Нежные щечки - Нацуо Кирино

— Изменился ведь я только снаружи.

— Измениться снаружи тоже не так-то просто. — Касуми еле заметно улыбнулась.

Исияма вспоминал, как все началось четыре года назад на этой самой земле. Резко похолодевший ветер играл мелкими завитками его волос.

Норико узнала о Касуми еще до того, как он признался сам, по нелепой случайности.

Началось, несомненно, с фразы, брошенной Идзуми. Тот при всех, будто специально, обратился к Касуми как к супруге Исиямы. Норико чувствовала, что Исияма изменяет ей, и злилась оттого, что не могла определить, с кем. Едва ли она подозревала Касуми, на которую всегда смотрела немного свысока. Но одного слова Идзуми было достаточно, чтобы Норико догадалась. У человека, у которого постоянно напряжены нервы, интуиция срабатывает моментально. Стена, в которой есть трещинка подозрения, может разрушиться от малейшего удара, и человеку откроется скрытая от него правда. Это и случилось в тот день с Норико.

Исияма не раз увлекался женщинами. Женщин было несколько: девица из приемной, копирайтер, с которой он познакомился на работе и сильно сблизился. Отношения с последней длились несколько лет, пока не сошли на нет. Причем женщина сама ушла от него. Норико хранила молчание, но на этот раз она, похоже, осознала: что-то изменилось. И была права. Касуми была особенной. Прикосновение ее кожи, ее запах… Но пленила его ее душа, не поддающаяся прочтению. Он мог только кружиться вокруг, не в силах заглянуть внутрь, и ему казалось, что однажды Касуми, придись ей что-то не по нраву, просто исчезнет. Это страшило его, и он пытался любыми способами удержать ее душу. Стоило Исияме подумать, что ему это удалось, как душа Касуми заполнялась чем-то новым, неизвестным ему. Возможно, он просто не владел словами, которыми можно описать ее душу.

Души других знакомых ему женщин легко поддавались прочтению. Норико не была исключением. Одни боялись остаться в одиночестве, другие мечтали о карьерном росте, третьи — о беспечной жизни. В Касуми не было ничего этого и в помине. Не было ничего, кроме «я могу жить одна». Для нее Токио был опасным лесом, где есть чем поживиться. Высунувшись из норки, она проверяла направление ветра, нет ли поблизости врагов, и, если все было спокойно, начинала стремительно действовать. Если же чувствовала опасность, убегала прочь. Исияма был для нее безопасным убежищем: появись на горизонте враги, он был готов вступить с ними в бой, и желал он только одного — быть все время вместе с Касуми. Исияма и по сей день иногда думал о том, как бы сложились отношения между ними, не исчезни Юка. Возможно, он бы превратился в клетку, держащую Касуми взаперти.

Исияма про себя думал, что Идзуми перепутал Касуми с его женой из мести, вернее из шалости. Случайное совпадение с реальным положением дел. Казалось бы, незначительная мелочь, но если бы Идзуми не произнес этих слов, судьба сложилась бы иначе. Разве жизнь — это не попытка прорваться сквозь изгибы судьбы? Сквозь этот изгиб прорваться у них не вышло.

За три дня до приезда Касуми Исияма зашел в гости к Идзуми. Мрачные тучи висели низко над головой, день был каким-то гнетущим, и Исияма уже начал раскаиваться, что пригласил семейство Мориваки в гости. Норико была не в духе — дача в горах не имела необходимых ей удобств. Он клял себя за глупую идею встречаться с Касуми и при этом быть все время начеку, зажатым между Норико и рассудительным Митихиро. Но сейчас уже ничего не изменишь. Пребывая в таком душевном раздрае, он подумывал, не поехать ли ему на рыбалку с Идзуми, отвлечься. Перед домом Идзуми был припаркован старый «джимни» Мидзусимы. Исияма все собирался сходить нанести визит вежливости в офис дачной администрации, но так и не собрался — лень было идти так далеко. Поэтому он подумал, что пришел как раз вовремя. Он позвонил в домофон, но из дома никто не вышел. Заглянул в сад — никого. Когда Исияма уже направлялся обратно, решив, что зайдет в другой раз, раздался голос Цутаэ.

— Исияма-сан! Это вы?

Цутаэ, в ярко-синей блузке с коротким рукавом, выглядывала из окна гостиной. Они уже несколько раз встречались и беседовали. Исияме она с первого взгляда не понравилась. Старуха Цутаэ была красавицей, и от этой красоты Исияме было как-то не по себе. Ему не понравилась ее назойливость, ее тягучая манера говорить. Собравшись ретироваться, Исияма слегка кивнул в знак приветствия.

— Мы вам за все очень признательны, — медленно проговаривая слова, будто дама знатного происхождения, поприветствовала его Цутаэ.

В такую пасмурную погоду от ее голубой блузки резало глаза. Исияма ненавидел этот цвет.

Надолго собираетесь здесь задержаться?

— Примерно на неделю.

— А детишки?

— Моих двое, и еще двое приедут.

— Приятного времяпрепровождения.

— Что-то я заскучал, вот и подумал, не поехать ли с Идзуми-сан на рыбалку.

— Ой, жаль, вы его не застали. Идзуми-сан пошел прогуляться.

— Ну, тогда в другой раз.

Улыбка озарила лицо Цутаэ.

— Еще раз извините. Я передам Идзуми-сан, что вы заходили.

Исияма заметил странную вещь: пуговицы на блузке Цутаэ были неправильно застегнуты. На лице макияж, прическа аккуратная, и только на блузке одна злополучная пуговица застегнута неправильно. Исияма отвел взгляд. Неожиданно ему захотелось заглянуть через окно внутрь комнаты. Мысль о том, что делает Мидзусима в доме, не давала ему покоя. Но в оконном проеме, не двигаясь с места, с приклеенной к лицу улыбкой стояла Цутаэ. Стояла до тех пор, пока Исияма не повернулся и не направился к дороге. Неожиданно он услышал шелест, и из леса появился Идзуми. Исияма остолбенел, на мгновение решив, что это медведь. На волевом лице Идзуми было написано недовольство.

— О, Исияма-сан!

— Здравствуйте! Я сегодня приехал, решил зайти к вам.

— А, понятно. — Что-то явно терзало Идзуми. — Кто-нибудь был дома?

Исияма нерешительно замер, вспомнив пуговицу на блузке Цутаэ. Его смущение не осталось незамеченным Идзуми.

— Да, супруга ваша.

— Понятно, — холодно произнес Идзуми.

— Мои друзья приезжают в гости. Если что, заходите, не стесняйтесь.

— Хорошо, спасибо.

Идзуми лениво махнул ему на прощание рукой. Исияма, не найдя предлога, чтобы пригласить Идзуми на рыбалку, неловко поклонился. Увидев, что «джимни» еще стоит перед домом, Идзуми снова стал забираться в гору. Со спины он напоминал поникшего зверя.

Вот, собственно, и все, что произошло. Но Исияма был уверен: именно потому, что он стал свидетелем того, чего ему не следовало видеть, Идзуми обратился к Касуми как к его супруге. Непонятно, для чего. Умышленно, чтобы отомстить, или это была злая шутка — Исияма не знал. То, что Норико догадалась об их с Касуми отношениях, и то, что пропала Юка, — все это было лишь случайным нагромождением событий. Но даже теперь, по прошествии лет, Исияма помнил эти незначительные мелочи, с которых все началось и о которых он не мог рассказать даже полиции. Едва уловимая цепочка фактов, которые не знаешь, как могут повернуться. И все это привело к ужасной трагедии. Но правды никто не узнает, думал Исияма. Возможно, это опасение незаметно его меняло.