Сороки - Марк Эдвардс

Джейми снова огляделся — да, неплохо. Хороший старт для возвращения в общество.

Спустившись, он увидел Кэрол, одну из хозяек хостела.

— А, Джейми… И как тебе комната?

— Отличная.

— Хорошо, — улыбнулась она. — Сегодня еще несколько людей въезжают. Один будет жить в комнате рядом с тобой.

Он кивнул.

— Я пойду прогуляюсь — познакомлюсь с окрестностями.

— Конечно.

Он вышел из дома. Дул холодный ветер, и Джейми порадовался, что ему не придется больше спать на улице. Потом увидел человека, который сидел под дверью закрытого магазина. Тот кивнул ему, признавая в нем родственную душу — парня, переживающего тяжелые времена. Но Джейми уже выбирался. И тут он ощутил, как его захлестывает чувство вины — скоро он снова вернется в мир людей, равнодушно проходящих мимо бездомных. Он сказал себе, что никогда не забудет, каково это — ничего не иметь (хотя в глубине души надеялся все-таки забыть).

Он спустился к реке и нашел пустую скамейку. Сел и стал смотреть на воду, по которой пробегала легкая рябь. Ему не хотелось на другую сторону. Ему больше никогда не захочется на север Темзы — там осталось его прошлое, осталась квартира, уничтоженная огнем. Две квартиры: Ньютонов и их с Кирсти.

* * *

Об этом написали во всех газетах. Пожарные приехали не сразу, потому что адрес по Маунт-Плезент-стрит был в черном списке. Хотя сообщил о пожаре Брайан, адрес все равно вызвал сомнения. Прошло пять минут, прежде чем дежурный убедился, что это не шутка. Пять жизненно важных минут. Газеты цитировали безымянного пожарного, который уверял, что, не будь этой задержки, они могли бы спасти Криса. А так им удалось только преградить путь огню на верхние этажи и спасти квартиру Мэри.

Когда Джейми выписали из больницы, его тут же арестовали и обвинили в убийстве. Он отказался вносить залог и много месяцев провел в тюрьме, ожидая суда. Он не признал своей вины, объясняя, что его действия были спровоцированы поведением соседей. Дело получило известность как «Дело сорок», потому что адвокат Джейми описал Люси и Криса как пару сорок — птиц, которые разрушают чужие гнезда. Это сравнение очаровало прессу и суд. Кроме того, очень помогли показания Летиции и Дэвида, которым пришлось выбраться из своей шотландской деревни и свидетельствовать в пользу Джейми.

Кирсти тоже дала показания. В дымящихся остатках квартиры эксперты нашли крошечную обгоревшую камеру, вделанную в раму картины, а под ковром в спальне — микрофон.

Джейми признали невиновным и отпустили.

И вот теперь он сидел и смотрел на воду. После суда он тоже приходил к реке и думал покончить со всем раз и навсегда. У него не осталось ничего. Среди бумаг, сгоревших в пожаре, было письмо от страховой компании, сообщающее, что он не внес последний платеж. Квартира сгорела незастрахованной.

Тогда, стоя у воды, он думал о том, чтобы броситься в реку. Но он этого не сделал.

Теперь он этому радовался. Он много времени провел на самом краю, но теперь возвращался к жизни. Он получил второй шанс и не собирался его упустить.

Долгое время он боролся со своей совестью. Да, его признали невиновным, но он этого не чувствовал. Обнаружив в квартире столько доказательств, он мог пойти в полицию и показать, что Люси и Крис превратили его жизнь в ад на земле. А вместо этого погиб человек.

Джейми был ответственен за гибель другого человеческого существа, пусть даже Криса — одного из тех двоих, кого он ненавидел больше всего на свете. Беспокоила его и судьба Люси.

На суде она сидела одна и смотрела на Джейми, который под ее взглядом мерз и чувствовал себя уязвимым. Адвокат настаивал, чтобы Джейми добивался обвинения Люси в преследовании их с Кирсти. Джейми отказался. Он хотел все забыть. И теперь он представлял, что она живет с кем-то другим, в другой квартире, и портит жизнь кому-то еще.

На прошлой неделе он сидел в маленьком кафе в Брикстоне, когда туда вошла Хизер. Она сделала заказ на двоих, подошла и села рядом.

— Вау! Ну и брови!

— Скорее всего, они никогда не вырастут.

— Господи!

Она купила ему кофе, и они поговорили. Джейми рассказал, чем занимался после суда. Она явно сочувствовала ему, но часто морщилась. Она работала теперь в больнице неподалеку. После ухода Кирсти в больнице Святого Фомы стало не так весело.

— Ты о ней ничего не знаешь? — спросила она.

— Нет. Я ее последний раз видел на суде. Я хотел с ней поговорить, но она с с родителями сразу ушла. — Джейми помолчал. — Вы общаетесь?

Хизер кивнула:

— Да. Но видимся нечасто. Она теперь живет в Рединге.

— Она замужем?

— Нет, но у нее есть парень. Эндрю. Извини, мне очень жаль.

— Ничего. Я и не думал, что она остаток своих дней проведет в одиночестве.

— Да… но у них есть маленькая дочка. Ей полгода. Изабель.

Джейми медленно помешал кофе и улыбнулся.

— Хорошо. Я рад.

Но он почувствовал в горле какой-то комок и молчал следующие несколько минут.

— А новостей от Пола нет? — спросила она и рассмеялась. — Господи, поверить не могу, что у меня от этого урода так крышу снесло.

— Ты была ужасна.

— Не напоминай. Но у меня тоже есть парень, и он в сто раз лучше Пола. Хотя о Поле я давно не слышала.

— Ну, может, он до сих пор бродит по миру.

Хизер посмотрела в окно, за которым хлестал дождь.

— Да уж. Наверное, он там, где потеплее. Я никогда не пойму, почему он так подружился с Люси и Крисом. Ты ему не говорил, что они сделали?

— Нет.

Даже думать о Поле было больно. С ним что-то случилось из-за этой аварии, что-то совершенно непостижимое. Если бы Джейми был религиозен или суеверен, он мог бы предположить, что с Полом случилось что-то… сверхъестественное, что он потерял часть души. Но рационального объяснения не было. Может, авария повредила ему мозг? Может, он превратился в подобие Люси или Криса, стал эгоцентричным, бессовестным, ледяным психопатом? Если дело было в этом, то, наверное, у него стало больше общего с новыми приятелями, чем с Джейми и Кирсти.

Он поцеловал Хизер в щеку, она оставила ему свой номер и велела звонить. Он вышел на улицу, смял бумажку и выкинул ее в урну. Хизер связывала его с прошлым. Если он собирался начать все сначала, нужно отказаться от таких знакомств.

* * *

Джейми поднялся со скамейки и решил вернуться домой. Завтра