Империя желания - Рина Кент

Будучи на десять лет старше меня, он так легко вошел в эту роль. Он тот, кто следил за тем, чтобы обо мне позаботились, чтобы я хорошо ел и спал. Он тот, кто всю ночь проводил рядом со мной, когда я болел, потому что моей маме было плевать. Он научил меня тому, чему отец должен научить своего сына. Опять же, потому что мой отец был слишком занят, чтобы обращать на меня внимание. Благодаря ему я знаю, что такое мир.

— Он был таким крутым.

— Да. Ник также был прирожденным лидером, поэтому для него было наиболее разумным пойти по стопам моих родителей. У них были большие планы на него, и его политическая карьера была намечена с самого детства. Но он все бросил, женившись на женщине из среднего класса, которую моя мать не одобряла. Они затеяли долбанную драму по этому поводу, особенно моя мама. Она была злобной и обидела Джулию, жену Ника, потребовав, чтобы он развелся с ней.

Боже. Дебра — сука, которой хочется, чтобы ее сыновья разводились. Или, полагаю, женились на женщинах, которых она выбирает.

— Ты имеешь в виду, как она поступила с тобой?

— Ее реакция на меня была ничем по сравнению с тем, как она вела себя с Ником и Джулией. Она была абсолютным кошмаром и использовала свое влияние, чтобы уволить Джулию с работы и фактически занесла ее в черный список в Нью-Йорке.

— Что сделал Ник? — я перестаю притворяться, будто сосредоточена на том, чтобы помочь ему подготовить ингредиенты, и прислоняюсь к стойке лицом к нему.

— Сначала он боролся с этим, но было слишком много драмы и ежедневных драк, и он оказался между двух огней. Но потом он дал моим родителям выбор — либо они оставят Джулию в покое, либо он сожжет все их планы на него. Они пригрозили отречься от него, и я никогда не видел своего брата с таким облегчением, как в тот момент. Как будто он нес груз с самого рождения и наконец смог от него избавиться. Он предпочел отречься, забрал Джулию и уехал из страны. Просто так. Несколько лет спустя он и его жена погибли в результате несчастного случая, и Себастьян переехал к нам.

Тогда я это вижу. Боль. Это из-за того, что его плечи сгибаются, а движения становятся скованными.

Причина, по которой он строит стены, не из-за холода, а из-за боли.

— Ты ненавидишь его за это, не так ли? Ты ненавидишь, что он оставил тебя один на один с родителями, которые никогда не заботились о тебе. Он бросил тебя

— Я был достаточно взрослым. Он не бросил меня.

— Сколько тебе было? Десять, когда он ушел? Ты был недостаточно взрослым, Нейт.

— Он сделал то, что должен был сделать. Я не виню его за то, что он захотел вырваться из лап моих родителей. На его месте я бы поступил так же.

— Нет, ты бы не стал. Ты заботился о Себастьяне после смерти его родителей и никогда не оставлял его в лапах дедушки и бабушки. Ты ни разу не отвернулся от него, даже когда он несколько лет назад вел себя плохо. Потому что ты не хотел, чтобы он был похож на своего отца или на тебя, верно? Ты хотел, чтобы у него были все возможности, чтобы он мог выбирать свое будущее.

— Он этого заслуживает.

— И ты заслуживал того, чтобы твои родители и брат не бросили тебя. Они придурки.

Он останавливается.

— Никогда не называй Ника придурком.

— Но он был им. Он знал, что ты останешься совсем один, и все равно ушел, потому что был эгоистом. Как моя мама. Людям вроде них наплевать, кого они бросят, а потом заберут жизни, как будто нас никогда не было, и это неправильно, ясно? В пустые дни все беспорядочно и больно, потому что я все думаю: разве я недостаточно хороша? Была ли я всего лишь камнем в ее жизни, который она так легко отбросила и продолжила жить своей жизнью? Я была не нужна?

— Эй, — он хватает меня за плечи, и тепло его больших сильных рук просачивается под мою кожу. Это подстраховка, за которую я могу держаться изо всех сил и не беспокоиться о том, что она сломается и отпустит меня.

— Ты нужна, Гвинет. Ты слышишь меня?

— Ты тоже не лишний, хорошо? К черту твоих родителей только за то, что они осознали твою ценность после потери брата. Я хочу их ударить. Особенно твою маму. Она самая худшая из всех. По крайней мере, моя собственная мать решила исчезнуть с самого начала. Дебра была там, но ничего не сделала, чтобы заслужить титул матери. Я выскажу ей все это, когда увижу в следующий раз.

— Да неужели?

— Да, и я метафорически ударю ее тоже. Я не могу сделать это физически, или она подаст на меня в суд за нападение, а затем расскажет СМИ слезливую историю, и они ей поверят. Ох.

— Это умно, — он скользит большим пальцем под моими глазами, и я понимаю, что у меня есть влага, и он вытирает ее. — Хотя у нее не будет шансов, когда я буду твоим адвокатом.

— Черт возьми, это точно. Ты лучший адвокат, которого я знаю. Кроме моего отца.

— Я?

— Ты лучший, Нейт. Ты должен слышать это от всех каждый день.

— Не от тебя.

— А это важно?

— Да, важно.

— Например, когда мне нравится, когда ты меня хвалишь?

— Когда вы ведешь себя послушно, что бывает редко.

— О, пожалуйста. Тебе нравится, когда я плохая девочка.

— Правда, жена?

— Ага, — я обнимаю его, потому что мне это нравится. Мне нравится, как он смотрит на меня, словно хочет меня вместо еды, и мне нравится, как он меня трогает. Мне нравится, как его жилистые руки гладят мое лицо и так крепко сжимают меня, что я становлюсь такой маленькой по сравнению с ним.

Но что мне больше всего нравится, так это он, и я хочу запечатлеть его в каждой клеточке своего тела, взять все, что он может предложить, и сделать его всем своим.

Смертный пытается поймать бога в ловушку.

Разве все эти истории не заканчиваются трагедиями? Все говорят, что столкновение двух разных миров невозможно. Им нужно держаться отдельно, наблюдая издалека.

Но я уже прикоснулась к нему, и он прикоснулся ко мне. И я имею в виду не только физически. Теперь наши отношения стали легкими, и они кажутся мирными, нормальными, но при этом захватывающими и