Пленница чужого мира - Ольга Копылова

Убрав мешающие пряди, я вернулась к тексту и перевернула последнюю исписанную мелким почерком страницу. И если раньше я просто принимала как факт, но все же недоумевала и задавалась вопросом, почему понимаю местный язык и текст на страницах, то сейчас это уже не казалось удивительным.

«При перемещении сознания в иное тело мозг „носителя“ полностью синхронизирует восприятие „подселенца“. Ему становятся доступными речь, письменность чужого мира. Совпадение идеально, сбоев не было выявлено…»

Что тут скажешь? Перенос сознания проходит качественно. Сами земляне-переселенцы не имеют проблем с адаптацией в незнакомых мирах, вот и я пользуюсь преимуществами изобретенной технологии.

Закрыв книгу, рассеянно погладила подушечками пальцев потрепанную синюю обложку. Открывая ее, я думала, что найду не только ответы на свои вопросы, но и укреплюсь в своем видении происходящего. А вот теперь…

Теперь в моей душе спокойствия и уверенности было еще меньше. Убежденность в том, что я поступаю правильно, таяла по мере того, как передо мной раскрывалась чужая жизнь. Увы, не полноценным повествованием. Всего лишь частичками не всегда упорядоченных впечатлений — Ринат в дневнике явно не все записывал, многое вообще было пропущено. А где-то еще и вырваны страницы. Но даже немногого прочитанного оказалось достаточно, чтобы моя вера в себя как вершительницу справедливости пошатнулась.

«…чувствую себя выгодным вложением средств, удобным исполнителем, инструментом, который легко уничтожат за ненадобностью…» — врезались в память чужие мысли, никак не желая ее покидать.

Что это? Ложь, адресованная самому себе? Попытка себя оправдать? Ему не нравится быть притворщиком и чьим-то инструментом, а сам обрек меня на подобное существование! Винит кого-то в своих бедах, по сути, являясь таким же циничным вершителем судеб. Может, Ринат запоздало одумался, но его сдерживает страх? Кто же этот мерзкий «хозяин»? Устройства находились в санатории, развлекательном центре, НИИ… По всей видимости, речь идет о Илье, который способен расправиться с другом из-за неповиновения.

А ведь Ринат действительно неплохой человек… Со мной был правдив. Не сразу, но признался в содеянном, сохранил честь, совесть. Не испугался моего гнева. Ради исследований смирился с постоянным одиночеством, насмешками и презрением окружающих. Всю жизнь посвятил исключительно научным исследованиям и немалые силы вложил в создание этого устройства перемещения сознания. Не будь назначение «Сирены» настолько ужасным, я бы могла уважать Рината за упорство и целеустремленность. Он, как и мужчины моего мира, применял свою одаренность. Пусть и не имея таланта в привычном для меня смысле. Жаль, что его усилия оказались подчинены злому умыслу. Краткие познавательные опыты сменились наблюдением, наблюдение — бессовестной кражей чужих судеб.

В блокноте, который я держала в руках, записей по сути опытов и перечислению событий было совсем немного. Куда больше места в нем занимали эмоциональные высказывания. Видимо, за неимением достойных собеседников Ринат жаловался и изливал душу на этих страницах. Мне даже про Айрин Вайс удалось узнать лишь то, что ее поступки вызывали у ученого неприятие и отторжение. А попытки отговорить ее от переселения были бесполезны. Это, конечно, много дало в плане понимания Рината как личности, но, увы, оказалось малоинформативно.

Достоверно стало лишь понятно, что при существовании двадцати шести подходящих миров состоялось четырнадцать перемещений. Земляне имели дерзость искать себе тело, как товар в магазине. Так много новых миров, чтобы они могли выбрать. Иначе их забрасывали бы в один и тот же, не исследуя прочие. Тех несчастных, кому не повезло быть избранными и вместо своего молодого здорового тела получить чужое больное и чаще всего старое, действительно убили. Сам Ринат и убил, то есть ввел в кровь навечно усыпляющий раствор, проявляя гуманность. Замещенные иномиряне даже не проснулись в этих чужих человеческих оболочках, просто перестали существовать в своих прежних.

Значит, искать выживших в санатории бессмысленно. Впрочем, если учесть подлый нрав местных жителей, смерть стала для иномирян не самой страшной участью. Их могли изощренно мучить, заточить в камеры, проводить на них жуткие опыты. И переселенцы каждый день сознавали бы все, что с ними происходит, не способные не только вернуться домой, но и избавиться от подобной навязанной судьбы. Нелогичным и странным кажется тот факт, что роль Рината в этом кошмаре тяготит меня намного больше, чем печальная участь погибших. Как-то не замечала я, чтобы Илья страдал от угрызений совести. Хотя именно он отдавал приказы.

И это ужасно. Безнравственно! Как же так? Ведь все в жизни Рината могло сложиться иначе! Почему никто не пожелал удержать его от этого пути? Понятно, что это Илья, стремясь к легкой наживе за счет благополучия других, подталкивал ученого. Но он сам?.. Он словно не замечал, что Илья его использует. Так же как меня, только длилось это куда дольше. Познакомились они, когда учились… Никак не могу привыкнуть к факту, что местные женщины слишком слабы и пассивны. В нашем мире любая пыталась бы вразумить своего мужчину. И тем более не допустила, чтобы он водил дружбу с негодяем, подобным Бершеву.

Как теперь сложно судить Рината. Не найди я дневник, было бы проще. А сейчас… Слишком много сомнений. Однако сколько еще иномирян пострадает, если все это не остановить?

Значит, мое решение останется неизменным: и Рината и Илью следует уничтожить, а устройство переноса взорвать. Причем сделать это надо одновременно, потому что разрозненные или последовательные действия вызовут слишком много подозрений. После уничтожения лаборатории у меня не выйдет легко подобраться к организаторам, они будут настороже. А если сначала расправлюсь с ними, то столкнусь с преследованием закона и не успею разрушить лабораторию. Даже в нашем жестоком мире несанкционированные убийства запрещены.

Буду ли я справедлива? Ведь Илья кажется мне виновным больше, чем Ринат. А наказание для них будет равное. Не слишком ли я категорична, когда вижу в нем непримиримого врага? Возможно, Ринат может быть мне полезен?

Полезен? В чем? Становясь диверсанткой, ступая на шаткий путь убийства и уничтожения, я сама отнимаю у себя шанс на жизнь и свободу. Возможно, у меня в этом мире вообще нет никакого будущего. А оставив в живых ученого, я и себя не спасу и лишу других иномирян надежды на счастье.

Итак, моя цель — Илья, Ринат и лаборатория. И я обязана действовать так, чтобы другие люди, которые не виновны в моих проблемах, не пострадали. Иначе чем я лучше тех, кому безразличны судьбы других?

Крепко сжав в пальцах книгу, я поднялась. Подошла к краю балкона, огороженному не парапетом из металла и стекла, как в доме Вайс, а словно совсем древним, каменным. Вообще жилище Яна в этом смысле было похоже на дом с историей, в котором жили несколько поколений одной семьи. А ведь Ян сказал, что его купил. Видимо, нет в его роду четкой преемственности поколений. И ему приятно было почувствовать себя частью несуществующей семейной истории. Будто бы он вернулся в дом своих далеких предков.

Внизу, рядом со стеной дома, молодой мужчина в плотном комбинезоне подрезал кусты. Садовник… Через окно соседнего балкона, расположенного под углом, было видно, как в комнате прибирается девушка. Горничная. Задувая сбоку, ветер доносил запахи еды и домашнего очага там была кухня, и, видимо, кухарка жарила мясо…