Королевская кровь. Сорванный венец - Ирина Котова

Через несколько минут лейтенант вынес девушку на берег. Нога противно ныла, простреливая при попытке пошевелиться, поэтому Василина замерла, прижимаясь к теплому надежному телу. Он так ничего и не сказал – ни когда подплыл к ней, обхватил и двинулся к берегу, ни когда вынес ее и усадил на поваленное дерево. А ведь мог и даже имел право указать на то, что был прав.

Слава богам, от места погрузки заводь была отгорожена какими-то кустами и уходила вглубь так, что солдаты не видели, как Байдек опустился перед Василиной на колено и, спросив «Какая нога?», взял лодыжку девушки в руки и стал разминать ее жесткими движениями, сгибая и разгибая стопу и ногу, чтобы восстановить кровоток. Ничего романтичного в этом не было, Мариан действовал профессионально и безжалостно.

Принцесса закусила губу и сдерживала крики, потому что судорога крутила ногу немилосердно и хотелось выть. А выть члену королевской семьи совсем не к лицу.

Голову Байдек упорно не поднимал, один раз только глянул, когда упрямица, не сдержавшись, тихо зашипела – кровь начала болезненно покалывать в стопе, а лодыжку перестало выворачивать. Глянул и тут же отвел глаза.

– Сейчас уже станет легче, моя госпожа, потерпите чуть-чуть.

И пальцы его стали мягче, словно он вспомнил, что не подчиненному своему помогает, а хрупкой девушке с нежной кожей, на которой и синяки от такого усердия могут остаться.

– Спасибо, – робко произнесла Василина, когда боль отступила. И, выдохнув, признала: – Вы были правы, мне не стоило сейчас плавать.

– Я позову вашу горничную, – Мариан отвернулся, но принцессе показалось, что она увидела улыбку, скользнувшую по его губам. – Не благодарите, это мой долг, ваше высочество.

Лейтенант Байдек, наблюдая за погрузкой, поймал себя на том, что сжимает и разжимает кисти рук, будто все еще ощущая под пальцами нежную, чуть прохладную и упругую девичью кожу. Когда Мариан на руках выносил принцессу из воды, ему стоило огромных усилий не опустить глаза на маленькие грудки, прижимающиеся к нему, или не сдвинуть руку, удерживающую ее ноги, чуть выше. Барон был человеком исключительной воли, и голос, подбивающий его на недостойное поведение, был для него внове, выбивая из колеи. Тем более что нашептывал он недостойное по отношению к принцессе крови, его госпоже, которой Мариан дал клятву служить верой и правдой. Но при этом Байдек не сомневался, что справится с этим искушением. Он всегда со всем справлялся.

Погрузились они быстро и отплыли примерно через час после возвращения Василины на берег. Принцессе и ее горничной отвели единственную каюту грузового катера, а военные разместились либо на палубе (те, кто не боялся ветра), либо в трюме, рядом с машинами.

Из-за своей грузоподъемности катер был тихоходным, но прекрасно сопротивлялся качке. Во всяком случае, лейтенант Байдек ее вообще не чувствовал, пока не увидел, как на носу корабля появилась тоненькая фигурка. Она облокотилась на поручни и опустила вниз голову, но через некоторое время подняла ее. Так и стояла, обдуваемая ветром, в тонкой курточке. Байдек нахмурился – принцесса обхватила себя руками явно в попытке согреться.

Он вздохнул, взял теплый плащ, на котором сидел, и пошел к ней.

– Ваше высочество! – Василина обернулась, и барон с тревогой заметил, как она бледна. – Вам не холодно?

– Холодно, – с обезоруживающей простотой призналась девушка, – но, к сожалению, я совершенно не взяла с собой теплых вещей. Не думала, что летом пригодятся.

– Позвольте предложить вам это, – и он накинул теплый подбитый бархатом плащ ей на плечи. Принцесса зябко передернула плечами и благодарно кивнула.

– Не ожидала, что будет такой ветер. На берегу его вообще нет.

– Здесь всегда так, – лейтенант с удовольствием смотрел, как Василина кутается в его плащ. Кажется, она даже принюхалась к нему и чуть улыбнулась. Хотя чем он мог пахнуть? Мариан всегда тщательно следил за чистотой своих вещей, и плащ был стиран и утюжен буквально перед поездкой. Максимум, что она могла унюхать, это запах стирального порошка.

– Сколько нам плыть, лейтенант?

– Не меньше пяти часов, принцесса.

– Так долго, – девушка разочарованно закусила губу. – Почему так долго? Ведь противоположный берег виден, я даже могла бы переплыть озеро… если бы было чуть теплее, – добавила Василина, искоса глянув на собеседника и, видимо, припоминая свой последний заплыв.

«Все-таки она совсем еще девочка, и такой трудный путь не для нее», – в очередной раз подумал Байдек. А вслух ответил:

– Мы плывем к устью озера. Оно называется Полумесяц и полумесяц же напоминает. Дорога привела нас в нижнюю часть его «рога», а мы плывем вверх, к впадающей в озеро реке Дикарке. Там и расположена Форелевая застава.

В этот момент катер несколько раз ощутимо качнуло, и Василина снова побледнела, схватилась за поручни и часто задышала.

– Вас… укачивает? Госпожа, давайте я отведу вас в каюту.

Она подняла руку, останавливая его, несколько раз глубоко вздохнула и подняла глаза.

– В моей каюте тошнит мою горничную, лейтенант, – произнесла принцесса с комичной серьезностью, – и я боюсь, что это слишком для меня. Бедняжка Лусия. Мне ее очень жаль, но, к моему огорчению, ее страдания вызывают у меня позывы к ней присоединиться. А вот на свежем воздухе гораздо легче. Спасибо вам за плащ, и правда очень тепло, – Василина плотнее запахнула на себе его плащ и при этом, кажется, снова принюхалась.

– Рад служить, ваше высочество, – барон понял, что разговор закончен, и решил откланяться, но принцесса посмотрела на него большими голубыми глазами и недоуменно произнесла:

– Ну куда же вы? Не уходите, побудьте со мной. Вдруг я потеряю сознание и вывалюсь за борт, у вас будет возможность спасти меня второй раз за день.

Мариан невольно улыбнулся и взглянул на нее – вторая Рудлог лукаво поблескивала глазами.

– Если причина в этом, то я обязан остаться.

– На самом деле причина в том, что мне скучно, – со вздохом признала Василина. – Поговорите со мной. Например, объясните, почему именно там построена застава? Ведь граница еще дальше. Кого и от кого вы там охраняете?

Лейтенант оперся на поручень. Его ветер не пугал, и простыть он не боялся – бывали дни и похуже этого. А сейчас даже не шторм, не ливень и не грязь по колено. И прелестная девушка рядом, пусть и слегка зеленоватая.

– Речка стекает с гор, и выше по течению – рудники, где преступники, совершившие тяжкие преступления, отрабатывают свой срок, госпожа. Иногда они сбегают, а мы ловим. Пару раз был бунт в колонии, пришлось подавлять.

– Им там, наверное, трудно совсем? – дрогнувшим голосом спросила Василина.

– Не нужно их жалеть, госпожа, – жестко ответил Байдек. – На эти рудники отправляются только последние отморозки – убийцы-рецидивисты, в том числе и детоубийцы, серийные насильники, члены жестоких банд. По мне, так они заслуживают смерти. А на рудники можно отправить и добрых честных рабочих, только платить им побольше.