Там. Часть IV - Айдар Табрисович Фартов

представьтесь!

Поднялся парень, который являлся охранником автозаправки. Предположения Кайрата оправдались. Это был именно тот человек, с которым он разговаривал в коридоре.

— Поясните суду, что Вы делали в этот день? — приказала судья, когда парень озвучил своё имя.

Он скосил глаза на судью. Парень пользовался простыми словами, как продавец веников в бане.

— В семь утра я заступил на дневное дежурство. Моя смена длится двадцать четыре часа. С утра было много машин, и я обрадовался, потому что время проходит быстрее. Заезжают знакомые, постоянные клиенты, которые заправляются только у нас…, с ними можно перекинуться парой фраз о житье-бытье…

Ответственный охранник делился откровениями, привлекая огромное количество ненужных мелочей. Это обстоятельство не прошло мимо строгой женщины в мантии.

— Вы отвлеклись от конкретного вопроса, — сухо поправила судья. — Говорите по существу!

— Извините, — смутился охранник, — ближе к обеду, у нас образовался маленький перерыв и я предложил кассиру, пообедать. Часто у нас случается наоборот, времени не хватает, чтобы спокойно покушать. На заправке нет определённого обеденного перерыва. Поэтому мы кушаем, когда придётся. Это очень неудобно, потому что…

— Я делаю Вам замечание, — раздражённо кольнула судья.

Парень застыл, будто ему дали затрещину. Образовалась небольшая пауза. Судья исправила ошибку, проявив профессиональные качества психолога.

— Расскажите о нападении, — облачив слова в более мягкую форму, произнесла вершительница судеб, — я поняла, что Ваша смена проходит, в основном, на свежем воздухе. Лишь во время обеденного перерыва, который считается ненормированным, Вы проводите в помещении автозаправочной станции! Я правильно уловила смысл?

Скромный охранник закивал шевелюрой.

— Да, верно.

— Меня интересует момент нападения? Что Вы можете сообщить?

Охранник набрал воздух в лёгкие.

— Я погрел суп в микроволновке, и достал ложку. Затем…

— Вы запираете входную дверь, когда обедаете? — перебила судья.

— Да. Нас постоянно предупреждают, о том, чтобы мы не оставляли дверь нараспашку. Когда я дежурю на улице, то дверь тоже закрывается на замок.

— То есть, Вы стучите в дверь, прежде, чем Вам откроет оператор?

— Да, — несколько удивлённый детским вопросом судьи, ответил охранник, — я же говорю, что свободного доступа нет!

— В день нападения Вы закрыли дверь, следуя нормативным инструкциям?

— Определённо.

— Вы уверены в этом? — настаивала судья.

В этот раз парень не смутился сердитым уточнениям, кинутой женщиной на троне. Показалось, он немного обиделся, что подвергли сомнению его служебные качества исполнительного работника.

— Я сам закрыл дверь на ключ. Кассир сидела на рабочем месте. Я никогда не забываю выполнять обязанности.

— Что произошло дальше? — словно ковыряла в песочнице ямку, подбиралась к правде судья.

— Съев суп, приступил к чаю, как услышал стук. Я сразу подошёл и открыл дверь. Я увидел этого человека, — охранник кивнул на Старика, — он стоял и смотрел на меня.

— Подошедший, что-то сказал Вам?

Охранник нахмурился, припоминая детали. Наконец выдавил.

— Вроде нет!

— Из-за чего завязалась драка?

— Я вышел наружу, думая, что он — заблудившийся клиент, который хочет, спросить дорогу. Знаете, многие путаются и спрашивают, как им проехать.

— Вы заметили, что прохожий нетрезв?

— Заметил. Он покачивался, и от него шёл душок.

— Далее?

— Он напал на меня…

Судья наклонилась вперёд, будто хотела, расслышать слова без искажений.

— Напал?! Каким образом?

— Человек шагнул на меня. Затем попытался, оттиснуть. Я потянул его за руку. Он развернулся и оттолкнул. Тогда я обошёл его и встал посередине дверного проёма. Затем он схватил меня за грудки, вновь пытаясь передвинуть.

— То есть Вы почувствовали, что являетесь препятствием для него?

— Стало понятно, что ему нужно попасть внутрь. Выскочила кассир. Она закричала, и я усилил сопротивление. Мы стали драться…, вернее бороться. В борьбе я случайно стащил с него куртку. Он упал, а затем убежал.

Охранник замолчал.

— У Вас есть вопросы к потерпевшему? — судья адресовала запрос обвинителю и адвокату.

— Попался Старик, блин! — раздражённо вздохнул Андрей.

— Если вопросов нет, то…, садитесь на место! — велела судья охраннику. Она сверила что-то по листку, — теперь я хочу, услышать вторую работницу автозаправочной станции, дежурившую в день нападения?

Кайрат скосил глаза на попутчицу охранника. Она вальяжно встала и, стряхнув руки, словно ела сладкую халву, поплелась к стойке свидетеля. Кайрат рассмотрел её. На вид ей было около сорока-сорока пяти лет, с пышными волосами, окрашенными в рыжий цвет и пухлыми губами. Её раскосые глаза осветились злобным, мстительным огоньком, когда она посмотрела на Айдара.

— Представьтесь! — приказала судья, строго соблюдая протокол заседания.

Женщина назвала своё имя.

— Объясните суду, что Вы видели? — донеслось из судебной ложи.

— Значится, так, — не выбирая выражений начала кассирша, — в тот день до обеда выручка была маленькая, потому что машин приехало мало. Откровенно говоря, я не переживала, потому что есть повод передохнуть. Мне не дают премию и не поощряют за дополнительную прибыль. Поэтому мне плевать…

Кайрат удивился, настолько неприкрыто и презрительно она критиковала руководство объединения, которое платило ей зарплату. Понятно, что трудовой люд не получал баснословные доходы. Но уж чересчур явственно она выливала внутреннюю желчь. Очевидно, что кассирша ненавидела людей, стоящих выше неё по социальной лестнице. Пожалуй, если бы ей дали пулёмет, она воспользовалась случаем, разрядив обойму до последнего патрона.

— Настоящая стерва! — охарактеризовал Андрей.

— Атаманша! — отыскал более мягкое сравнение Кайрат.

Женщина продолжила изливать душу.

— Охранник тоже страдал от безделья. Я отдала распоряжение, чтобы он занялся уборкой территории.

— Разве уборка входит в обязанности охраны, которая притупляет бдительность и мешает адекватно реагировать на ту или иную возникшую ситуацию? — справедливо приметила судья.

Кассирша застыла. Затем вскинула голову и горделиво тряхнула причёской. Волосы покачнулись, как крона дерева. Замечание верховодящей женщины уязвило самолюбие работницы автозаправки.

— У Вас не предусмотрена уборка территории отдельным персоналом? — не услышав ответа, подтолкнула судья.

— Предусмотрено, — недовольно буркнула кассирша, будто её застали за воровством носков в галантерейном отделе.

— Расскажите о нападении, — исправилась судья, заметившая, что заносчивость кассирши не имеет к делу никакого отношения.

— Охранник прибрался, и я его отпустила, пообедать. Я сидела перед окошком обслуживания, как приметила тень. Следом тут же раздался стук. Я крикнула, чтобы он посмотрел, кто пришёл.

Женщина в мантии откинулась на спинку.

— У Вас не возникло подозрений в тот момент?

— На улице было светло! Я не подумала, что нас могут обокрасть, — скривилась амбициозная баба.

— Были ли машины в этот момент?

— Нет. По крайней мере, возле окошка никто не тёрся.

— Что произошло дальше?

— Охранник открыл дверь, и я услышала непонятные звуки.

— Звуки раздавались с улицы?

— Да.

— Вы решили удостовериться, в чём дело?

— Я увидела возню, — кассирша предугадала следующий вопрос служительницы Фемиды, — охранник боролся с каким-то упырём!

— Впредь будьте сдержаны в выражениях, — охладила судья, — Вы опознали человека,