Улица Полумесяца - Энн Перри

Холодея от страха, миссис Филдинг с содроганием прочитала написанное. Когда же она попыталась заговорить, голос ее вдруг сорвался на хрип:

– Я не писала этого!..

Боже правый, он должен поверить ей! Однако сначала у нее мелькнула другая мысль: ей хотелось попросить Сэмюэля не показывать письма Джошуа. Он будет так обижен, так… предан.

– Я не писала этого! – Она решительно встретилась взглядом с американцем.

Теперь ее охватил гнев, не из-за своих несчастий, а из-за Джошуа.

– Моя свекровь вчера послала нашего посыльного привезти домой моего мужа. И полагаю, что именно она также сочинила для вас столь неприличное послание… – Держа письмо в руке, Кэролайн поднялась со стула. – Мне искренне жаль. Прошу вас, поверьте, я просто не могла бы написать такого! Вы мне симпатичны, и я наслаждалась вашим обществом, но при всей глубине чувств я никогда не написала бы такого письма. Извините, что вас ввел в заблуждение один из моих родственников и за последовавшие за этим неприятности. Но я немедленно вернусь домой и разберусь с этой подделкой.

Миссис Филдинг не спросила, может ли оставить у себя письмо – она просто не собиралась никому его отдавать.

– Спасибо, что вы прояснили мне ситуацию, – добавила она.

Ей хотелось еще пожелать Эллисону всего хорошего и забыть эту нелепейшую дурацкую историю. Но она смогла лишь еще раз взглянуть на него, а потом молча повернулась и быстро ушла.

* * *

Мария сидела одна в гостиной, мысленно успокаивая себя тем, что опасность миновала и что она сделала лишь то, что было необходимо, когда открылась дверь и вошла Кэролайн. Она выглядела очень бледной, и под глазами у нее залегли тени. Страдания на ее лице не нуждались ни в каком объяснении.

В тот момент старая дама отдала бы все, что имела, лишь бы вычеркнуть вчерашний день из жизни, но она осознавала, что сделанного не воротишь. Последняя мысль промелькнула где-то в глубине ее сознания, а потом все погрузилось в беспросветный мрак.

– Нас нет дома, – где-то за ее спиной отрывисто сказала Кэролайн горничной. – Ни для кого. Ты поняла?

– Да, миссис Филдинг, ни для кого.

– Отлично. А теперь пусть никто нам не мешает.

– Слушаюсь, мэм.

Хозяйка дома закрыла дверь и взглянула на старую даму.

– Итак! – сурово произнесла она. – Как вы собираетесь объяснить мне это?! – Она протянула бывшей свекрови слегка помятое письмо.

Пожилая дама пристально взглянула на невестку. Ее лицо выглядело неумолимо, а глаза смотрели с жесткой требовательностью.

– Объяснить? – прошептала Мария пересохшими губами.

– Не притворяйтесь, что не понимаете, – жестко бросила Кэролайн. – Сэмюэль получил вчера это письмо с призывом прийти в гости. Крайне непристойное письмо, вот он и явился, ожидая… Бог знает чего он ожидал! Потом вы послали Джозефа в театр за Джошуа, чтобы тот примчался сюда и неправильно истолковал ситуацию. – Она взмахнула письмом. – Кто-то воспользовался моим именем. И это могли быть только вы.

С губ старой леди сорвался протест, но скептическое выражение лица миссис Филдинг ясно показало, что она ей не верит. Настал момент заключительного действия. Перед миссис Эллисон открылась черная пустота ненависти. Теперь ей уже нечего было терять. Прорыв оказался не там, где она ожидала. Взорвалось в итоге не ее прошлое, а настоящее, и его утрата была невосполнима. И она поняла, что разрушила его сама.

– Я жду! – резко воскликнула Кэролайн. – Это требует объяснений. Зачем вы послали письмо Сэмюэлю от моего имени?

Могла ли Мария отказаться от объяснений? Или заявить, что этим письмом хотела предотвратить роман бывшей невестки, способный погубить ее брак? Поверит ли ей Кэролайн? Нет. Такое объяснение смехотворно и никого не обманет.

Жуткий ночной кошмар наконец стал реальностью. С этого момента миссис Эллисон могла помочь только правда. Она могла отсрочить объяснение, отложить его на будущее, придумав массу мелких отговорок, но правда в итоге все равно выплывет наружу. Очевидно, что лучше рассказать все сразу, без долгих смертельных мук. Терять больше нечего, вопрос только в том, в каком виде лучше преподнести эту жуткую правду.

Кэролайн неумолимо взирала на нее.

Старая дама тяжело вздохнула:

– Да, я послала это письмо от твоего имени, чтобы заманить его сюда. Я знала, что он придет, ради тебя…

В любой другой раз миссис Филдинг могла бы смущенно вспыхнуть, чем принесла бы злорадное удовлетворение старой женщине. Теперь же она едва обратила внимание на эту преамбулу.

– И я жду объяснения причины такого поступка, – холодно бросила Кэролайн.

– Конечно, – опять глубоко вздохнув, пожилая дама почувствовала щемящую боль в груди. – Я организовала это, чтобы Джошуа застал тебя наедине с ним и запретил ему появляться здесь.

Кэролайн, сминая юбки, опустилась на стул, словно ноги внезапно перестали держать ее.

– Почему? С чего вы могли так невзлюбить его, не говоря уже о том, чтобы решиться на… на такую…

Она растерялась, будучи не в силах подобрать нужных слов, и просто умолкла, пребывая в полнейшем недоумении.

Выбора не осталось. Кэролайн должна была все узнать. Если уклониться от объяснений сейчас, потом может быть только хуже. Да, пора. Безнадежно и немилосердно должна открыться тайная боль полувековой давности.

– Потому что он знает. Должен знать! – хрипло выдавила старая дама. – Я думала, что не смогу жить с этим. Теперь, видно, придется…

– Знает? – Миссис Филдинг слегка склонила голову. – Что знает? Что такого он мог знать, что заслуживало бы таких…

Да, ночной кошмар обретал реальные черты, его уже не спрячешь в глубине памяти. Он неотвратимо поднимал жуткие картины, вытаскиваемые из потаенных уголков сознания, и раскрывался во всем своем первобытном ужасе. Даже если б старая леди могла забыть его, хотя бы на день, другие уже никогда не забудут. Она как-то утратила контроль над ним.

Кэролайн подалась вперед на стуле, еще больше смяв юбки.

– Мама! Что, по-вашему, мог знать Сэмюэль? – Она облизнула губы. – Что вы не были замужем за его отцом?

Пожилой даме захотелось рассмеяться. Это могло бы стать позором… конечно, могло бы и означало бы также, что ее дети – незаконнорожденные. Но такой позор казался сущим пустяком в сравнении с тем, что ей придется, видимо, рассказать бывшей невестке.

– Нет, я вышла за него замуж, – ответила Мария. – Он совершенно законно развелся с Элис, и я знала о ее существовании. Мой отец сам привел меня к алтарю.

– Тогда что же? – настойчиво спросила Кэролайн. – Очевидно, это как-то связано с Элис или с тем, что мог узнать от нее Сэмюэль…

– Да, связано. Связано и с тем, почему она уехала. Разве тебя никогда не удивляло, почему она решилась на такой ужасный, такой опасный шаг, и законно, и общественно неприемлемый?