Зеленый король - Поль-Лу Сулицер

— Ник Петридис зайдет к вам и передаст все договора. Если не углубляться в детали, сделка выглядит таким образом: Ник заключил с «Шелл» или с «Галф», а может быть, с обеими компаниями разом, долгосрочные контракты по фрахтованию. На пятнадцать лет, для шестнадцати танкеров, принадлежавших в прежние времена Майореску. А это кругленькая сумма. И главное, гарантированный доход, под который Реб выторговал дополнительные кредиты, они и пойдут на финансирование японского проекта. А поскольку он заранее подписал и другие договора на более короткие сроки — от трех до пяти лет в том или ином случае — и эти договора касаются трех судов из тех шести, что недавно были им заказаны, то благодаря этой серии контрактов он сумел отхватить новый кредитный куш… что позволит ему либо выкупить, либо… Ну не сердитесь же так, студент Сеттиньяз…

— Это безумие.

— А чего другого вы ждали от него, черт возьми? Я продолжаю: либо выкупить, либо сделать заказ на строительство новых судов, но на этот раз у нас, в Америке. Речь идет о верфях в Спароус-Пойнт и в Бетлем-Стил, если я правильно понял. На что потребуется примерно триста миллионов долларов. Он идет на безумный риск.

— Знаю, — лаконично ответил Сеттиньяз.

Когда Таррас умолк, на языке у Сеттиньяза завертелись фразы типа: «И вы еще не все знаете, Джордж» или «Если бы он рисковал только в этой сфере, я бы не дрожал, как осенний лист, всякий раз, когда мне приносят новое досье».

Но он промолчал, будучи связанным обещанием никому не доверять, «даже Джорджу Таррасу».

Таррас же с улыбкой продолжал:

— Ясно, Дэвид. Прошу суд не принимать во внимание вопрос, который я чуть было не задал. Вы пообедаете со мной?

— Мне очень жаль…

Таррас встал. Он все еще улыбался, хотя по его лицу пробежала легкая тень досады.

— До скорой встречи.

Они расстались; и тот, и другой почувствовали первую трещину, наметившуюся в их безупречной до сего момента дружбе, трещина эта со временем не расширилась, но за четыре последующих года устранить ее совсем стало уже невозможно.

В течение этих четырех лет Сеттиньяз редко встречался с Ребом. иногда не видел его по нескольку недель, бывало, и по три месяца. Вначале его удивляли и даже беспокоили исчезновения патрона и в не меньшей степени то доверие, которое ему было оказано, в конце концов и то, и другое стало казаться ему естественным, даже обычным.

Обязанность Сеттиньяза — собирать цифровые данные. Ему одному был поручен этот участок работы. И он заметил, что его цифры охватывают не все сферы деятельности Климрода, а только те, за которые он отвечает, к тому же Сеттиньяз был далеко не уверен, что ему известны все дела Короля. Весной 1982 года, решив составить полный отчет, он получил итоговую цифру — тысяча шестьсот восемьдесят семь фирм, но ни разу нигде не промелькнуло имя Климрода. Ни разу[46]. Таррас заметил по этому поводу, что в каком-нибудь районе мира, в Швейцарии, во Франции или где-нибудь еще, вполне мог существовать другой Дэвид Сеттиньяз, который, выполнив в точности такую же работу, в данный момент с не меньшим удивлением разглядывает собственный список!

В мае 1955 года Дэвид Сеттиньяз составил (не уточняя, для чего это предназначено) короткую справку, включающую основные сведения о сферах деятельности Короля.

Капитал «Яуа фуд» с тридцатью семью дочерними фирмами оценивался в девятьсот шестьдесят миллионов долларов.

Оборот капитала в сферах, связанных с прессой, приближался к четыремстам двадцати миллионам долларов. Сюда входят:

— посреднические рекламные агентства;

— два телевизионных еженедельника (созданы в 1953 г.);

— бюро туризма и организации досуга;

— агентства S.O.S. Переселенцы;

— 19 радиостанций, вещающих на девяти языках (осень 1952 г.);

— телевизионная станция (лето 1954 г.), и уже запланирована вторая.

Роджер Данн являлся официальным владельцем всех этих учреждений (от шестидесяти до восьмидесяти процентов дохода). В действительности по соглашению, заключенному с Ребом, он получал десять процентов (не так уж и плохо).

Сектор доставки и распространения прессы заметно расширился географически (Калифорния; зима 1951 г.) и по всем вертикалям — при соблюдении юридических предосторожностей, необходимых для того, чтобы обойти антимонопольный закон. Гаражи для содержания парка машин, контракты с другими иностранными фирмами, частичный или полный выкуп этих компаний.

По приблизительным оценкам, капитал данного сектора — триста восемьдесят миллионов долларов.

Четыре сети ресторанов. Географический охват: от Канады до мексиканской границы.

Сети супермаркетов (существуют якобы независимо от ресторанов). Общий капитал — четыреста миллионов. Шестьсот тридцать — вместе с заводами и фермерскими кооперативами (1953).

Недвижимость — сто пятьдесят миллионов долларов.

Флот. Двадцать девять различных компаний. Водоизмещение: три миллиона шестьсот двадцать восемь тысяч тонн, в том числе два миллиона семьсот тысяч — танкеры. Капитал — триста восемьдесят пять миллионов (30 апреля 1955 г.).

Наличность (по оценкам): сто девять миллионов сто двадцать четыре тысячи (на 30 апреля 1955 г.).

Общая сумма капитала, размер кредита, дорогостоящая система защиты Реба, большое число компаньонов…

Сеттиньяз пришел к выводу, что к 1955 году, через десять лет, день в день, после Маутхаузена и менее чем через пять лет после появления у газетного киоска, Реб Михаэль Климрод, не достигший и двадцати семи лет от роду, наверняка «стоил» уже более миллиарда долларов.

И это было известно не только его пятерке.

В начале мая 1955 года Джордж Таррас, совершив еще одно путешествие, вернулся в Нью-Йорк. «Да, Дэвид, опять ездил по его поручению. Три или четыре года назад вы отвергли мое приглашение на обед, помните? А как сегодня?»

Они отправились в «Кейнтон» на Уолл-Стрит. Попивая свой неизменный мартини, Сеттиньяз заметил за соседними столами по крайней мере пятерых людей Климрода и на их приветствия ответил легким кивком головы и улыбкой. Острый глаз Тарраса не пропустил этой переклички:

— Ощущение тайного могущества приятно, не так ли, Дэвид?

— В каком-то смысле да, — смутившись, ответил Сеттиньяз, он был слегка раздосадован тем, что замечание попало в точку. Действительно, сталкиваясь с людьми, о которых он знал всю подноготную, тогда как им самим было известно так мало, он, что греха таить, чувствовал себя поистине тайным властелином…