она явно не рассчитала силы, потому как воздух покинул мои легкие, и я даже закашлялась.