Красавица - Анастасия Евлахова

Теперь ее встретили полнейшая тишина и безлюдье; когда она шагала по дорожке вглубь парка, хруст камешков под ее ногами казался оглушительным. А потом на нее бросился тот странный парень, и Мора чуть не провалилась от страха до самого Третьего кольца. Кто он? Что ему нужно? Зачем он здесь, когда вокруг ни души?..

Только выскочив на магистраль и порядочно отбежав прочь – в челнок она запрыгнуть не успела, а о том, чтобы быстро его запустить, и думать было нечего, – она поняла, как сильно перепугалась и как глупо это, наверное, выглядело. Может, это был служитель и он просто совершал обход территории? В конце концов, днем здесь творилось неизвестно что…

Теперь ясно, что случилось на фестивале Синей звезды. То световое представление, которое в сводках новостей потом назвали грозой, вызвало падение черепах Рея и Ицы. Они нарушили атмосферу острова – именно поэтому ее так сотрясали жуткие молнии. А потом этих черепах из храмового парка ликвидировали, оттого здесь и собралась толпа зевак. Если бы Мора знала… Может, она встретила бы здесь Ицу? И Рея…

Мору передернуло: а уцелел ли он при приземлении? Жив ли он или его тело забрали вместе с челноками? Или, может, это он сейчас бродит призраком по темному парку? Но таких совпадений не бывает: черепах давно убрали, Рею тут делать больше нечего. Нет, тот человек был или служителем – а душеспасительных бесед Море хватило, – или психопатом. Ну кто еще мог гулять по такой тьме? Возвращаться, чтобы посмотреть на те самые переломанные деревья, о которых упомянула Хенна, Море не хотелось.

Она глянула поверх крыш на свечку Оси. Почти все огни там погасли, остался один ярус высоко наверху, в самом небе. Мора представила себе, как здорово, наверное, засыпать в комнате с головокружительным видом на весь остров, и быстрым шагом направилась обратно в университет. Без карты и мобуса узнать время она не могла, но на челноке ехать больше не хотела, так что поспешить стоило в любом случае. У храма никаких явных доказательств своих теорий она не получила, но безмолвие, царившее в парке, говорило само за себя. Черепах убрали в два счета, а в новостях об этом почти ничего не написали. Еще подозрительнее…

Дорога до университета утомила Мору. День выдался длинный, почти бесконечный, и теперь она мечтала лишь о том, чтобы рухнуть в постель, зарыться в подушки и спать. Запереть перед этим дверь, конечно, и для верности подпереть ручку стулом.

И только у ворот Мора вспомнила, что без карты войти не сможет. Вышла какой-то час назад она без труда, а вот обратно ворота без идентификации не пускали.

– Вот Бездна! – прошипела Мора, схватившись за холодные прутья и заглядывая в сад, тускло освещенный редкими фонарями.

Башни-спаленки еще светились – студенты редко ложились рано, а вот окна учебных корпусов были черными. Позвать было некого, разве что стоять у ворот и ждать, когда вернется еще какой-нибудь любитель ночных прогулок или наступит утро.

Пометавшись немного вдоль ограды, Мора заключила, что ни протиснуться между прутьями, ни перелезть у нее не выйдет. Тогда решила обойти всю территорию вокруг: что, если она все-таки отыщет лазейку? Наткнулась же она случайно на заросшую беседку в глубине университетского сада!

Но и это ничего не дало. Обходя территорию по пешеходной тропке у края тихой магистрали, Мора только растеряла последние силы, а когда вернулась к воротам с другой стороны, готова была усесться прямо под ними и заснуть, свернувшись калачиком.

К счастью, ворота в этот самый момент щелкнули и раскрылись: из них вышла женщина в светло-желтом платье – Мора решила, что она, вероятно, возвращается после смены в лазарете. Не дожидаясь вопросов, Мора на всякий случай сделала виноватое лицо и проскользнула внутрь. Как хорошо, что она сама в форменном платье! Попробуй еще докажи, что она здесь учится, если у нее нет на руках карты…

Но удача на этом кончилась. Дверь своей спальни она обнаружила настежь распахнутой. Внутри горели все лампы, и яркий свет после полумрака винтовой лесенки ее ослепил.

– Опять? – только и выдохнула она.

Неужели снова Парр?.. Воротнички, манжеты, пуговицы, оборки – вышвырнутые из шкафа платья валялись прямо на полу неаппетитным ворохом, а перед зеркалом крутилась какая-то девушка.

Увидев ее со спины, Мора подумала, что это Хенна – ну кто еще может так нахально ворваться к ней и перебирать ее вещи? К тому же после фестиваля Мора должна была вернуть Хенне ее роскошное синее платье и все забывала. Но волосы у девушки куда короче и светлее. Вдобавок они вились естественно и беспорядочно, а Хенна свои завивала в аккуратные, ровные локоны волосок к волоску.

Мора попятилась, решив, что в спешке перепутала спальню – в башни вели совершенно одинаковые винтовые лесенки, – но тут девушка произнесла:

– Мне они не нравятся? Я, кажется, их почти не носила.

Она схватила с пола клетчатую юбку и приложила к бедрам. Отвернулась, подошла к зеркалу и покрутилась. Только теперь Мора заметила, что на спине платье у девушки расходится: то ли она не дотянулась до замочков, то ли вообще не хотела их застегивать.

– Столько всего… – со странным выражением, без всякого восторга пробормотала девушка, откинув юбку и схватив из вороха на полу зеленое платье с кружевным воротничком.

Мора смотрела на нее затаив дыхание. Следила за тем, как она наклоняется, копается в горе одежды и хватает белую блузку с бантом. Как разглаживает ленты на груди, как пытается их завязать одной рукой и блузка выскальзывает. Как она забывает о блузке, едва ее выронив. Перешагивает через нее, выуживает из кипы ажурный свитерок и натягивает его. Как выпутывает волосы из ворота, как дергает и вырывает целые пряди. Как не замечает, что натянула свитер задом наперед. Как находит среди вещей пояс, но никак не может разобраться с замком и бросает его, так и не примерив.

– Все это красиво? Я не понимаю.

Девушка обернулась и уставилась на Мору странными пронзительно-синими глазами; от этого взгляда Море стало не по себе. Эти правильные черты лица Мора знала наизусть: тонкий прямой нос, широкие скулы и изящные, в меру полные губы – как удивительно было видеть их целиком! И вместе с тем она смотрела на них впервые, не в силах поверить, какой красавицей она могла бы быть, если бы боги не одарили ее Бездновой меткой.

Лицо этой девушки было абсолютно симметрично – в отличие от лица Моры.

– Кто ты? – Мора шагнула к незваной гостье.

– Я Ица, – ответила та.

И голос у Ицы был знакомый. Похожий на тот, который Мора слышала в собственной голове.

– Так это правда? Ты Ица? Ты правда… существуешь? – запнувшись, спросила она.

Ица подошла поближе. Неправильно надетый свитер сидел на ней криво, ворот съехал, а левый рукав казался длиннее правого, но Ица этого не замечала. Она подняла руку и, выпростав из рукава кончики пальцев, прикоснулась к отметине на лице Моры. Движение было то ли наглым, то ли по-детски непосредственным, но Мора не отстранилась.