Выстрел в зеркало - Виталий Романов

– Еще короче! – свирепо выкрикнул Людоед.

– Фанг Ли полез на барьер, – перешел к сути Иван Семашко. – Допустим, наш искусственный «мозг», не способный адаптироваться к ситуации, механически проанализировал имеющиеся в его распоряжении ресурсы. Построил матрицу. Убить человека? Это снижает вероятность успеха боевой операции: ведь людей станет меньше! Примерно наказать ослушника на глазах у всех? Опять снижает: пришлось бы разбудить бойцов накануне броска на чужую планету! Неотдохнувшие солдаты воюют хуже, опять уменьшение вероятности успеха! Что делать?! «Мозг» откидывает Фанг Ли обратно в центр лагеря! Это выход с наименьшими потерями. Человеку намекают – наказывать не хотим, убирайся спать. А Фанг Ли – снова на барьер! «Мозг» вынужден повторно решать ту же самую задачу. Помните: он не способен адаптироваться к ситуации. Ищет лучшее решение механически, перебирая инструменты.

Значит, вновь прокручивает варианты, находит тот, который оптимален. Опять нас не трогают – себе дороже. Фанг Ли не убивают – невыгодно. Что происходит? Ослушника возвращают в центр лагеря! Но китаец третий раз прыгает голой пяткой на шашку! И «мозг», убедившись: этот человек исчерпал запас сил, работать не сможет, станет обузой для всех, принимает другое решение: удалить. Понимаете? Не потому, что какой-то там кукловод разозлился! Нет!!! Трижды нет! Просто вероятностная модель изменилась. Теперь выгоднее убрать Фанг Ли, чем возвращать его. И наш «мозг» делает это! Парни!!! Это тупая механическая железяка!

– Очень хорошо! – сказал Людоед. – Но я, Ваня, так и не понял, какой толк от твоей модели? Она красивая, не спорю. Могу руку пожать. Нам что делать?

– Не поняли? – засмеялся Иван Семашко. – Надо поставить «мозг» в такое положение, когда он будет строить матрицу, считать вероятностные исходы, но не сможет определить лучший! Мы должны повторить то, что сделал Фанг Ли, только все вместе, одновременно. Смотрите! Смотрите! Допустим – как я говорил ранее, – существует базовый инструмент, некий алгоритм: человека, попытавшегося преодолеть защитный барьер с помощью мускульного усилителя – при достижении критической отметки, – следует откидывать в центр треугольника. А что делать машине, если сразу пять человек в разных точках достигнут критической отметки? А? Каково?! Что ей, откинуть всех пятерых в центр треугольника? Всадить тела в одну точку пространства? Друг в друга? То есть убить всех. Ага! И это в момент, когда следует начинать операцию. Представляете, как снизится вероятность успеха на планете крубаров?! Что получится? Представьте робота, у которого отняли домкрат, но требуют, чтобы он срочно поменял колесо у машины!

Какой еще выход? Убить смельчаков? А если их много? Больше половины? Убьешь – не будет никакой атаки на крубаров. Сил не хватит. Конец всему проекту! Что получится? Машина «зависнет». Потратит время, просчитывая вероятностную модель, пытаясь найти оптимальный выход. Значит, кто-то из нас – самые крепкие, сильные – имеют шанс прорваться за границы защитного периметра!

– Ваня, ты – голова! – восхитился Людоед. – Дай обниму.

– Не надо! – тут же отскочил назад Семашко. Замахал руками, изображая испуг. – Сейчас от избытка чувств сломаешь мне позвоночник. Забыл про мускульный усилитель?

– Так, закончили шутки! – майор Казаков рубанул воздух ладонью. Теперь он напоминал пружину, готовую распрямиться. – Капитан Мясников! Живо – к американцам! Объясни им, что мы собираемся делать. Хорошо, если Мэрфи и «тюлени» поддержат нас.

– Есть, командир! – Людоед побежал к лагерю янки.

– Цзянь Чжоу! – командир русских схватил китайца за руку, принялся объяснять ему план Ивана Семашко.

Тот внимательно выслушал майора, заулыбался. Стал радостно кивать. Затем, крепко пожав руку Казакову, бросился к своим.

– Не забудь! – крикнул ему вслед Владимир. – Начинаем одновременно. Сигнал – выстрел в небо из плазмомета.

Казаков повернулся к людям, ожидавшим его приказа.

– Так, парни! – он взглядом обвел всех. – Разбираем ружья и плазмометы! Их – на спину. Поверх горба. Когда сработает гравитация – оружие станет невыносимо тяжелым, мы не сможем волочить его по песку. Тащить на себе – очень больно и трудно. Но нам необходимо оружие. Атакуем периметр в разных точках, все одновременно.

– Что делать тем, кто вырвется за пределы ограждения? – услышали они в переговорнике голос Людоеда. Капитан торопился к своим.

– Убивать! Сеять панику! – жестко приказал майор. – Необходимо уничтожать всех, кто попытается остановить нас. Необходимо как-то отключить защитный периметр. Необходимо выжить, любой ценой. Олег, «тюлени» готовы?

– Да! По нашему сигналу! – утвердительно кивнул капитан Мясников.

Майор Казаков повернулся к лагерю китайцев, взмахнул рукой, показывая Цзянь Чжоу: «Выступаем!» Людоед подал знак американцам. Неполные три десятка людей, закинув крубарские ружья за спины, бросились в разные стороны, к гравитационному ограждению.

Владимир Казаков остановился, как только почувствовал: на плечи навалился дополнительный груз. Он осмотрелся. Спецназовцы расположились на невидимой линии, готовясь атаковать защитный периметр полигона.

– Тополь! Сигнал! – приказал майор.

Капитан перехватил плазмомет, вздернул ствол к небу. Оранжевый шар, чем-то напоминавший крубарские корабли, пронзил неподвижные облака, исчез в выси. Люди бросились в запретную зону, преодолевая безумную силу тяжести. Импульс! Если волю и стремление достичь цели помножить на ярость – сформируется нужный мыслеимпульс. Крубарский горб увеличит возможности человеческих мышц, поможет вынести чудовищные перегрузки. Защитит хрупкий позвоночник землян от повреждений.

Люди ползли по песку, то припадая к поверхности чужой планеты, то собираясь с силами, чтобы снова двинуться вперед.

«Двое! – подумал Казаков. – Хотя бы двое! Нужно, чтоб не менее двух человек одновременно достигли критической точки. Тогда машина не сможет выбрать нужный алгоритм…»

Он несколько раз терял сознание. Приходил в себя, чтобы проползти вперед еще метр и «отключиться». Майор давно перестал оглядываться по сторонам, пытаясь оценить позиции товарищей. Вперед!

Какой чудовищно тяжелый песок. Десяток крохотных пылинок на руке, а ее уже не поднять. Так не бывает. Это нечестно…

Кажется, он снова отключился. Владимир Казаков попытался выдвинуть руку вперед, но ничего не получилось. Слишком тяжелая. Он хотел толкнуться ногой, но та скользнула по песку. И вдруг майор почувствовал – нога уперлась в грунт, зацепилась! Помогли чертовы усики крубарского ботинка! Снова техника инопланетян работала на человека, пытавшегося нарушить запрет!

Майор резко выпрямил обе ноги, протолкнул непослушное тело вперед. И провалился в черный омут! На него с изумлением смотрели огромные беспомощные глаза. Владимир прорвал тонкую пленку зрачка, ему некогда было тратить время на глупости.

Потому что Казаков лежал прямо на звездах. Так показалось в первое мгновение. Лишь спустя минуту или больше майор понял: он находится на ровной прозрачной поверхности. Звезды – не под ладонями. Далеко внизу. За пределами корабля. Корабля?! Майор в ту же секунду забыл об усталости. Вскочил на ноги, сдернул тепловое ружье с плеча.