Костяной лабиринт - Джеймс Роллинс

Ей не дал договорить выстрел, прогремевший снаружи.

Роланд бросился было к двери, но Сейхан, сперва оттолкнув Крэндолл в глубь часовни, затем отпихнула в сторону и его.

Она направила пистолет на уходящие вниз ступени… и громко выругалась.

Новак осторожно приблизился к окну, откуда открывался вид на внутренний двор церкви. На земле лежала распростертая монахиня. Отец Роланд успел заметить, как маленькая фигура перескочила через забор и скрылась из виду.

– Что случилось? – спросила Лена.

Сейхан без объяснений выскочила из часовни и побежала вниз по Святой Лестнице.

Грей заковылял следом за ней.

– Оставайтесь здесь! – приказал он Крэндолл и Новаку.

Когда те остались одни, священник вопросительно посмотрел на свою спутницу.

Та прикусила губу, затем решительно тряхнула головой:

– К черту!

Хотя сам Роланд употребил бы другие слова, он был согласен с нею. Священник уже вдоволь насиделся в темноте в беспомощном ожидании. Они с Леной решительно вышли из наполненной дымом часовни на солнечный свет и побежали вниз к церкви.

Сейхан добралась до внутреннего двора первой, намного опередив всех, и опустилась на корточки перед распростертым телом. Это была сестра Клара. Сжимая одной рукой пистолет, Сейхан другой ощупала монахиню.

Новак и Крэндолл лишь на несколько шагов отстали от Грея, который едва держался на ногах.

– Что произошло? – спросил он, спеша к своей напарнице.

Сейхан обернулась. На лице у нее бушевали самые разные чувства, в основном черные и яростные.

– Эта сучка воспользовалась моим ножом, – смущенно объяснила она. – Вытащила его из своей ноги и пырнула сестру Клару. Мне в голову не пришло обыскать ее перед тем, как отправиться к вам!

Роланд рассудил, что эта оплошность была в значительной степени обусловлена беспокойством за напарника. Он присел на корточки рядом с Кларой и, осмотрев молодую монахиню, с облегчением отметил, что она жива, хотя и тяжело ранена. На лице ее застыла маска боли, а черную рясу насквозь пропитала кровь, растекающаяся вокруг торчащего у нее в животе стального лезвия.

– Я пыталась в нее выстрелить… – прохрипела сестра Клара, схватив Новака за рукав. – Все произошло слишком быстро…

– Всё в порядке, – успокоил ее священник.

– Преподобный отец, простите меня! – с мольбой посмотрела на него монахиня.

– Ты ни в чем не виновата, дитя мое. – Роланд оглянулся на своих спутников, не зная, что делать дальше.

Вдалеке послышалось завывание сирен, приближающихся со стороны долины. Из церкви выбежали еще две монахини. Одна несла красный пластмассовый чемоданчик с аптечкой первой помощи.

– Нам нужно уходить отсюда, – предупредила Сейхан, поднимаясь на ноги.

– Но сестра Клара… – с сомнением произнесла Лена.

Роланд стиснул руку раненой, тоже не желая оставлять ее.

– Не думаю, что были задеты жизненно важные органы, – заверила их обоих Сейхан. – И помощь уже близко.

Ее слова казались бессердечными, однако Новак уловил в голосе женщины боль и чувство вины.

Слабые пальцы стиснули ему руку. Сестра Клара посмотрела на него, а затем перевела взгляд на остальных.

– Уходите! – прошептала она еле слышным, но полным решимости голосом. – Кто бы ни были эти potwory[11], остановите их!

– Обещаю, – заверил ее священник.

Лена молча кивнула.

Получив согласие сестры Клары, Роланд встал и отступил в сторону, оставляя молодую монахиню на попечение других сестер, и повернулся к Грею и Сейхан. Новак не знал, куда приведет его все это, но в одном он был твердо уверен:

«Это обещание я сдержу».

30 апреля, 19 часов 22 минуты по пекинскому времени

Пекин, Китай

– И куда это нас везут? – проворчал себе под нос Ковальски.

Мария покачала головой, пребывая, как и он, в полном неведении. Она сидела рядом с великаном в кузове электрокара, петлявшего по лабиринтам подземного комплекса. Заметив, как Джо трогает повязку на лице, Крэндолл вспомнила его рассказ про то, как Баако набросился на него. Но также она вспомнила и поданный украдкой знак, опровергавший эти слова.

«Я лгу».

Она не находила себе места от тревоги за обезьяну, усугубленной чувством вины. Мария представила себе своего мальчика, одного в этом незнакомом чужом месте… Наверное, он в ужасе. Женщине хотелось прийти к нему, утешить его, однако в настоящий момент они направлялись не туда.

После демонстрации окаменевших останков нового вида гоминидов Homo meganthropus генерал-майор Чжайинь Ляо приказала перевезти пленников в другое место. Сама она сидела впереди, рядом с водителем, и говорила по сотовому телефону. Судя по резким отрывистым фразам, китаянка устраивала нагоняй своему подчиненному.

Наконец электрокар затормозил перед высокими двустворчатыми дверями. Там уже ждала знакомая фигура в камуфляжной форме, вытянувшаяся в струнку, с непроницаемым лицом. Это был Чан Сунь, брат Гао.

Чжайинь обернулась к пленникам:

– Ждите здесь!

Выбравшись из кара, она отвела Чана в сторону.

– Интересно, куда, по ее мнению, мы могли бы уйти? – пробормотал Ковальски, откидываясь на спинку сиденья.

Рядом остановился второй электрокар, доставивший доктора Арно и двух вооруженных солдат. Французского ученого вытолкнули из повозки и подвели к тому кару, в котором сидели Мария и Джозеф. Палеонтолог окинул взглядом высокие двери до самого потолка. За ними скрывались проходящие под потолком рельсы.

– Похоже, доктор Крэндолл, – вздохнул Дейн, – мы приближаемся к причине того, зачем нас доставили сюда.

Мария чувствовала то же самое. Увидев древние останки, она поняла, что китайцы ищут способ извлечь определенные последовательности ДНК из гигантских костей, чтобы создать более сильных и выносливых солдат.

Но как далеко они уже продвинулись?

Арно скрестил руки на груди, судя по всему, обеспокоенный тем же самым.

– Насколько я понимаю, в своих исследованиях вы и ваша сестра стремились доказать, что «большой скачок вперед» в развитии человеческого разума был обязан появлением новых генов, полученных от скрещивания древних людей с неандертальцами.

– Это предположение лежит в основе нашей гипотезы, – подтвердила женщина. – В результате смешения образовалась небольшая группа личностей, способных совершить скачок, смотревших на мир не так, как смотрели на него их родители.