Рота Его Величества - Анатолий Дроздов

— В Краснодаре.

— Позвоню в местное отделение, зайдешь?

— Чтоб меня сразу в наручники?

— Обижаешь!

— Знаю я вас! Сделаем так! Напишу собственноручные показания, заверю подпись у нотариуса и вышлю. Идет?

— Хоть так! — согласился он. — Удачи, Илья! Я рад, что ты в порядке.

— Я тоже! — сказал я и отключился.

* * *

Новая форма привела бойцов в восторг. В роте давно с завистью поглядывали на мой камуфляж и берцы, а тут получить самим! Солдаты и офицеры (последних в роте появилось трое) с радостью переоделись, подогнали разгрузки, «броники» и шлемы. «Броники» не вызвали у них теплых чувств (ну, это до первого боя), а вот шлемы, легкие и удобные, понравились. Солдат можно было понять: местные каски походили на кастрюльки с полями, они сползали на глаза и натирали затылки. Новую форму предстояло обносить — чтоб стала второй кожей солдата, и я не давал людям роздыху. В мое отсутствие Рик и другие офицеры поработали на славу: я имел три взвода отменно подготовленных солдат. Оставалось обучить их воевать. Спецназ бывает разный. Армейский учат одному, в ФСБ — другому, во внутренних войсках задачи свои. Кавказ позволил мне прикоснуться к методике всех, теперь эти знания предстояло передать. Мы с Риком уезжали на полигон засветло и возвращались затемно. У меня имелись дела и на военном заводе, где я разместил заказы. С ними пришлось повозиться. Если с корпусами и начинкой особых проблем не возникло — необходимые материалы в Новой России имелись, — то с детонаторами вышел затык. На электрические я не рассчитывал, но даже простой, гранатного типа, потребовал от местных оружейников немалых усилий. Они долго не могли понять, для чего взрыватель должен срабатывать сразу после выдергивания чеки…

За день я смертельно уставал, это позволяло забыть то, что я не хотел вспоминать. Однако сны я контролировать не мог. Они приходили независимо от моей воли, с этим приходилось жить. Оставалось уповать на время: оно лечит.

В один из дней меня разыскал Зубов.

— В военном ведомстве недовольны тобой, — сказал озабоченно.

— Это с чего? — удивился я.

— Во-первых, ты им не подчиняешься, — стал перечислять Зубов. — Во-вторых, пресекаешь попытки вмешаться в учебный процесс, в-третьих, одел людей в непонятную форму. На это, между прочим, нужно согласие государя! Только он утверждает образцы обмундирования. В Петрограде все только и судачат о твоих солдатах. Чего только не говорят!

Это было правдой. Казарма роты располагалась в столице, и появление бойцов роты на столичных улицах вызывало огромный интерес. Я пробовал приказать, чтоб в городе солдаты носили обычные мундиры, но они правдами и неправдами облачались в камуфляж. Он выделял среди прочих военных, что давало возможность задирать нос и привлекать внимание женщин.

— На тебя пожаловались царю, — подытожил Зубов. — Жди инспекции!

— Скоро?

— Пара дней у тебя есть…

Яков оказался прав: Алексей появился на полигоне спустя означенное время. Эти двое суток я практически не спал: предстояло сделать очень многое. Последствия высокопоставленных визитов бывают непредсказуемые; я знал это по прежней службе. Самым неприятным, что могло случиться, было изъятие роты из моего подчинения и передача ее в обычную часть. Там моих веев, уже ощутивших себя спецназовцами, погонят в атаку строем. Вся работа насмарку! К тому же (я не хотел себе в этом признаваться) к роте я успел прикипеть. Из моих веев проглядывали отменные бойцы, не хуже тех, с кем я воевал бок о бок в России.

…Вереница экипажей подкатила к полигону в середине дня. Его императорское величество не привыкли вставать рано; да и трудно это после литра «Смирновской». По агентурным сведениям, Алексей вернулся к давней привычке. Мы плодотворно использовали отпущенный срок. Порученцев царя, велевших мне построить роту спозаранок и ждать высочайшего гостя, я отправил лесом. Они удалились, кипя от злобы, я не стал из-за этого расстраиваться. Решают не лакеи, а цари. Оставалось надеяться, что Алексею понравится.

Царь тяжело выбрался из экипажа. Адъютант подскочил помочь, но Алексей отмахнулся. Он зашагал к строю, я скомандовал: «Смирно!» — и рубанул строевым. Алексей хмуро выслушал доклад. Выглядел царь неважно. Глаза еще больше заплыли, лицо отекло — по всему было видать: не опохмелился.

— Показывай! — велел царь, когда я закончил.

Я повел его вдоль строя. Веи тянулись, поедая глазами начальство, но Алексея не впечатлило. Вернувшись к центру строя, он заложил руки за спину.

— Здорово, молодцы!

— Здравия желаем, ваше императорское высочество! — рявкнула рота.

— Хорошо орут! — оценил царь. — Но обмундированы… — Он ткнул пальцем в ближайшего солдата. — Это что такое? Почему оно пятнистое? Пугало! Кто разрешил?

Генералы, стоявшие поодаль, радостно зашевелились.

— Ваше императорское величество, — сказал я вежливо. — Вы велели мне подготовить роту как у себя. У нас спецназ одет именно так.

— Зачем?

— Для маскировки на местности.

— И помогает?

— Что вы видите там? — я указал на кустики в двадцати шагах.

— Кусты.

— Более ничего?

— Именно!

— Подпоручик Тертышкин! — рявкнул я. — К бою!

Пять фигур возникли из-за кустов с автоматами наперевес. Адъютанты царя рванулись телами прикрыть государя, но тот жестом велел им стоять.

— Изрядно! — Царь пошел к секрету. Я махнул Рику, веи забросили оружие за спину. — Изрядно! — повторил царь, подойдя ближе. — Мундиры здесь шили?

— Куплены в России.

— За чей счет?

— За личный.

— Не дали денег? — Алексей указал на генералов.

— Я не просил.

Царь хмыкнул.

— Хочу заметить, — сказал я, — что над рисунком этой ткани трудились целые институты. Это форма для войны, а не для парадов.

— Что ж, — сказал царь. — Орете хорошо, прятаться умеете, показывай, как воюете!

— Подпоручик Тертышкин! — велел я.

Рик скомандовал роте на исходную. Мы с Алексеем и подтянувшейся челядью поднялись на специально оборудованный помост. Преодоление ротой штурмовой полосы — эффектное зрелище, мы отработали его на славу. Веи один за другим прыгали на стенку, сигали в озерцо, ползли под колючей проволокой и стреляли по возникающим мишеням. Алексей и генералы смотрели не отрываясь. Заранее подготовленные заряды взрывались, забрасывая солдат комьями земли и заволакивая полосу пороховым дымом.

— Красиво! — сказал царь, когда все закончилось. — Ты это специально приготовил?

— Так точно! — признался я.

— На войне такого не будет: там все по-другому.