Лицо в тени - Анна Малышева

Она это понимала. И ей было страшно. Но другого выхода она не видела. Алина попыталась объяснить это, как могла, и в конце концов он понял. Наверное, когда-то она и полюбила его за то, что Эдик многое понимал без лишних слов. Или же ей так казалось.

Квартира, номер которой значился в записке, располагалась на четвертом этаже. Они поднялись, переглянулись. Эдик протянул руку и надавил на кнопку звонка. Алина была ему очень благодарна ему за этот жест. Он как будто взял на себя часть тяжелой ноши…

Но никто им не ответил. Эдик звонил снова и снова, а Алина осматривала дверь. Простая дверь, не железная. Глазок прорезан низко – явно по росту ребенка. И очень давно. Тут было всего два замка.

Два.

Она раскрыла сумку и достала ключи, извлеченные из могилы Дольфика:

– А ну, пусти меня.

Ключи подошли. Отперев дверь, она еще раз позвонила, чтобы окончательно уладить дела с законом и своей совестью. Все-таки нельзя врываться в чужую квартиру без приглашения. Им никто не ответил, и они вошли.

Было уже совсем темно, и они долго искали на стене выключатель, прежде чем сумели зажечь свет. Тогда ей стало не так страшно – все-таки в темноте они могли не заметить обитателей квартиры. Но здесь никого не оказалось – никто не возмутился и не вышел им навстречу.

– Ты понимаешь, что делаешь? – нерешительно спросил Эдик.

Алина ответила, что кажется, теперь начинает понимать.

Эта квартира еще хранила признаки устоявшегося семейного уклада. Собранная за долгие годы обстановка, но вся мебель грязная и пыльная. Пустой холодильник. Отключенный телефон. Пожелтевший от времени тюль на окнах. Спертый воздух – окон не открывали.

Это была та самая квартира, где ее сестра высидела двое суток – понедельник, вторник, ночь среды. Бывшая квартира Андрея, которой он лишился за долги и ключи от которой оказались у его сына.

Алина прошлась по комнатам, пытаясь найти какие-то следы человеческого присутствия. Здесь недавно жили – на кухне валялись газеты за прошлый понедельник, стояла ополовиненная банка растворимого кофе. В помойном ведре обнаружились засохшие колбасные шкурки и раздавленные банки из-под пива. На холодильнике лежал черствый хлебный огрызок. А одна кровать – в той комнате, что побольше, все еще была застлана постельным бельем.

– Черт знает что! – довольно независимо протянул Эдик и закурил. Руки у него подрагивали, но может быть – только от волнения. – Алинка, пошли отсюда. Мне тут не нравится.

– Мне тоже.

– Ну тогда зачем все это? Тут же никого нет! И вообще, ты должна мне рассказать, во что меня втягиваешь! Я молчу, но так нечестно!

И в самом деле – он довольно долго не пытался задавать ей вопросов. Алина думала, что он поступает так терпимо из чувства старой вины – хочет хоть как-то перед ней оправдаться. Но парень был прав – делать тут было нечего. Разве что сидеть и ждать, пока сюда явятся наследники кредитора. Ведь если рассудить, то теперь квартира должна была перейти к ним.

– Обалдеть можно. – Эдик поежился. – Раскопали собачью могилу, достали какой-то клад. А там и денег-то всего пятьдесят рублей. Кто все это положил в могилу, ты меня слышишь?

– Дети, – машинально вымолвила она.

– Твои племяши? Которые исчезли? Класс! – неожиданно восхитился он.

Алина в гневе обернулась:

– Что – класс? Что они исчезли?

– Да нет, – пошел на попятный парень. – Просто интересные они ребята. Натуральное захоронение – с подарками для покойного. Деньги, квартира, даже ключи… А чья это хата?

– Ну, во всяком случе, не наша. – Алина один за другим выдвинула ящики письменного стола. Там не оказалось ничего стоящего внимания – в основном опять же пивные банки. Была даже одна целая, но пиво – это было совсем не то, что искала тут Алина.

Они ушли, заперев за собой дверь и всюду погасив свет, и только тогда Эдик немного успокоился. Он очень повеселел и даже выдвинул предложение. Чтобы как-то скрасить этот странный вечер – он так и сказал «странный», нужно поехать в какое-нибудь заведение и потанцевать.

Алина посмотрела на него так, будто он предложил для развлечения грабануть банк.

– Потанцевать?!

– Ну а что? – чуть погас парень. – Кажется, ты любила танцевать.

– Да никогда не любила! – отрезала она. – Отвези-ка меня домой.

И только когда машина подъезжала к дому, она сообразила, как он понял эту просьбу. Эдик явно решил, что она зовет его в гости, и Алина запаниковала. Ничего подобного она и в мыслях не держала.

– Останови-ка вот тут. – Она наугад указала место на обочине. Они были уже совсем рядом с ее домом, а ей не хотелось, чтобы он знал, где она теперь живет.

Эдик послушно остановился и уже собирался выйти из машины. Алина успела выскочить и обернулась:

– Мне еще нужно кое-куда заскочить. Пока!

Она сделала жест рукой и, не оглядываясь больше, побежала в противоположную сторону. Если он и звал ее – она не услышала. Углубившись во дворы и убедившись, что никто ее не преследует, Алина остановилась и перевела дух. Потом сообразила, что он не успел дать ей своего телефона – явно не рассчитывал, что прощание будет таким стремительным. С минуту девушка не знала – рада она этому или все-таки огорчена? Телефон в любом случае ни к чему не обязывал, его можно было взять… «Но тогда нужно было бы дать свой. Нет, пусть живет со своей полуженой, пьет, снимает черт-те что. Как-нибудь обойдемся друг без друга еще года четыре. А уж потом можно попробовать встретиться еще раз. Так и будет тянуться до конца – пока мы друг другу совсем не осточертеем…»

И она отправилась домой.

Первое, что она сделала по прибытии – сразу позвонила сестре. Трубку некоторое время никто не брал, но в конце концов она услышала сонный и злой голос свояка. Было уже очень поздно. Не вдаваясь в подробности, она попросила Марину.

– Да она уже спит, – вяло запротестовал Василий. Алина сказала, что дело важное. Лучше бы ей проснуться.

С него мигом слетел сон:

– Что случилось? Они у тебя?!

– Нет, но все равно, разбуди ее!

Когда к телефону подошла сестра, Алина немедленно огорошила ее вопросом о полном имени Андрея? Андрей, а дальше как?

Та насмерть перепугалась:

– Зачем тебе это?

– Нужно. Ну?!

Марина колебалась, и младшая сестра хорошо понимала отчего. Рядом с ней наверняка все еще стоял муж, и называть вслух имя своего бывшего любовника было просто невозможно. Тогда он сразу бы понял, что Алине известна вся эта старая история.

– Не ломайся, – угрожающе произнесла Алина. – Хоть это сделай ради детей, раз боишься идти в милицию!