Девочки с блестящим будущим - Венди Кацман

– Не хочу я домой, – капризно надул губы муж Алисии, – тем более с ней. Она такая противная в последнее время.

– Ничем не могу помочь тебе, Брайан, – ответила Марен, пытаясь обратить все в шутку. – Ступай лучше в бар. Мне надо прибраться.

Она махнула рукой, показывая, где здесь выход, так как Брайн, тот еще тугодум, ничего уже не соображал. Но Брайан уходить не собирался. Он резко наклонился, схватил ее за руку и притянул к себе.

– Ага, попалась, – довольно хрюкнул он и цапнул ее пониже спины.

– Руки убрал! – вырываясь, зашипела Марен. – Живо!

Он снова кинулся на нее, но Марен, предвидя это, резво отпрыгнула назад. К сожалению, она совсем позабыла о деревянной скамейке для зрителей у себя за спиной, споткнулась и мешком повалилась на пол. Сердце ее сжалось от ужаса. Брайан вечно облизывался на нее, как кот на сметану, но руки не распускал. До этой минуты она чувствовала себя рядом с ним в безопасности. Иначе никакие деньги и обеспеченное существование не удержали бы ее на работе у Алисии.

– Брайан, не надо. Прошу тебя!

Он застыл над ней, что-то мучительно прикидывая в уме, похожий на пса, который наконец-то поймал белку и теперь не понимает, на кой черт она ему сдалась.

– Знаешь, что самое смешное? – хмыкнул он, тыча в нее указательным пальцем. – То, что вы с Винни страсть какие неуклюжие. Одного поля ягоды. И дочь, и мамаша.

Он завозился с ременной пряжкой.

Кровь похолодела у Марен в жилах.

– Что? – прошептала она, ошарашенная его словами больше, чем действиями. – О чем ты?

– О том самом. Я просто хотел немного ее припугнуть. Моя машина даже ее не задела. Кто ж знал, что она такая раззява! Но слушай, – Брайан поднял руки, – никаких угроз я ей потом не посылал. Я же не псих. Понятия не имею, кто отправил ей то сообщение.

– Господи, так это был ты, – придушенно всхлипнула Марен.

Как ни странно, ее сдавленный голос, похоже, сильно озадачил Брайана. Боязливо вздрогнув, он отступил на несколько шагов, и Марен, воспользовавшись его замешательством, вскочила на ноги. Выхватила из кармана фартука штопор и крепко сжала его в кулаке. Теперь Брайан ее врасплох не застанет. Каждая клеточка в ее теле взывала: «Беги!» – но Марен решила вытрясти из Брайана всю правду об аварии.

– Мерзавец, – глухо проворчала она, принуждая его к разговору, – я тебя уничтожу.

– Да ну? – фыркнул он, заглатывая наживку. – И что же ты сделаешь? Обратишься в полицию? Х-ха. Твое слово – против моего. Только ты никто, а я – Брайан, черт меня дери, Стоун.

Марен вскипела от гнева.

– Ты знаешь Винни больше десяти лет. Она была для Брук словно родная сестра. Как ты мог? Почему ты не остановился, чтобы помочь ей? Она чуть не погибла!

– Именно! И как бы это выглядело? – осклабился Брайан. – Я, вдрабадан пьяный, оказываюсь рядом с твоей попавшей в аварию проклятой дочуркой, которая во всем превосходит мою дочь. И все это – накануне досрочной подачи в Стэнфорд. Еще чего не хватало!

– Тупой недоумок! Ты совсем помешался на этом Стэнфорде!

– Эй, не гони. Плевать мне на Стэнфорд. Я просто хотел, чтобы в моей чертовой семье воцарился мир. Той ночью, заметив ехавшую на скутере Винни, я понял, что вы исковеркали нам жизнь. Лишили нашу семью покоя. Ты ломаешься, распаляя меня до крайности. Алисия постоянно шпыняет Брук, так как та недотягивает до совершенной малышки Винни, и орет, что я идиот, который передал свои куцые мозги дочери по наследству. – Голос Брайана задрожал. – Да пропади оно все пропадом, дрянь ты неблагодарная. После всего, что мы для вас сделали, твоя дочурка могла бы держаться в рамках приличия, точнее, своей полосы на дороге, сечешь? Нечего было лезть на рожон. Тогда и под колеса бы не попала.

Брайан гнусно хихикнул. Однако неприкрытая ненависть, полыхнувшая в зрачках Марен, подсказала ему, что правила игры изменились. Подавившись смешком, он развернулся, откинул полог и ринулся прочь из театра.

– Ага, – послышался из-за портьеры его глумливый хохот, – Келли Вернон! Когда ж на тебя колокольчик коровий повесят, а? Богом клянусь, вякнешь кому-нибудь хоть слово, сверну шею и тебе, и твоему недобитку-мужу.

– Господи боже! Господи боже! – закудахтала Келли. – Я ничего не слышала. Я просто шла в туалет!

Марен отпустила Брайана. Что она могла с ним поделать? От Келли ведь помощи не дождешься. Присев на деревянную скамеечку, она попыталась собраться с духом. Ее трясло. Нападение Брайана и его возмутительное признание выбили ее из колеи. Мысли ее метались, не давая вернуться к работе. Она оказалась права: Винни не просто так попала в аварию, и эта авария, хоть и не напрямую, являлась продолжением битвы за Стэнфорд.

Но как же горька была эта правда. Человек, которого Марен знала, которому доверяла и на которого полагалась, внезапно, из-за нелепой прихоти, чуть не убил ее дочь, решив, что его жизнь станет немного легче, если из нее исчезнет Винни. Марен словно обухом по голове ударили: получается, вращавшиеся в параллельных мирах богатые и удачливые Алисия и Брайан (совершенно незаслуженно обласканный судьбой) взирали и на нее, и на все, чем она дорожила, включая ее несравненную дочь, как на пыль у себя под ногами! Высокомерный смех Брайана до сих пор звенел у нее в ушах, доводя ее до исступления – похоже, этому подонку авария представлялась забавной шуткой.

Настойчивый писк телефона, засунутого в карман фирменного фартука, вывел Марен из забытья. Диане, ясное дело, требовалась ее помощь в разгребании очередного дерьма на этой дерьмовой вечеринке. Марен вытащила телефон и невидящим взглядом уставилась на сообщение. Буквы поплыли у нее перед глазами, и она опять очутилась в Мемориальной больнице, где снова принялась мерить шагами приемный покой. В ту ночь она чуть не потеряла Винни, а детектив, не желая тревожить покой успешных и знаменитых родителей из академии, отмахнулся от ее предположений о чьем-то злом умысле. В ту ночь она сломала мозг, придумывая, как бы заинтересовать его этим делом. В глубине души она знала: к столкновению причастен кто-то из Эллиот-Бэй. Кто-то из академии сбил ее драгоценную девочку. И в ту самую ночь, мысленно озирая безликую армию неведомых ей врагов, укрывшихся за частоколом богатства, привилегий и власти, Марен поняла, что единственный способ оградить Винни от дальнейших посягательств на ее жизнь – это навести полицию на след. А единственная возможность навести полицию на след – это сфабриковать улики.

И в то тревожное утро, когда ее дочь очнулась в отделении интенсивной терапии, Марен сделала первый шаг на этом пути – купила одноразовый телефон и отправила на смартфон дочери угрожающее сообщение «Отвали от Стэнфорда!». Непростительный поступок. Из-за него Винни все эти недели жила как на вулкане. Однако овчинка выделки стоила. Стоячее болото всколыхнулось, и полиция засуетилась. Так почему бы не повторить этот успех?

Тяжело поднявшись, Марен одернула форменный костюм официантки и сунула телефон в карман фартука. Разумеется, признание Брайана для полиции – пустой звук. Его слово – против ее. И все же так просто он от нее не отвертится. Шагая по темному коридору навстречу одуряюще гремящей музыке, Марен обдумывала, как же ей поступить. И чем ближе она подходила к зале, тем пружинистее становился ее шаг. Возможно, за решетку она его не упрячет, но кровь попортит изрядно. Авария с Винни не пройдет ему даром. Так или иначе, а справедливость восторжествует.

32. Келли

– Эй, проснулась? – будто издалека донесся до нее голос Кевина. – А я тебе кофе принес взбодриться.

Он мягко потряс ее за плечо, и Келли, свернувшуюся калачиком, чтобы отгородиться от враждебного мира, затошнило. Жалобно застонав, она приоткрыла заплывшие глаза, перекатилась на бок и увидела мужа. Кевин стоял возле кровати, протягивая ей гигантскую благословенную кружку кофе. Она уже и не помнила, когда он в последний раз приносил ей кофе в постель. Что это он выслуживается? Вину заглаживает?

Голова, словно набитая ватой, напрочь отказывалась соображать. Такого отходняка у нее не было лет двадцать.

– Спасибо. Господи, как мне хреново. Что случилось на вечеринке? – Она отвернулась к окну. За окном стояло унылое декабрьское утро. Небо затянули облака.

– Ну, перво-наперво, случилась травка-отравка, –