Томек ищет снежного человека - Альфред Шклярский

Винтовочный огонь усилился.

- Пандит Давасарман, среди этих конников должен находиться их главарь, - шепнул Смуга. - Посмотри, спешилась вторая группа.

- Да, я его вижу! Они наклонился и показывает рукой на склон горы! Это Наиб Назар, - так же тихо ответил Пандит Давасарман. - Он, видимо, дает указание джигитам обойти наших по склону горы.

- Ты, пожалуй, прав! Он хочет зайти им в тыл, чтобы поскорее закончить бой!

- Пришло время действовать нам, шикарр! Еще немного, и стрелять будет поздно, так как солнце уже заходит... Ах, если бы Наиб Назар повернулся к нам лицом...

- Ничего не поделаешь, медлить нельзя. Я выстрелю первым, а ты целься тоже. Если я промахнусь, сразу стреляй. Только целься спокойно, немного выше пояса...

Смуга расстегнул тулуп и высунулся из-за скалы. Он приложил приклад винтовки к плечу и медленно приподнял ствол, держа палец на курке. Тщательно целился в голову, чуть ниже меховой папахи атамана разбойников. Спокойно нажал курок.

Звук его выстрела потонул среди канонады, гремевшей в ущелье. Наиб Назар дернул поводья коня, а потом, широко раскинув руки, повалился с седла. Он упал бы на землю, если бы его не подхватили стоявшие рядом джигиты.

Увидев кровь на лице вождя, джигиты издали гневный клич, приглушенный звуками выстрелов. Они всей толпой стали готовиться к атаке на горсточку противников. Даже те, кто раньше по приказанию Наиб Назара спешился, теперь вскочили в седла. Заметив это, Смуга и Пандит Давасарман стали стрелять прямо по группе разбойников. Дымки выстрелов выдали джигитам место, откуда вылетела пуля, поразившая их предводителя. Отдельные смельчаки соскочили с лошадей, намереваясь броситься на укрывшихся врагов.

Смуга обменялся взглядом с товарищем. Как видно, их план не удался. Но теперь они решили дорого продать свою жизнь. Пандит Давасарман спокойно готовился к рукопашной схватке. Он достал из-за пазухи кинжал. Взяв его в зубы, стал быстро заряжать револьвер. Смуга не был так спокоен. Однако он тоже не дорожил собственной жизнью. Он думал о своих верных друзьях, которые бились в глубине ущелья. Уже слышалось хриплое дыхание джигитов, взбиравшихся на крутой откос скалы. Но вдруг со стороны степи раздался винтовочный залп. Разбойники истошно закричали. Однако вместо триумфа в голосах джигитов слышался ужас. Новый залп и еще более отчаянные крики разбойников вселили надежду в души двух смельчаков, готовившихся к решительной схватке.

Смуга выглянул из-за скалы. Столпившиеся джигиты глядели на равнину. А там лава русских казаков отрезала им путь к отступлению.

Только теперь можно было убедиться в дерзости банды Наиб Назара. Джигиты быстро оправились от первого испуга, охватившего их при неожиданном появлении казаков. Несколько всадников поскакали в ущелье, чтобы предупредить находившихся там товарищей, тогда как остальные стали собираться в небольшие группы. Не прошло и двух минут, как вся банда снова сидела на лошадях. Джигиты начали стрельбу по отряду русских. Но тут коса нашла на камень. Казаки, великолепные всадники, услышав выстрелы, исчезли под брюхами лошадей, словно по мановению волшебного жезла. Стволы их винтовок направились в сторону бандитов. Меткий залп вынудил джигитов Наиб Назара броситься врассыпную. Они подобрали мертвое тело своего главаря и бежали.

Услышав русскую команду, Смуга облегченно вздохнул. Тем временем казаки разделились на два отряда. Обнажив шашки, они бросились в погоню за бандитами.

- Я совсем не ожидал помощи с этой стороны, - сказал Смуга. - Откуда взялись здесь казаки?

- Русские офицеры были в кишлаке Наиб Назара и заметили, что тот организовал погоню за нами. Внезапное исчезновение жениха, помчавшегося во главе отряда джигитов, показалось им подозрительным. Они предположили, что Наиб Назар готовит внезапное нападение, и выслали за ним свой отряд, - ответил Пандит Давасарман. - Не будем терять времени. Вместо Наиб Назара мы вскоре будем иметь на шее русских. Мы здесь лишние!

Как на крыльях они бросились вниз и, очутившись на дне ущелья, увидели друзей, беспокойно выглядывавших из-за скал. Подбежали к ним.

- Что там происходит? На равнине идет бой? - воскликнул Вильмовский.

- Отряд казаков погнался за джигитами Наиб Назара. Садитесь на лошадей и, пока есть время, бежим отсюда, - приказал Смуга. - Все ли у вас целы?

- Только боцман легко ранен в руку, но это ничего опасного, мы его уже перевязали, - сообщил Вильмовский.

- Откуда здесь взялись казаки? - удивлялся Томек.

- У нас еще будет время порассуждать на эту тему. Теперь по коням и - вверх по ущелью, вслед за Удаджалаком. Мы находимся в пограничной полосе, - кратко ответил Смуга.

- По коням! - повторил за ним Пандит Давасарман.

За время своего ночного бегства через горные ущелья путешественники лишь один раз остановились на двухчасовой отдых. На рассвете они достигли спокойной долины, где находилась деревушка горского племени тогликов. Деревушка состояла из нескольких старых войлочных юрт и саманных домиков, в которых горцы жили в период больших морозов. Пастухи, одетые в бараньи тулупы поверх хлопчатобумажных рубах и штанов, в длинные чулки и кожаные лапти, приняли усталых путешественников очень гостеприимно. Они отвели для них один из пустовавших в эту пору года саманных домиков и обещали свою помощь. Здешние мужчины отличались особым любопытством. Их очень интересовали различные предметы, которыми пользовались путешественники. Пандит Давасарман, единственный из путешественников, знакомый с яркендским наречием, вынужден был отвечать на многочисленные вопросы. В противоположность другим последователям Магомета, здешние женщины не скрывались от чужестранцев и совсем не обращали на них внимания. Они занимались приготовлением пищи, состоявшей из мучной похлебки на молоке, овечьего сыра и хлеба. Гостям они предложили любимое блюдо жителей Средней Азии - плов. Это были куски баранины, сваренные вместе с рисом и изюмом, приправленные острыми пряностями.

С истинно восточным спокойствием Пандит Давасарман отвечал на многочисленные вопросы обитателей деревушки и раздавал им мелкие подарки. Вскоре он завоевал благорасположение тогликов и начал переговоры относительно обмена своих уставших лошадей на новых. К сожалению, бедные горцы не располагали нужным количеством лошадей. После длительных переговоров удалось обменять всего лишь пять вьючных животных и одного очень измученного коня, на котором до этого ехал боцман. Стоит сказать, что немаловажную роль в успехе переговоров сыграли три золотых самородка, которые Смуга достал из мешочка, полученного в наследство от брата.

Лошади обошлись очень дорого, но Смуга ничего не жалел, потому что стремился заполучить животных, способных перенести длительный и трудный поход. Однако, не желая излишней щедростью возбуждать подозрения пастухов, Пандит Давасарман долго торговался, и в качестве придачи к лошадям выторговал красивые узорчатые попоны и несколько кожаных бурдюков для воды.