Мусульманская дипломатия в России. История и современность - Роман Анатольевич Силантьев

России, с 2003 г. ставшему уделять особое внимание исламской тематике. К 2010 г. исламское сообщество России окончательно интегрировалось в мусульманский мир, при помощи властей оптимизировав свою международную деятельность и приобретя определенный иммунитет к деструктивному зарубежному влиянию. Поэтому вряд ли можно согласиться с мнением отставного советника президента Татарстана Рафаэля Хакимова, который заявлял, что «поездки муфтиев и имамов по разным странам просто бесполезны»4.

Иностранные дела глазами мусульман постсоветской России

В середине июля 1992 г. в Казани и Набережных Челнах торжественно прошел Всемирный форум деловых кругов и мусульманских деятелей, ставший первым мусульманским саммитом в постсоветской России. Последствия форума, правда, оказались не очень позитивными — состоявшееся в его рамках открытие набережночелнинской мечети «Таубэ» стало исходной точкой раскола ДУМЕС, руководство которого было вынуждено всецело сконцентрироваться на своих внутренних проблемах.

В период наиболее острой фазы раскола исламского сообщества России в 1992-1996 гг. как старые, так и новые мусульманские структуры почти не реагировали на события за пределами России и поддерживали контакты с зарубежными единоверцами в первую очередь с целью привлечения средств. Участие мусульманских лидеров России в серьезных мусульманских конференциях и богословских собеседованиях быстро со шло на нет, поскольку их организаторы зачастую просто не знали, кого позвать, — Отдел международных связей мусульманских организаций СССР, долгие годы бывший их главным партнером, фактически прекратил свою деятельность.

До 1997 г. все публичные заявления, обращения и выступления мусульманских лидеров России касались сугубо внутрироссийских тем. Международная политика мало волновала сконцентрировавшихся на междоусобной борьбе муфтиев и лишь в единичных статьях их газет делались попытки переоценить роль российской уммы в новом однополярном мире.

Среди российских муфтиев наиболее благоприятные условия для расширения международных контактов получил глава ДУМ Европейской части России и Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин. Именно подконтрольную ему московскую Соборную мечеть в первую очередь посещали делегации мусульманских стран, в том числе и высшего уровня. Базирование Гайнутдина в Москве значительно облегчало ему работу с посольствами и иными представительствами стран-членов ОИК, а также делало его оптимальной кандидатурой для приглашения на мероприятия по линии МИД. Так, в январе 1994 г. Гайнутдин был приглашен на прием в честь президента США Б.Клинтона, который даже поинтересовался его мнением по палестинской и боснийской проблемам5.

ДУМЕР стал одним из первых муфтиятов, создавших полноценное подразделение, курирующее международное направление. В 2007 г. оно было преобразовано в Международный департамент Совета муфтиев России, который в настоящее время объединяет в себе шесть отделов: отдел международных связей, отдел хаджа и умры, отдел экономических программ, отдел образования за рубежом, отдел перспективных программ и переводческий отдел6.

В марте - апреле 1995 г. муфтий Равиль Гайнутдин в составе делегации МИД России посетил Египет, Сирию, Израиль и Ливан, повстречавшись с местными политиками и духовными лидерами. Данная поездка наглядно показала, что российским муфтиям необходимо повышать свои знания арабского языка, поскольку собеседников Равиля Гайнутдина откровенно шокировал тот факт, что он общается с ними через православного по вероисповеданию переводчика7. Тем не менее с этого момента российских муфтиев начали систематически включать в состав правительственных делегаций, выезжающих в мусульманские страны.

Среди зарубежных стран наибольший интерес к российскому исламу проявляли Саудовская Аравия, Турция и Кувейт. Именно их правительственные и неправительственные организации первыми закрепились в России и «замкнули на себя» большую часть местных мусульманских центров. Особый интерес они проявляли к сфере образования, а также издательской деятельности. При этом планка такой работы изначально ставилась весьма высоко — 14 ноября 1995 г. был подписан протокол об открытии Отделения исламоведения в Институте стран Азии и Африки МГУ под патронажем саудовского принца Наифа Бен Абдель Азиза аль Сауда8.

Повышенный интерес к российскому исламу проявляли не только сунниты, но и шииты. При посольстве Исламской Республики Иран в Москве были созданы Культурное представительство и Фонд исследований исламской культуры, сконцентрировавшиеся на улучшении имиджа Ирана и издании религиозной литературы. В сфере образования иранцы предпочли сотрудничать с Советом муфтиев России, совместно с ДУМАЧР создав мусульманский колледж «Расуль-Дкрам» и подписав договор с ДУМЦЕР об обучении российских студентов в исламском университете города Гургана9.

С конца 1990-х гг. российские муфтияты стали проявлять больший интерес к единоверцам в странах ближнего зарубежья. Приоритетными партнерами ЦДУМ там стали ДУМ Украины муфтия Ахмеда Тамима, ДУМ в Республике Белоруссии муфтия Исмаила Вороновича, Республиканского ДУМ Молдавы муфтия Альбира Бабаева и ДУМ Латвийской Республики Мухаммедгали и Руфии Шевыревых. Казанский муфтият выступил одним из инициаторов создания Киевского муфтията во главе с муфтием Канафией Хуснутдиновым. ДУМ Нижегородской области постаралось установить-тесный контакт с ДУМ Республики Узбекистан и Фондов муфтиев Бабахановых, муфтияты Северного Кавказа видели своим главным союзником базирующееся в Азербайджане управление мусульман Кавказа.

Совет муфтиев России предпочел установить контакты с альтернативными муфтиями Украины и Белоруссии и Айсой Хаметовым и Абу-Бекиром Шабановичем, а также с ДУМ ДУМ Республики Казахстан и мусульманами Таджикистана. В феврале 1999 г. муфтий Равиль Гайнутдинн подписал договор о сотрудничестве с Исламским центром Таджикистана, предусматривающим налаживание регулярных обменов между духовенством двух соседних стран, проведение научно-практических конференций по актуальной богословской тематике, открытие учебных заведений, строительство мечетей, а также иных форм взаимодействия. При этом московский муфтий упомянул, что аналогичные договоры уже подписаны с мусульманами Украины и конкретно Крыма; Белоруссии и Латвии10. Другой особенностью международной политики Совета муфтиев стало желание наладить отношения с мусульманами Финляндии, которые раньше находились в ведении Оренбургского магометанского духовного собрания11.

В июле 1996 г. Союз мусульман России провел пресс- конференцию «Мусульманская общественность против нарождающейся исламофобии в России», которая стала отправной точкой начала борьбы мусульман России против исламофобии внутренней и внешней12. Участников пресс-конференции особенно оскорбляло отождествление мусульман с террористами и выражение «лица кавказской национальности». Вообще первые резонансные обвинения мусульман в терроризме отмечались еще в конце 60-х гг. XX в., когда в информационной войне между Израилем и арабскими странами обе стороны именовали друг друга «террористами», однако в адрес российских мусульман такие обвинения стали звучать только после терактов чеченских боевиков11*. Как бы то ни было, с этого момента редко какая мусульманская конференция в России обходилась без обличения исламофобии и резкой критики якобы агрессивной природы ислама.

В 1998 г. мусульман России возмутила инициатива санкт- петербургского издания «Лимбус-Пресс» перевести на русский язык осужденные аятоллой Хомейни «Сатанинские стихи» Салмана Рушди. После переговоров, с муфтием Санкт-Петербурга

Джагофаром Пончаевым и с генеральным директором «Лимбус- Пресса» Константином Тублиным издательство приняло решение отказаться от публикации, о чем было заявлено на специальной пресс-конференции14.

Впоследствии лидеры духовных управлений и