Академия зла. Быть ведьмой - Ольга Хусаинова

— Садистка, — прошипел он едва слышно. — Ведьма, дай сдохнуть спокойно!

Размечтался! Такую роскошь еще надо заслужить! Но вредное мужское тело ни в какую не хотело отрываться от дивана, прилип он там, что ли?

— Я говорила, что ненавижу темных? — утирая пот со лба, спросила я. — Так вот… Терпите! Это кара за ваш паршивый дар! И за то, что из вас отвратительно негостеприимный хозяин!

— Отстань, — отмахнулся он и начал заваливаться набок.

— Куда?! — взвыла я. — А ну не вздумайте подыхать, я вам еще не все высказала!

Мужчина не отреагировал на мои тормошения, он и дышал-то через раз. Я тихонечко всхлипнула и с размаху ударила его по лицу. Магистр даже не дернулся, лишь голова безвольно мотнулась в сторону, а на щеке остался белый след, который не спешил наполняться кровью. Плохи дела. Кошмар, насколько плохо!

Испугавшись до безумия, я наклонилась прямо к нему, убрала со лба волосы, осторожно погладила по холодным щекам, извиняясь за собственную грубость и беспомощность. Нужно было срочно что-то делать, а я не знала точно, что именно. Очевидно, что дух добрался и до неприкосновенной жизненной энергии. И сейчас она расходовалась, но не пополнялась.

Мои руки дрожали, мне еще не приходилось никого вытягивать из-за черты второй раз на дню. И с темной магией я до сих пор не общалась так близко. И так часто.

Я встала на колени рядом с диваном, переплела наши пальцы и закрыла глаза. Как я тебя ненавижу, Арен Тиан! Только живи, мерзавец, только попробуй уйти сейчас!

Живи! Отчаянно звучало в моей голове. Живи! Беззвучно шептали мои губы. Дыши! Я не знала, почему льются слезы. Почему внутри все кипит, бурлит и горит огнем, когда я не ощущала его дыхания. И почему, черт возьми, не слушается темная магия, которая так легко откликнулась совсем недавно?! Чем еще я могу помощь магу, как не пополнить его резерв? А там… Организм сам перенаправит энергию в нужное русло.

Но я все не могла уловить ни одной подходящей ниточки, они все выскальзывали, заставляя нервничать и совершать все больше ошибок. Непростительных ошибок! Так нельзя! Так нельзя, Селлина, он же погибнет! Этот сильный маг, твоей глупостью выкаченный до предела перерожденным, а ты все медлишь, неумеха!

— Ну же! — шептала я, сжимая его руки. — Я сейчас… Сейчас…

Что-то теплое заструилось по моим венам. Я замерла, боясь потерять это ощущение. Но это была не магия. Точнее, не темная магия. Что-то светлое, золотистое, как янтарный мед, переливающееся ручейком… Как бы не отравился, все-таки темный!

Мужские пальцы шевельнулись. Сначала слабо, еле уловимо, а потом с силой сжали мои, а сам он хрипло набрал полные легкие воздуха и закашлялся. Я выдохнула, губы мои дрогнули в невольной улыбке, но я не отпустила своих рук. Что бы это не было, магу оно оказалось полезно. Я держала, пока у самой не начала кружиться голова. Так, хорошенького понемногу…

— Брх… — что-то невнятно сказал магистр, узрев меня перед собой на коленях.

— Ага, — глубокомысленно ответила я.

Сил встать особо не было, и я просто устало привалилась к его ноге щекой, прикрыв глаза. Может, что-то золотое было моей собственной энергией? Не магией, а самой жизнью?

Я не знала, можно ли ей делиться и как это делать, нас этому не учили. Но если это так, темному перепал щедрый дар, и я сполна спрошу за подобную ценность! И отдельно за мой дискомфорт и перенесенный ужас. Потом, когда в себя придет…

— Что… вы… делаете? — о, уже пришел, правда немного заикается. Ну чего так быстро-то, я еще не отдохнула…

— Молюсь… — лениво ответила я, утыкаясь лбом в его колено.

Свет почему-то жутко раздражал, хоть и не был ярким, но глаза болели.

— За меня?

— Конечно, — равнодушно кивнула я. — Чтоб сдохли уже и перестали меня мучить!

Он промолчал, и стало как-то неуютно. Ну, чего я на него срываюсь, он же не виноват… Из-за меня вся каша, мне и исправлять. И заботиться о нем сейчас тоже моя задача.

Я тяжело вздохнула и поднялась. Ноги затекли и мышцы свела болезненная судорога. Я охнула, схватившись за икры. Поймала взволнованный взгляд и на немой вопрос беспечно отмахнулась:

— Ерунда. Просто слишком долго простояла на…

Поняла, что знать это ему вовсе не к чему и осеклась. Но он и так догадался. Даже слишком о многом…

— Спасибо… — глаза его вновь стали пронзительными и смотрели как будто в самую душу. Туда, куда даже я сама заглядывала редко. И я неизменно смущалась этого взгляда, старалась удрать от него, спрятаться.

— Да ну вас, — буркнула я. — Давайте, диван освобождайте лучше, пока снова не отключились…

Я все-таки заставила встать его на ноги. Точнее, помогла. Очень настойчиво помогла, поднырнув под мужскую руку. Темные спутанные волосы падали ему на лицо, а самого его шатало даже на одном месте. Прямо как зомби. Меня тоже пошатывало под его тяжестью, так что мы были, как два зомби.

— Я с-сам, — попытался он меня оттолкнуть.

— Ага, сам, — проворчала я, не отпуская его. Упадет на пол, так я сколько сил потрачу, чтобы снова поднять на ноги Его Гордость!

О, Тьма, но какой же он тяжелый!

— Я вам зелье сварю… — злобно пыхтела я, продвигаясь в сторону спальни. — Для похудания! И сала вы больше не увидите! И хлеб слишком большая роскошь! Как вы относитесь к лечебному голоданию? А слово «диета» слышали? Хорошее такое слово, легкое, знаете ли…

Он все еще молчал и было обидно. И чуточку страшно.

Но вот он почти сам сделал шаг, еще один… Кажется, мы все-таки доползем до кровати…

Врезаясь в стены, опрокинув какую-то тумбочку и рассыпав с полки мелкие сувениры, мы упорно продвигались вперед. Доползли! Путь к кровати был тернист и долог, поэтому я с непередаваемым счастьем опрокинула мужчину на простыни, грубовато толкнув его в грудь. Он что-то проворчал и распластался, раскинув руки в стороны.

— Вы мне за все заплатите! — угрожающе произнесла я уже мирно посапывающему мужчине.

Утерла со лба пот и критично поджала губы, рассматривая картину — измученный маг в одежде на чистой — лично мной застеленной! — постели. Уперла руки в бока — так дело не пойдет.

Первым делом я расстегнула на рубашке все до единой пуговички, стараясь не коснуться пальчиками мужского, вновь ставшего горячим, тела. Распахнула ее, с трудом стащила рукава, перекатила мага сначала на один бок, потом на другой. Труд — каторжный! А мышцы под ладонями были твердыми, как скала, а кожа гладкой, приятной, притягательной…

Единственное, спину перечеркивал наискось застарелый и не видимый издали шрам от когтей какого-то страшного то ли животного, то ли монстра — четыре близко посаженные полосы от левой лопатки до поясницы. И я знала, что никогда не спрошу о нем и не узнаю, кто украсил навечно его спину.