Перекати-поле - Лейла Мичем

В отделении почты, находящемся в том же здании, что и студенческий центр, Трей проверил свой почтовый ящик. Писем от тети Мейбл не было. С ноября она написала ему всего дважды — наказание за то, что он не приехал домой на Рождество, как он догадывался, — и в ее письмах к тому же не было никаких новостей о Кэти и Джоне. От Джона тоже не было вестей уже очень давно. Чем больше он отдалится от своих двух друзей, тем легче адаптируется к новой жизни в мире, где нет места маленькому, продуваемому всеми ветрами городку в прерии, который остался у него за спиной.

В общежитии Трей поинтересовался у вахтера на входе, нет ли для него сообщений. Помощник из числа студентов протянул ему два конверта, но они были не от тети Мейбл. По предварительным подсчетам, Кэти должна была рожать сегодня, и ему, наверное, следовало бы позвонить и узнать, как она себя чувствует, но он не мог рисковать, давая своей тете повод неправильно истолковать этот звонок. Она могла воспринять это как знак и рассказать Кэти, что он по-прежнему беспокоится о ней, хотя на самом деле это не так. Он просто хотел, чтобы ребенок и его… бывшая возлюбленная прошли через это испытание успешно.

Трей прочитал письма и выбросил их в мусорную корзину, предназначенную для рекламной макулатуры. Одно письмо было от корреспондента школьной газеты, который просил у него интервью, второе — из магазина мужской одежды: там хотели узнать, интересно ли Трею стать моделью, чтобы демонстрировать новую линию их изделий на выпускном празднике. Шесть месяцев назад он бы с радостью принял это предложение, но сейчас считал, что подобные мероприятия — пустая трата времени. Больше всего на свете он теперь ценил свою внутреннюю свободу и ни в грош не ставил никого и ничего, кроме учебы и футбола. По идее, Трей должен был бы переживать, что Синтия каким-то образом узнала, что в родном городе он оставил беременную подругу, и беспокоиться, что все эти сплетни могут испортить его имидж. Но ему было плевать на имидж. Какое отношение имеет его прошлое к тому, как он, квотербек, играет на футбольном поле?

— Он появился! И он замечательный!

Эта фраза, невольно вырвавшаяся у принимавшего роды врача, звучала в ушах Кэти настоящей симфонией. Полностью обессиленная, она упала на подушку и, слабо улыбнувшись, показала два поднятых вверх больших пальца маленькому чуду, которое тот держал на своих руках. «Ты сделал это, сынок. Ты сделал это!» На одиннадцатом часу своих родов, когда она уже думала, что не вынесет больше этих мучительных родовых схваток, Кэти каким-то образом почувствовала сильное желание своего сына наконец появиться на свет. Он не даст ей сдаться, допустив даже в мыслях возможность кесарева сечения. Сквозь боль и головокружение, застилающие глаза мутной пеленой, сквозь вспышки яркого слепящего света, гудки машин, громкий смех и разговоры, унижение под взглядами посторонних людей, входивших и выходивших из комнаты, он все же поборол ее горячее желание попросить избавления от этой агонии. «Мы сможем это сделать, мама!»

— Уилл, — в какой-то момент прошептала она своей бабушке, когда та вытирала пот с ее лба. — Я хочу… чтобы второе имя… у моего ребенка было Уилл. Джон Уилл Бенсон. Мы… назовем его… Уилл.

— Я прослежу, чтобы это имя записали в его свидетельство о рождении, дорогая.

После предварительного осмотра младенца доктор положил новорожденного в руки Кэти, которой после родов очень хотелось спать.

— Десять фунтов одна унция и высший балл по шкале Апгар[14], — объявил он. — Поздравляю.

Эмма, которая все это время не отходила от нее ни на шаг, начала тихонько всхлипывать.

— Ты вложила в роды всю свою любовь, — прошептала она.

Кэти коснулась губами мягкой головки, покрытой шапкой темно-каштановых волосиков.

— И оно того стоило, каждая секундочка. Он очень красивый, правда?

Эмма вытерла слезы.

— А как могло быть иначе?

«Да, как могло быть иначе?» — подумала Кэти, узнавая у сына лоб, нос, подбородок Трея.

— Мне лучше сейчас позвонить Мейбл. Пока с ней не началась истерика, — сказала Эмма. — А уж она сообщит всем остальным.

Под «остальными» Эмма имела в виду Бенни, Джона и, возможно, шерифа Тайсона, которому она будет вечно благодарна за то, что он под мигающими огнями своей машины сквозь ледяной дождь со снегом проводил их по улицам Амарилло с его оживленным дорожным движением прямо к дверям приемного покоя больницы. С заботой и вниманием, словно дело касалось его собственной дочери, он помог Кэти пересесть из «кэмри» в кресло-каталку и находился рядом до тех пор, пока ее не передали в руки медицинского персонала. Но позвонит ли тетя Мейбл Трею? Ее отношение к нему сильно охладело. Последней каплей был его отказ приехать домой на Рождество. Трей знал, когда Кэти должна была родить. Может быть, он сейчас с нетерпением ждет известия о том, что с мамой и ребенком все в порядке? Позвонит ли он сам, если не получит сообщения от своей тети? Интересно ли ему будет узнать, похож ребенок на него или нет? Сможет ли Трей, узнав, что у него родился сын, по-прежнему оставаться в стороне?

Эмма отправилась звонить по телефону. А Кэти, у которой забрали младенца, повели в душ. Когда Кэти снова вернулась в палату, вымытая и переодетая в чистый халат, она вдруг ощутила странную пустоту. Но затем вошла нянечка с ее сыном, и Кэти жадно протянула к нему руки.

— Такое впечатление, что я уже и не помню свою жизнь без него! — сказала Кэти, когда ребенок мгновенно нашел ее грудь и она ощутила, как он нетерпеливо, но приятно тянет ее сосок своим крошечным ртом.

— Не думаю, что в природе существует ответ на этот вопрос, — с улыбкой произнесла нянечка. — Ты уже готова принять первый визит в новом для тебя качестве мамы? Там стоит один молодой человек, который хочет тебя видеть.

Сердце Кэти подскочило к самому горлу.

— Кто он?

— Имени его я не знаю, но он высокий, темноволосый и красивый, если тебе это о чем-то говорит.

Кэти вскочила на кровати, прижимая головку младенца к своей груди. О Боже! Трей!

— Позовите его! — выпалила она. От нахлынувшей на нее волны радости и облегчения у нее перехватило дыхание. — Сейчас ты познакомишься со своим папой, Джон Уилл.

Но, когда дверь наконец открылась, в комнату вошел Джон Колдуэлл.

Глава 35

По прошествии двух недель Кэти вновь вернулась к работе официантки у Бенни. Она надеялась, что это событие пройдет тихо, но какой-то доброжелатель прислал украшенную надувными шарами корзину белых и голубых цветов с надписью «ЭТО МАЛЬЧИК!», которая была поставлена на стойку кассы и еще много дней приглашала желающих взглянуть на ее ребенка в конторе Бенни. Посетители приносили подарки и открытки — благовидный предлог своими глазами увидеть, похож ли младенец на Трея. Общее мнение сводилось к тому, что да, похож. Даже сомнений быть не могло. Эти темные вьющиеся волосы, эти черты лица не могли принадлежать никому другому, кроме как Трею Дону Холлу.