Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни - Наталья Андреева

– И где мне взять такого адвоката? – грустно спросил Амелин. – Просчитывает ситуацию на десять шагов вперед! Убивай – не хочу, все равно отмажут.

– Ладно, будем работать, – тяжело вздохнул Ехин. – Чтобы закрыть дело, надо собрать достаточно фактов. Что ж, пусть это будет Дэн. После всех этих справок я согласен.

…На следующий день он лично посетил модного психотерапевта, к которому недавно обращалась Анна Австрийская. Его печать и адрес клиники он нашел на ксерокопии полученной Ехиным справки. Сам же документ, как и положено, следователь подшил в дело. Поначалу психотерапевт категорически отказался разговаривать с майором:

– Вы поймите: это же врачебная тайна! Я не имею права.

– Вот потому я пришел к вам сам, а не послал ребят из отдела. Я двадцать лет в розыске, и интуиция мне подсказывает, что эти убийства совершил человек с психическими отклонениями.

– Какие убийства?

– Гибнут люди, неким образом связанные с Австрийской. Ее так называемые обидчики. Меня интересует, нормальна она сама или нет.

Психотерапевт слегка замялся:

– Явных отклонений от нормы я не нашел. Хотя ее наследственность оставляет желать лучшего.

– А склонность к суициду? Была же попытка покончить с собой десять лет назад.

– Ах, вы и это знаете… Я попытаюсь вам объяснить…

– А я постараюсь понять.

– Это скорее была игра в суицид. Попытка уйти от реальности, но с тайным желанием вернуться обратно. Ей надо было чтото поставить в вину своим обидчикам. Уверяю вас, что при этом она думала, как те будут рыдать на ее похоронах, как приедут телевизионщики и покажут все это в вечернем выпуске новостей. Игра на публику.

– Но так можно и заиграться.

– Можно. У нее крайняя степень нервного истощения. Результат многолетней работы с утра до ночи, необходимость кормить семью. Она сама себя загнала. Головокружения, бессонница, провалы в памяти… Плохие симптомы. Вот на этой почве и может развиться патология. Я настоятельно рекомендовал ей лечение в стационаре. И вам не советую лишний раз ее дергать.

– А если будут гибнуть люди?

– Хорошо, я разрешаю вам поговорить с ней, но очень аккуратно.

– Спасибо. Я отношусь к этой женщине с симпатией, мне бы очень хотелось, чтобы это была не она. Но факты… Факты – вещь упрямая. Где появляется она, там появляется труп…

* * *

Анна не слышала, как в комнату вошла мама, почувствовала только мягкое прикосновение руки к волосам.

– Аня, ты не спишь?

– Что ты хотела?

– Надо его родителям сообщить.

– Я сама его похороню.

– Тогда найди Денисочкин паспорт, а то справку о смерти не дадут. Паспорт надо сдать. Потом нужно дать телеграмму, пусть мать его приедет.

– Он никогда ничего не говорил о своих родителях. Я подумаю. В документе ведь указано место рождения. Пойди, мама, поищи его паспорт.

Мать вернулась через полчаса.

– Уж не знаю, куда он его задевал. Обыскала всю комнату.

– Что за глупости!

– А, может, он еще где лежит?

– Может. Позови Стаса. Кто у нас любитель лазить по чужим письменным столам?

Шацкий вошел в комнату на цыпочках. Анна требовательно спросила:

– Стас, мы не можем найти паспорт Дэна. Надо забрать тело из морга.

Стас вздохнул:

– Он его, наверное, перепрятал после того, как я влез в ящик письменного стола.

– Чушь какая, зачем Дэну прятать паспорт?

– Поищите в его комнате, в шкафу, – не отвечая на вопрос Анны, посоветовал Шацкий.

И паспорт действительно вскоре нашелся под кипой нижнего белья в платяном шкафу, внутри которого сильно пахло ландышами. Дэн клал в белье ароматизированные подушечки.

Анна рассеянно листала паспорт, а Шацкий внимательно следил за ее лицом.

– Что это такое? – Она замерла над раскрытой страницей.

– Где? – нагнулся к ней Стас, – Штамп о заключении брака, обычное дело. У тебя разве такого не было, или ты уже ничего не помнишь?

– Дэн был женат?!

– Там есть еще одна страница.

Анна дрогнувшей рукой перевернула листок:

– Дети: Снегина Светлана Денисовна. Почему он никогда об этом не говорил? Стас? Почему?

– Наверное, он считал это досадной случайностью.

– Но девочка? И почему никогда не объявлялась его жена?

– Анна, Дэн не желал обсуждать со мной эту тему.

– А ты знал?

– Ну, я же нашел паспорт, когда пытался выкрасть его поэтические опусы.

– Почему не сказал?

– Что бы ты с ним сделала? Отлучила от своего дома? Выгнала бы?

– Не знаю. Сейчас уже ничего не знаю. Да и какая теперь разница? Ведь его больше нет, Стас.

– Слушай, может, сообщишь его жене, если не хочешь послать телеграмму матери?

– Нет. Если он о них не говорил, значит, хотел остаться со мной, пусть и останется. Навсегда. Если они будут настаивать, я оплачу перевозку его останков на родину.

В коридоре послышались голоса, Анна поняла, что мать пытается отстоять дверь в ее комнату.

– Стас, что там еще? Пойди посмотри.

Он тут же вышел. Через несколько минут приоткрыл дверь и взволнованно сообщил:

– Знаешь, величество, к тебе вновь полиция пожаловала. Может, отошлем? У тебя ведь есть справка от психотерапевта? Я могу подтвердить твою невменяемость. Позвони своему сладкоголосому проходимцу.

– Малиновскому? Все равно этот разговор когданибудь состоится. Пригласи господина сыщика ко мне в спальню, я не могу встать, ноги не держат.

– Как хочешь. Будут какиенибудь пожелания о том, что мне говорить?

– Правду.

– Какую именно? – прищурился Стас.

– О том, что Дэн меня ревновал, убил Панкова, а потом Юсупова, чтобы оказать мне услугу.

– Спасибо, что хоть предупредила.

– Ты о чем, рыжеглазый? Что ты знаешь? – вскинулась Анна.

– Лежи, лежи. Майору удалось прорвать круговую оборону наших домашних куриц.

Ехин действительно настойчиво стучал в дверь ее спальни:

– Анна Александровна, к вам можно?

– Да, пожалуйста. Стас, подай мне халат. – Анна с трудом переползла в кресло. – Тебе, наверное, пока лучше выйти? Какие у них правила допроса?

В дверях Стас столкнулся с Ехиным и отвесил шутливый поклон:

– Здрасьте! Господин при кобуре и пистолете, мне можно пока воспользоваться свободой перемещения?