Последний контракт - Михаил Нестеров

Пора. До окончания ультиматума осталось ровно пятнадцать минут.

Марковцев открыл дверь и, соблюдая осторожность, поднялся на площадку.

Казалось, его поджидали. Слева и справа, с интервалом в секунду, обозначились два боевика. С таким же промежутком Сергей выстрелил в одного, потом в другого; подшагивая назад и выбрасывая руку в направлении выстрела. Стрелял снова в контур, чтобы стреножить наверняка, а потом добить. Он шагнул влево, нажал на спуск, и пуля попала боевику в голову. Несколько шагов в обратном направлении, и снова выстрел.

Эргэдэшки хранились в нагрудных кармашках курток и были соединены кольцами с подкладкой шнурком. Сергей вынул гранату и оборвал шнурок, потом вторую. Рассовал их по карманам и начал отступать к подвалу. Обозначая себя наверняка, выстрелил еще несколько раз в воздух и снова окунулся в кисловатую атмосферу подвала. Одна стена была заставлена продолговатыми ящиками защитного цвета. Земляной пол неровный, сходящийся к середине под небольшим углом. Над головой проходили трубы; одни открытые, другие укутанные стекловатой. В подвале было не просто тепло, а жарко. Сергей заметил это только сейчас, когда смыкал пальцы трупа на рукоятке армейского пистолета: крупные капли пота, скопившиеся на лбу, скатились на руку покойника.

Возвращаясь назад и выдергивая на ходу кольцо гранаты, он едва не ударился головой о толстую трубу. Выругался. Растянулся бы на полу, выпустив из рук гранату...

Он остановился у последней ступеньки, глядя в проем снизу вверх и присушиваясь. Гортанные выкрики отзвучали в ушах со стереоэффектом — слева и справа. По меньшей мере четыре человека бежали сейчас к нему. Вот крики усилились — боевики наткнулись на своих мертвых товарищей. Один террорист перекрикивал остальных, видимо, докладывая в рацию.

«Бараны!» — снова выругался Сергей. Они остались на месте. Они словно ослепли и не видят ступеней, ведущих в подвал.

Подполковник расслабил пальцы, и чека отлетела в сторону. Поднявшись на пару ступенек, он забросил гранату на второй пролет и тут же ретировался, приготовив вторую.

Взрыв. Крики. Ругань. Выстрелы. Автоматные пули, мечущиеся в наклонном бетонном рукаве. Тяжелые и частые шаги по ступеням.

Сергей поравнялся с трупом, освободил последнюю эргэдэшку от чеки и швырнул в проем. Не дожидаясь, когда «обезьяны» начнут бросаться в обратку, побежал к спасительному окошку. Легко подтянулся на руках и выбрался наружу. Поставил щит на место и кинулся к покатому строению. Чуть приостановив бег, с ходу ударил ногой в замок. Дверь распахнулась, и Марк юркнул в темноту. Дверь стала на место в тот момент, когда раздался первый ответный взрыв. Он услышал его с двух сторон: и с улицы, и из подвала. Снова стереоэффект.

И еще два синхронных взрыва. Сергей даже представил, как двое боевиков, стоя по разные стороны проема, кивают друг другу, одновременно бросают гранаты и отступают. По системе «афганской зачистки».

Марковцев шел на звук, поскольку эта часть подземного помещения тонула во мраке. Так же темно было и по ту строну решетки. Первым же взрывом снесло лампы, болтающиеся между труб, осталась одна-единственная, над дверью. Но и ее света хватило, чтобы увидеть результаты своей работы. Дав несколько автоматных очередей, боевики спустились в подвал и почти сразу же напоролись на труп.

Они толковали между собой по-чеченски, только не нужно быть переводчиком, чтобы различить короткое и грозное слово «гюрза». Они увидели пистолет, некогда принадлежащий их товарищу.

Марк отпрянул от решетки и прижался к стене. Один из боевиков шел вдоль решетки, трогая каждый прут. Ненадолго остановился у такой же решетчатой дверцы и потряс ее. Щелкнул зажигалкой и обследовал навесной замок. Дошел до стены и повернул обратно. В темноте он не обнаружил окошка и не обратил внимание на струящийся сквозь тонкие щели дневной свет. Он был настолько близко к Сергею, что тот мог просунуть руки через прутья и придушить его.

Боевики, покрикивая друг на друга, подтащили труп к лестнице и бросили его там, бегло осмотрев. Марковцев не мог видеть его, но представлял, в каком он состоянии...

Он опустился на корточки и прислонился спиной к прохладной стене.

На него снова опустилась рука слабости. Загнанный коротким единоборством, Сергей отреагировал глубоким вздохом и дал себе передохнуть.

Порой мимолетные поединки выматывают больше затяжных; во время которых силы можно распределить. В этом же случае, взвинченный еще и переживаниями за Катю, Сергей отдался ему без остатка. Еще минутку, уговаривал он себя. Еще минутку. Что будет дальше, он не знал. Мог лишь представить себя на месте командира диверсионного отряда. Стал бы он в этом случае отыгрываться на заложнице? Он — нет. Руслан может поступить по-разному. С одной стороны, ему нет резона избавляться от офицера ФСБ. Скворцова для него — козырь, и он понимает, что может что-то выторговать за нее — вот сейчас. Но не двадцатью минутами раньше, когда вынес ультиматум. Эти двадцать минут решили многое.

Правильно я поступил, правильно, лукавил сам перед собой Сергей. У него не было другого выхода. Он не мог представить себя с поднятыми руками. Такого не будет никогда.

* * *

Казбек подошел к Руслану и положил на стол пистолет, имеющий зализанные формы, принятый на вооружении российских силовых структур под названием «СР-1». Эта «гюрза» некогда принадлежала Аслану.

— Все это время он прятался в подвале, — докладывал Алабин. — После твоего предупреждения стал прорываться наверх, положил двух наших — Рината и Магомеда. Успел забрать у Рината гранаты. Огрызался до последнего. Мы забросали его гранатами. Пистолет был у него в руке.

— Почему он не ушел подвалом? — поинтересовался Руслан и взял «гюрзу» в руку. Ему показалось, оружие еще хранило тепло человека, уже давно зарекомендовавшего себя в качестве высококлассного бойца.

— Ему некуда было уйти. Подвал перегорожен решеткой. Может, он торкался, но без толку. Решил снова прорваться наверх. Где-то в середине его и зацепило.

— Ладно, одной проблемой меньше.

Руслан повернулся к Скворцовой и долго смотрел на ее безжизненное лицо.

Марковцев многое передумал, ставя себя на место командира диверсионной группы, но не брал в расчет простое сочувствие. Сейчас Руслан — человек жестокий и беспощадный — соболезновал этой молодой женщине. Он готов был отсекать ее пальцы, резать на лоскуты. Но причина этой перемены крылась не в ней и не в нем, а в Марковцеве. Руслан не мог не уважать сильные личности.

— Все закончено, ни к чему ворошить пепел.

Катя заплакала. Она представляла себе это по-другому. Зная характер Сергея, она вторила ему: он не мог сдаться ни при каких обстоятельствах. Он нашел достойный выход из безвыходного положения. Нет, он не метался в подвале, не торкался в решетку, не натыкался на стены. Он вызвал огонь на себя и отвел от нее угрозу.

Николай Груздев принял короткий телефонный звонок. Звонивший не поздоровался и не назвался. А высокопоставленный виновник не успел спросить, откуда тот узнал номер прямого телефона.