Российские спецслужбы. От Рюрика до Екатерины Второй - Вадим Леонидович Телицын

III: надлежало опорочить его царствование, убедить подданных, что страна в его правление катилась в пропасть и единственное ее спасение состояло в низложении опасного для судеб нации монарха. В частности, надлежало определить будущее двух важнейших нормативных актов шестимесячного царствования Петра III: манифестов о вольности дворянства и о секуляризации церковных имений. (Кому-то может показаться, что эти два манифеста далеки от спецслужб, но это только на первый взгляд. — В. Т.)

Ученице Вольтера, конечно же, импонировала секуляризация, но она, зная недовольство церковников манифестом Петра III, поспешила обвинить бывшего супруга, что он «начал помышлять о разорении церквей», и объявила секуляризацию мерой «непорядочной и бесполезной», заверила церковников, что у нее нет желания «присвоить себе церковные имения». 12 августа 1762 года императрица ликвидировала Коллегию экономии и вернула вотчины духовенству. Это была тактическая мера. В конце того же года она поручила рассмотреть судьбу церковных имений специальной комиссии. Укомплектованная сторонниками секуляризации комиссия сочинила угодный императрице доклад, и она 26 февраля 1764 года утвердила его — недвижимые и движимые имения черного и белого духовенства подлежали секуляризации. В спор светской и духовной власти за право владения церковным имуществом вмешались монастырские крестьяне, отказавшиеся повиноваться монастырским властям. Это укрепило Екатерину в намерении осуществить секуляризацию».

Думается, что подобные действия Екатерины Великой в экономике не могли обойтись без серьезной подготовительной работы, в которой оказались задействованными и спецслужбы, в первую очередь политический сыск. Именно сыск мог собрать сведения, проанализировать их и представить в обобщенном виде императрице данные о состоянии настроений населения Российского государства, об основных требованиях, выдвигаемых представителями различных социальных слоев. И сами же представители политического сыска занимались если не полной разработкой, то проработкой, по крайней мере, отдельных глав манифеста.

Представляется, что и послабления, направленные в сторону дворянства, продуманы в Тайной канцелярии: «Императрица полагала, что освобождение дворян от обязательной службы усилит их независимость от трона, что противоречило ее представлениям о роли в обществе абсолютной монархии. Однако отменить манифест Петра III она не отважилась, как не отважилась и подтвердить его. Она решила спрятаться за спину специально учрежденной комиссии[348], которой дала два исключающих друг друга поручения. С одной стороны, она осудила манифест Петра III, ибо он, по ее мнению, „в некоторых пунктах еще более стесняет ту свободу, нежели общая отечеству польза и наша служба теперь требовать могут". Из этого повеления следует, что императрица намеревалась расширить дворянские привилегии.

С другой стороны, этой же комиссии было поручено изобрести способы, как заинтересовать дворян в продолжении службы. Комиссия сочинила доклад, расширявший дворянские привилегии (освобождение от телесных наказаний, от внесудебных репрессий и др.), но не изыскала мер, вынуждавших дворян служить. В годы, когда императрица разбиралась с наследием супруга, она стала претворять в жизнь и меры, положившие начало новому этапу в истории России».

(Стоит добавить только одно: в Комиссию входили исключительно представители Тайной канцелярии, чьи аналитические способности, знание реальной ситуации и, наконец, знание законов обеспечили разработку необходимых документов и проведение реформ в жизнь. Как оказалось, удачно: «и овцы целы, и волки сыты», — вот как можно было оценить действия комиссии.)

«В течение 1762–1764 годов были отменены монополии на торговлю смолой, а также на производство обоев, сусального золота и серебра, кроме того, объявлена свобода рыбных, тюленьих и табачных промыслов и свобода открывать сахарные заводы». Экономика могла развиваться тогда, когда была уверена в поддержке со стороны «силовых структур» и внутри страны, л, тем более, за рубежом, где российским коммерсантам необходима была и поддержка, и защита.

И еще одно:

«К этим же годам (1760-е годы) относятся две акции Екатерины, внесшие существенные изменения в структуру административных органов. Одна из них связана с проектом Н. И. Панина об учреждении Императорского совета и реформой Сената. Реформа Сената прошла безболезненно. Рациональное зерно разделения Сената на шесть департаментов с пятью сенаторами в каждом состояло в том, что его громоздкий состав позволял многим сенаторам бездельничать, считать своей главной обязанностью не работу, а присутствие в учреждении. В департаментах сокращалась возможность прятаться за спины других, повышалась в шесть раз эффективность работы Сената. Столь же безболезненно произошла и ликвидация гетманства на Украине. Восстановление гетманского правления, упраздненного еще при Петре Великом, являлось плодом фаворитизма, когда Елизавета Петровна в 1750 году назначила гетманом 22-летнего брата фаворита К. Г. Разумовского».

Екатерина прекрасно была знакома с российской историей и не могла позволить себе допустить тех проколов, которых допустил Петр на Украине, не прислушавшись к сообщениям спецслужб о готовящемся предательстве гетмана Мазепы. Она, в отличие от Петра Великого, сделала шаг первой, обеспечив безопасность своему режиму и на Украине.

«В 1765 году были введены еще два крупных новшества. Первое из них — открытие Вольного экономического общества. Оно должно было помочь помещикам рационально организовать хозяйство, приспособить его к рыночным отношениям. (А кто его возглавил, кто входил? Возглавил его А. В. Олсуфьев — человек из ведомства политического сыска, а входили в экономическое общество — язык не поворачивается назвать его вольным — бывшие гвардейские офицеры, дипломаты и другие, те, кто удачно вышел в отставку.)

Другое новшество было связано с объявлением Вольным экономическим обществом конкурса на лучший ответ на вопрос: „Что полезнее для общества — чтоб крестьянин имел в собственности землю или токмо движимое имение, и сколь далеко его права на то или другое имение простираться должны?". В течение двух лет Экономическое общество получило 162 конкурсные работы, в том числе 129 прислали немцы, 21 — французы, 7 — русские. Конкурсные работы прислали Вольтер и Мармонтель, Граслен и Эйлер. Они подвергли резкой критике крепостничество, считали его противоречащим природе и человеческому разуму, писали о неминуемом упадке общества, в котором господствует рабство, об угрозе выступлений народа, доведенного до отчаяния, о паразитизме дворянства». (О, эти работы давали богатую пищу для анализа ситуации, сложившейся в стране, а также настроений, отражающих состояние того или иного социального среза. И сегодня, когда читаешь даже отдельные фрагменты этих проектов, кажется, что просвещенней русского человека быть не может. А если сложить все предложения, то, в результате, можно запросто превратить Россию в самое процветающее государство. В то же время проекты Вольтера, Мармонтеля, Граслена и Эйлера остались известны только самой императрице, да еще нескольким лицам. Дипломатическое ведомство, ссылаясь на Тайную канцелярию не советовало распространять их из-за очень смелых мыслей.)

Считается, что «просвещенный абсолютизм — политика, порожденная временем разложения феодальной системы и вызреванием в ее недрах капиталистических отношений, нацеленная на устранение мирными средствами устаревших феодальных порядков. Просвещенный абсолютизм