Ночные объятия - Шеррилин Кеньон

Тэлон был категорически против выполнения этого приказа:

— Я сказал, Ти-Рекс, что уйду, как только солнце сядет. Осталось тринадцать минут. Засекай.

Глаза Эша впились в него:

— Черт возьми, Кельт. Лучше сдержи себя и подумай.

— Я в порядке Ашерон. Нет ничего такого, что не сможет вылечить убийство двух человек.

Еще больше сузив глаза, Эш сказал:

— Развернись и посмотри на стену.

Неуверенный в намерениях Ашерона, но полностью ему доверяя, Тэлон повиновался.

Он почувствовал, как Эш вывернул ему руку до середины спины. Его прикосновение было горячим и наэлектризованным, и от него расходилось тепло по всему телу. Тэлон зашипел, когда его раны заболели еще больше. Через несколько ударов сердца ожоги на коже и пулевые отверстия начали закрываться.

Сукин сын. Он никогда не знал, что Эш обладает этим видом силы. Это впечатляло.

Раны Тэлона еще заживали, как вдруг зазвонил его телефон.

Эш отошел в сторону, и он смог ответить.

— Она все еще нужна тебе, Спирр?

— Будь ты проклят, Камулус! Будь ты проклят!

Смех был ему ответом.

— Скажи мне, что лучше: узнать любовь и потерять ее, или не узнать ее никогда?

Взгляд Тэлона налился кровью:

— Где она?

— Тэлон?

Его живот скрутило от ярости при звуке испуганного голоса Саншайн.

— Детка, ты в порядке? — его голос дрогнул.

— Они не тронули меня, но хотят, чтобы ты пришел на склады на Коммерс-стрит. Я…

— Саншайн, — прокричал он, его сердце бухало, как молот, — ты там?

— О, она здесь, Спирр, но сильно нуждается в тебе. Если ты хочешь ее, будь в семь часов на Коммерс-стрит, 609. Бери с собой сколько захочешь друзей, и посмотришь, кто заполучит сегодня к себе домой Саншайн, и на сколько частей ее разорвут.

Телефон замолчал.

Слепящий, пылающий гнев затопил его. Не обращая внимания на то, что может сгореть на солнце, Тэлон рванулся к двери.

Эш поймал его:

— Тэлон, посмотри на меня.

Тот отказался. Он мог видеть только мертвую Саншайн.

— Тэлон, — орал Эш, — приди, черт возьми, в себя! Если ты сейчас выйдешь, ты — труп.

— Что, к дьяволу, ты знаешь об этом?

— Кельт, — он крепко держал его, сжимая, — ты делаешь то, что они хотят. Ты собрался очертя голову выбежать под последние лучи солнца. Думай. Из всех моих Темных Охотников ты тот, от чьей ясности головы я завишу. Не позволяй им делать это с собой.

Тэлон прерывисто дышал, пытаясь совладать с гневом и страхом.

— Я не могу позволить ей умереть.

— Она не умрет, если ты будешь контролировать себя. Ты должен обуздать свой темперамент. — Эш отпустил его.

Тэлон, сжимая и разжимая кулаки, глядел на дверь.

— Думай, Тэлон. — Голос Эша был странно успокаивающим. — Вспомни, чему я учил тебя. Вспомни, что ты стал Темным Охотником потому, что не смог справиться с гневом. Ты должен успокоиться и сохранять равновесие.

Тэлон сделал глубокий вдох и медленно вытолкнул из себя гнев. Очень медленно.

— Все в порядке. Я почти спокоен.

— Хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты стал обыкновенным мертвецом. — Эш на шаг отступил от него. — Дождемся Ника с твоей одеждой и отправимся к ней на выручку.

Тэлон кивнул. Его кишки все еще были завязаны узлом от муки ожидания. Но Эш был прав.

Если он не выполнил бы в точности то, что сказал ему Камулус, тот от злости мог бы убить ее.

Тэлон вздрогнул при этой мысли.

— Он собирается убить ее, не так ли?

— Не знаю, Тэлон. Надеюсь, нет.

Тэлон замолчал на мгновение, вспомнив адрес, который дал ему Камулус.

— Коммерс-стрит. Это почти рядом с тем местом, где была убита та женщина.

Ашерон поглядел озадаченно:

— Какая женщина?

— Та, на которую ты позвал меня взглянуть.

Эш тупо уставился на него.

— Помнишь, — настойчиво требовал Тэлон, — женщина, про которую ты говорил, что думаешь, будто ее убил Зарек.

Ашерон нахмурился:

— Я не звал тебя посмотреть на мертвую женщину, и я, черт возьми, никогда не думал, что Зарек мог бы убить ее.

— Да, ты сделал это.

Ашерон медленно покачал головой:

— Нет, не делал.

Тэлон тоже нахмурился. Что, черт возьми, случилось с этим парнем? Ашерон впал, наконец, в старческое слабоумие?

Не похоже на него быть таким рассеянным.

Дело было плохо.

— Ти-Рекс. Мы встретились там, помнишь? Ты позвал меня, и пока мы там находились, Зарек устроил с полицией небольшую вечеринку. Я знаю, что это был ты. Нет другого такого же человека с твоим ростом и так похожего на тебя.

С лица Ашерона исчезли все краски. Если бы Тэлон не был уверен в обратном, то поклялся бы, что разглядел в глазах Ашерона настоящее беспокойство.

Что-то реально было не так.

— Что происходит, Эш?

Тот отошел от него.

— Я должен сделать кое-что. Оставайся здесь. Я вернусь в скором времени и мы пойдем за Саншайн.

Тэлон поймал его за руку, когда тот был уже у двери:

— Ты лучше просвети меня. Сейчас же.

— Я не могу.

— Ашерон, не время играть в Оракула. Если ты знаешь, что происходит, и с чем мы

имеем дело, ты должен сказать правду.

К изумлению Тэлона, Ашерон исчез.

Ашерон не мог дышать, оказавшись в Катотеросе — маленьком пространстве между измерениями. Это было его приватным местом, где не было никого, но он всегда имел сюда доступ.

Столетия назад Гадес[51]сослал его в это межпространство. Или правильнее будет сказать, Гадес заключил его здесь в тюрьму.

С того дня, как Артемида освободила его, Катотерос служил напоминанием ему, кем он был.

Кем он был…

Сейчас Эш сражался за свой контроль. Ему нужно несколько минут, чтобы собраться с мыслями и обуздать эмоции.

Его живот скрутило, он чувствовал себя больным от воспоминаний, и боль снова и снова нападала на него. Из-за его переменчивого состояния воздух вокруг шипел и трещал.