Темное прошлое - Кристина Додд

– Я чувствую себя костью, из-за которой дерутся три собаки. Но я - не кость. И, несмотря на мое сомнительное прошлое, я - патриот своей родины. - Она спокойно посмотрела на Уильяма. - Вы спорите с Дунканом, а между тем у вас просто нет другого выхода. Ведь на вашем празднике нет больше воров и карманников. А дело это тонкое. Вам необходим профессионал. Так что я - ваше единственное спасение. - Она смотрела прямо в глаза Уильяма, как делала это не раз прошлой ночью. Но тогда в глазах ее светились совсем другие чувства.

Сейчас же она была холодна и рассудительна.

То есть была именно такой, какой не должна быть женщина.

– Вот что, - сказала Саманта, поворачиваясь к Дункану и Терезе. - Давайте найдем место, где мы могли бы спокойно обсудить и спланировать дальнейшие действия. Я хочу сделать все как можно скорее и уехать отсюда немедленно, чтобы никогда больше не видеть полковника Грегори.

– Браво! - Тереза захлопала в ладоши, с презрением глядя на Уильяма.

– Очень хорошо, мисс Прендрегаст, - Дункан предложил Саманте руку. - Думаю, нам лучше пройти в беседку.

Терезе полагалось бы взять под руку Уильяма, но она проигнорировала его и схватила вторую руку Дункана.

Все трое удалялись прочь.

– Поскольку от Уильяма в этом деле никакого толку, надо попросить его постоять возле беседки и покараулить, чтобы никто не подслушал. По крайней мере, на это ты способен? - через плечо бросил другу Дункан.

Уильям уныло поплелся за ними, радуясь впервые в жизни, что ему не приходится возглавлять шествие. Слишком невыносимой была мысль о том, что Саманта поступает правильно и честно вопреки всему, что он узнал о ней сегодня.

И полковнику Грегори тоже придется поступить так, как велит долг. Все клокотало у него внутри. Он, который всегда считал женщин приятным украшением жизни мужчины, не способными ни на что серьезное, теперь должен был довериться женщине в таком важном и опасном деле! Он, который был уверен, что женат на военной карьере, который никогда в жизни не влюблялся, теперь оказался на вторых ролях из-за того, что сгорал от позорящей его страсти.

Саманта словно околдовала его. Дункан прав, Уильям утратил способность оценивать ситуацию. Он говорил слишком громко и уже готов был принять решение, продиктованное не разумом, а уязвленной гордостью. Он не способен сейчас адекватно оценивать риск операции, а значит, не может продолжать командовать ею.

Дункан, Саманта и Тереза вошли в беседку, даже не оглянувшись.

Уильям обошел вокруг, чтобы убедиться, что возле беседки никого нет. Они были одни. Одни, словно заблудившиеся в тумане.

Уильям оперся одной рукой о стену беседки. Он и вправду заблудился. Впервые в жизни он не понимал, что ему делать, как вести себя. И все время повторял себе, что всем виновата Саманта, а ведь он всегда презирал людей, которые сваливают на других свои проблемы.

Что же сделала с ним эта ведьма?

– Карта у нее в ридикюле, - послышался из беседки голос Саманты. - Наверняка в ридикюле.

Уильям просунул голову в беседку и спросил с пренебрежительной ухмылкой:

– Откуда это известно?

– Заткнись, Уильям, - потребовал Дункан.

А Саманта вообще проигнорировала его присутствие.

– В черном ридикюле с блестками, - продолжала она. - Графиня Фезерстоунбо носит его со всеми своими платьями и, что гораздо важнее, постоянно ощупывает. Я сначала подумала, что эта женщина пристрастилась к опиуму и носит свои капли в ридикюле. Так что можете не сомневаться - карта именно там.

Дункан кивнул. Тереза кивнула. Они оба полностью доверяли мнению Саманты.

Уильям снова оперся о стену беседки и стал пристально вглядываться в туман. Все лучше, чем пялиться, словно идиот, на Терезу и Дункана. И на Саманту.

– Вы сможете совершить подмену? - спросил Дункан.

Уильям весь превратился в слух. Но Саманта ничего не отвечала.

– Вы сможете заменить настоящую карту на фальшивую? - настойчивее спросил Дункан.

– Конечно, сможет, - бросил через плечо Уильям. - Она сумела прославиться своим искусством.

– Заткнись, Уильям, - на этот раз его оборвала Тереза. - В чем проблема, Сэмми?

– Обычно карманник просто подрезает тесемки кошелька или просовывает руку внутрь и забирает деньги. Мне никогда не приходилось открывать ридикюль, брать оттуда что-то, а потом класть туда другую вещь.

– Понимаю, - кивнула Тереза.

– С другой стороны, Тери, все могло быть гораздо хуже, - Саманта улыбнулась своей обычной широкой и жизнерадостной улыбкой. - Графиня ведь могла бы держать карту за корсажем.

Дункан и Тереза рассмеялись.

Уильям снова саркастически ухмыльнулся. Сэмми и Тери. И когда эти двое успели так спеться?

Но прежде чем Уильям успел объяснить этой безмозглой троице, что он думает по поводу их дурацких планов, на пороге беседки вырос Дункан.

– Уильям, - сказал он. - Обойди еще раз вокруг беседки. Я хочу точно знать, что здесь никого нет.

– Здесь никого нет, - заверил его Уильям.

Но все же послушался Дункана и снова обошел беседку, пристально вглядываясь в туманную дымку. На всякий случай. Вдруг граф Гаев решит проверить, как выполняют супруги Фезерстоунбо его задание. Но до сих пор Пашенька оставался в Мейтланде. Оставался там, где был в безопасности.

Вернувшись к входу, Уильям услышал лишь обрывок слов Дункана:

– Что ж, так мы и поступим. Молю бога, мисс Прендрегаст, чтобы ваши пальчики оказались достаточно проворными.

Он близился к концу - этот дурацкий праздник, на который полковник Грегори собрал полный дом идиотов.

Когда обед закончится, Валда сможет уйти наконец из этого чудовищно безвкусного зала, где несносный наглец Грегори и леди Маршан - нахалка, выполнявшая роль хозяйки праздника, - велели подать обед. Валда выйдет на улицу, сядет в приготовленный заранее экипаж и отправится наконец домой, в Мейтланд. Она не спала две ночи. Ей мешала боль, терзавшая покрытое синяками тело.

И страх. Валда боялась Пашеньку. И никак не могла придумать, как вернее обвести его вокруг пальца. Как выпутаться из этой трудной ситуации живой и свободной?

Еще совсем недавно ничто не смогло бы заставить ее не спать по ночам. А необходимость ускользнуть от Пашеньки Валда посчитала бы забавной игрой. Но сейчас… сейчас она чувствовала себя в ловушке. Она была стара и загнана в угол.

Но нет! Она не позволит себе быть слабой!

К тому же в ночном бодрствовании были свои преимущества. Валда слышала, как Руперт встал среди ночи и стал рыться в ее вещах в поисках карты. Валда лишь тихо улыбалась в подушку, под которой лежал ее драгоценный черный ридикюль, где хранилась бесценная карта.