По ту сторону Нила - Николь Фосселер

Это были офицеры и солдаты колонны Уолсли, тридцатого декабря выступившие из лагеря в Корти, что почти в самом начале вопросительного знака, чтобы пересечь пустыню Байюда в направлении Метемма и уже оттуда двинуться на Хартум. Всего в операции по освобождению города участвовало восемь тысяч человек, только лучшие из лучших. В то время как пять тысяч солдат и офицеров осталось в Корти, для охраны тылов и путей к отступлению, остальные три тысячи разделились. Одна половина пустилась в опасное путешествие по Нилу, вдоль закругления вопросительного знака возле ущелий. Им предстояло преодолеть шесть нильских порогов, из которых были известны и нанесены на карту только три, и несколько водопадов в скалах и на гранитных уступах, особенно трудно проходимых в это время года, когда река мелела.

Людям и животным предстояло при помощи канатов перетянуть через пороги более двух сотен китобойных ботов с запасами продовольствия для солдат и жителей Хартума. Небольшой кавалерийский отряд, наполовину из англичан, наполовину из египтян, должен был в это время наблюдать за берегом.

Другое, чуть меньшее подразделение в тысячу сто человек двумя группами, одна за другой, совершало относительно скорый, но от этого не менее тяжелый переход через пустыню Байюда. В первую группу входил и Королевский Суссекский.

– Ах, друзья, – тяжело вздохнул Ройстон и огляделся, – ну, где еще вы видели такую красоту?

Он восхищенно посмотрел на спускающиеся амфитеатром расколотые каменные выступы. Леонард, Стивен и Джереми, которые курили вместе с ним, свесив ноги с края обрыва, обменялись насмешливыми взглядами.

– Поначалу мне здесь нравилось гораздо больше, – задумчиво заметил Стивен.

Они прибыли сюда позавчера и остановились возле источников Джакдул после более чем трехдневного странствия по пустыне, напоминавшей гигантскую шахматную доску из оникса и янтаря, с перекатывающимися из конца в конец песчаными волнами. Всего здесь было три источника, доверху наполненных водой во время дождей. В день прибытия войска колодцы еще покрывала блестящая зеленая пленка, и прозрачная ледяная вода на глубине казалась черной. На скалах зеленела трава, а в прохладном воздухе висли стрекозы с алыми крыльями. Но после того как солдаты напоили верблюдов, утолили жажду и наполнили свои бурдюки, воды в колодце осталось не так уж много. Поэтому завтра они двинутся в направлении Абу Клеа, к следующему источнику.

«Мы как будто несем с собой смерть, – подумал Стивен. – Куда бы мы ни пришли, оставляем позади себя лишь трупы да голые камни».

Ройстон провел рукой по щеке, покрытой щетиной цвета виски.

– Не отпустить ли мне бороду, как вы считаете?

– Это еще зачем? – Стивен посмотрел на него раздраженно, выдохнул сигаретный дым и инстинктивно потрогал небритую щеку.

– Это придает изысканность, разве не так? Только посмотри. – Ройстон махнул в сторону лагеря, где в это время высшие офицерские чины, склоняясь над картами, обсуждали детали стратегии, а солдаты, группами и поодиночке, пыхтели трубками. – Барнаби, Траффорд и все остальные давно уже отпустили бороды.

Неподалеку, тупо уставившись в землю, жевали жвачку уже нагруженные тюками верблюды, охраняемые местными погонщиками. Сегодня, после прибытия арьергарда, большая часть колонны собиралась выступить в направлении Абу Клеа, ждали только приказа. В лагере оставалось несколько подразделений, в числе которых и части Королевского Суссекского, чтобы прикрывать остальных с тыла.

Леонард усмехнулся.

– Об этом тебе лучше было бы спросить Сис. Однако, насколько я знаю свою сестру, бороды она ненавидит.

– О! – воскликинул Ройстон и нервно погладил подбородок, как будто хотел соскрести щетину.

– Ненавижу этих тварей! – шипел, приближаясь к товарищам, Саймон.

Он с отвращением показывал на слизистый ком, который верблюд только что выплюнул на его пропыленную, в пятнах пота рубаху. Потерев склизкое пятно тыльной стороной ладони, Саймон счистил жвачку на камень. – Зато уж нагрузил я его от всей души!

Ройстон, Леонард и Стивен разразились дружным смехом. Даже лицо Джереми повеселело.

– Рад, что смог вас развлечь, – пробормотал Саймон, присоединяясь к приятелям.

Он вытащил ногу из сапога и показал на пурпурное в желтых пятнах кольцо вокруг костлявой коленной чашечки, на котором отчетливо проступали следы зубов.

– Вот как достала меня вчера одна из этих тварей! Шеи у них змеиные…

Леонард улыбнулся.

– Скажи спасибо, что не сбросила. Иначе лежать бы тебе сейчас в лазарете со сломанной рукой или ногой…

Саймон пробормотал что-то невразумительное, снова сунул ногу в сапог и заправил брючину.

– Во всяком случае, – заметил Джереми, разминая в пальцах следующую сигарету, – командование сделало все возможное, чтобы мы подружились с верблюдами.

Накануне выступления из Корти британцы проходили до сих пор неизвестный им курс. Для начала им объяснили, как приблизиться к верблюду, чтобы тот не обнажил зубов; потом – как взобраться в седло, чтобы сразу не скинул, это упражнение не обошлось без нескольких сломанных костей и рваных ран. Наконец, дело дошло до умения удержаться в седле, когда животное подается вбок или вдруг начинает кружить на месте. Солдат научили вести верблюда в каре и мчаться на нем в бой, ставить на колени и снова поднимать. Последнее не представляло никакой сложности и занимало не более полутора минут.

– Ради бога, не надо! – Ройстон демонстративно потер себя пониже спины. – У меня каждый мускул болит при этих воспоминаниях, не говоря уже о мозолях на мягком месте.

Леонард перевел взгляд на Джереми и прищурил глаза.

– Судя по тону вашего голоса, милейший капитан Данверс, вы не вполне довольны подготовкой операции.

Джереми молчал, делая одну затяжку за другой. Насколько он мог судить с высоты своего положения, кампания по спасению Хартума, при всей своей смелости, чтобы не сказать авантюрности, была продумана довольно основательно. Разумеется, лишь до той степени, до какой может быть распланирован военный поход. Но он сам отвечал за то, чтобы его солдаты имели вдоволь воды, пищи и боеприпасов. Поэтому недостатки подготовки и проистекающие из них возможные трудности доставили ему немало головной боли. Некоторое время Джереми думал, стоит ли посвящать во все это приятелей. Однако Лен, Ройстон, Саймон и Стивен были, в конце концов, не просто его друзьями, а офицерами, на плечах которых лежала доля ответственности за солдат.

– Не стану скрывать от вас, что мы недостаточно подготовлены к тому, что нас ждет, – тихо сказал Джереми. – Прежде всего, я имею в виду эти странные сосуды для воды…

Бурдюки на местный манер, которыми оснастили корпус, в принципе были делом хорошим. Однако вода просачивалась сквозь поры, а на коже легко образовывались дырки, которые солдаты не умели ни зашивать, ни конопатить навозом, как это делали бедуины. Оставалось надеяться на милость местных погонщиков, а это могло стоить корпусу многих жертв.