Золото Монтесумы - Икста Майя Мюррей

— Вы что, собираетесь снова меня избить? Хотя вы и даете волю своим первобытным инстинктам, я точно знаю, что вам страшно интересно узнать, что за карты у меня на руках. — Марко понизил голос. — Ну же, друзья! Загадка Антонио о «третьем городе» такая интригующая — тут и игра слов, и эпизоды библейской истории, и блестящая логика, но вместе с тем она удивительно проста! Вы действительно не хотите, чтобы я рассказал вам, что мне удалось разгадать?

— Нет, — помолчав, ответил Эрик. — То есть хотим, конечно, но все равно мне не терпится отправить вас ко всем чертям, хвастливый тупица!

— Слушайте, давай попросту выбьем из него сведения, — предложила Иоланда.

Должна признаться, что кулаки у меня так и чесались.

Марко попятился, пристально глядя на меня. Мы же продвинулись вместе с очередью ближе к швейцарским гвардейцам в пышных, каких-то маскарадных костюмах, стоящим около прохода, оборудованного металлодетектором.

— Да, я вижу, Лола, что вы этого хотите. А эта парочка еще не в курсе насчет того, что знаменитые преступники находятся прямо у них под носом, так что лучше прекратим ссориться и договоримся об объединении в одну команду. Так вот, речь идет о двух тайнах. Одна касается местонахождения золота, а вторая — это местонахождение могилы Томаса. И если я раскрою вам вторую, вы поможете мне раскрыть первую. А сюда я пришел, руководствуясь той же информацией, что и вы, то есть зная только условия загадки.

— Да, все верно. — Я шагнула к нему, как будто меня влекла некая невидимая сила. — Я тоже это помню.

— В Риме имеется всего один камень. — Не переставая говорить, он оказался рядом с гвардейцем, подтолкнувшим его к детектору. — Это известно каждому католику. Все дело в названии, в латинском названии! Хотя я, конечно, чистокровный индеец и истый атеист.

— Все дело в названии, — невольно повторил Эрик. — «Имя — это судьба».

— Собор Святого Петра, — проговорила я, еще ничего не понимая.

— Святого Петра — Петра! — Иоланда устремила взгляд на сияющий на фоне синего неба купол. Она стала вспоминать, как произносится это имя на итальянском и испанском языках. — Пьетро. Педро.

— Пьедра, — пробормотала я испанское название слова «камень».

И вдруг я вспомнила. Указание на нужную церковь все время было у нас перед глазами! «Камень» и «термы» не имели ничего общего с минеральными источниками Митраса в Остия-Антике, так же как невидимый город — с древнеримскими развалинами. Мне следовало догадаться! Ведь я же читала дневник Софии. Это кардинал Бородино, участник таинственного обряда наречения в термах Митраса, подсказал Антонио мысль использовать в загадке имя Петр. Незадолго перед тем как ведьмы ощутили на себе действие наркотика и обрели способность летать, кардинал слово в слово процитировал отрывок из Евангелия от Матфея, ставший, видимо, облюбованным нашим Медичи при составлении головоломки:

«— Дорогая моя, уж не являюсь ли я тем камнем, на котором вы возвели свою церковь? — осведомился кардинал.

— Ну, разве это не богохульство? — игриво спросила синьора Канова, супруга богатого купца.

— Это всего лишь каламбур, обыгрывающий имя кардинала, Пьетро, — заметил Антонио. — А я обожаю каламбуры.

— Нет, дурачок, я говорю о Библии, — возразила синьора Канова. — Мне рассказывали об этом еще в детстве. Насчет этого святого Петра! Как будто Христос говорил, что Петр подобен камню или что камень подобен Петру, словом, между ними много общего, я сейчас точно не помню…

— Это глава шестнадцатая из Матфея, — забормотал кардинал. — «…и Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее»».

— Это библейская история создания католической церкви, — пояснил Эрик. — Из нее следует, что Христос назначил Петра первым папой.

— Точно! Глава 16 от Матфея. А на языках Средиземноморья здесь имеет место игра слов. Хотя, кажется, не на арамейском.

— На греческом Петр означает «камень», и по-латыни «камень»— это «петра». Камень Антонио и камень Христа — это Петр — собор Святого Петра. Это и есть наш «Камень».

— Боже, как же я не поняла этого раньше — это же совершенно ясно! — Моя сестра раскраснелась, проходя через порог, оборудованный металлодетектором.

За ней настала моя очередь, а потом и Эрика.

Пройдя через детектор, Марко вернулся назад и стал подниматься по мраморной лестнице, не спуская с меня внимательного взгляда.

— Неужели вам ничуть не интересно, что мы здесь найдем? — спросил он.

Он повернулся и направился к огромным колоннам собора, к массивным бронзовым дверям. Фигура его казалась хрупкой и невесомой на фоне этой внушительной архитектуры. Когда же он скрылся в дверях, мы переглянулись и бросились вдогонку.

Миновав мраморную колоннаду, мы вошли в громадные бронзовые двери собора с их жутковатыми барельефами, изображающими распятие Христа и сцены умерщвления плоти. Каблуки мои звонко постукивали по гладким овальным мозаичным панно, по которым верующие вступали в это святилище, созданное гением Микеланджело.

Собор Святого Петра — это сооружение циклопических масштабов из камня и золота. На куполе имеется oculus, то есть отверстие, сквозь которое в собор подобно сверкающим копьям падают лучи солнца. Игра света увеличивала и без того огромное пространство внутри собора, и идущий впереди нас Марко то попадал в черную тень и исчезал из вида, то возникал в потоке ослепительного света.

— Ты говоришь, золото Монтесумы имеет красноватый оттенок? — спросила Иоланда и задрала голову вверх.

Мы устремили взгляды на высокие своды, украшенные изящной лепниной и розами, сработанными из чистого золота с явно красноватым отливом. Однако помимо этих шедевров в соборе Святого Петра находилось еще одно неоценимое сокровище. Совсем рядом под толстым пуленепробиваемым пластиком высилась великолепная скульптурная композиция Микеланджело «Оплакивание Христа». Впереди сияла ограда алтаря, скорее напоминающая фасад сказочного дворца, покрытый сусальным золотом.

— Загадка велит искать термы, — напомнил Марко, когда мы присоединились к нему перед алтарем.

Подумав, я уточнила:

— Скорее, купель для крещения, это больше ассоциируется с церковью. Где здесь проводят обряд крещения?

— Должно быть, в баптистерии, — предположил Эрик.

— Постойте! — воскликнула Иоланда. — Вы неправильно действуете. Кто же так ищет? Вы бегаете туда-сюда, как перепуганные куры!

Отмахнувшись от нее, Марко направился к выходу и свернул в заполненное людьми помещение, примыкающее к нефу. Мы с группой туристов последовали за ним.

— Вот она! — воскликнула я.

В центре баптистерия, украшенного великолепной мозаикой и ликами святых, находилась крестильная купель — чашеобразная ванна из красного порфира, установленная на резном постаменте. Его бронзовую поверхность покрывал цветочный орнамент, не очень-то типичный для декоративной стилистики Ренессанса.