(Не)Холостяк - Вийя Шефф

снять одежду и нырнуть туда, но не думаю, что здесь купаются.

— Мам, я кусать хочу,— набрасывается на мою шею Илья.

Поворачиваюсь в поисках Ника, но он уже идёт к нам с пледом и корзиной.

— Ты видела, как я лассекал на велосипеде?— садится мне на колени сын.

— Видела. Молодец!— поправила ему чёлку.

— А Ник сказал, сто я молоток,— довольно улыбается, ныряя в корзину с едой и вытаскивая оттуда бутерброд.

— Меня в его возрасте покормить было сложно,— наблюдает за жующим сыном Гас.

— С аппетитом у него проблем нет. Ест всё, что не приколочено.

Ник сдавленно усмехается.

— Это у него в тебя,— замечает.

— Наверное… Ну, хоть что-то от меня досталось... Не подходи к воде!— одергиваю, направляющегося к пруду Илью.

Он отлично знает слово " нельзя" и никогда не повторяет того, что запретили.

— Всё время забываю спросить. Когда у него день рождения?— не отрывает от ребёнка глаза Ник.

— Не поверишь,— посмеиваюсь.

— Почему?

— Двадцать восьмого августа...

— Да ладно... Мы родились в один день?! То есть... Ты ещё в Тайланде?

— Нет. Он родился восьмимесячным. Маленьким и слабеньким. У него порок сердца, Ник...

— Это опасно?— тревога в голосе.

— Пока нет. Но он может проявить себя в подростковом возрасте, когда его организм начнёт интенсивно расти. А судя по твоей комплекции... — скользнула глазами по нему. Растянулся тут красиво на травке!— Он может вырасти большим...

— Алис... Уходи от Грозного,— неожиданно берет за руку.

Началось!

— Нет!— твердо.

— У нас сын...

— Только отцом он не тебя считает...

— Я буду тебя на руках носить. Ты же знаешь...

— А через годик скажешь, что у тебя межпозвоночная грыжа. И всё... Ходи дальше на своих двоих?

Он откидывается на спину и смеётся.

Подбегает Илья и прыгает на него сверху, как боец реслинга. Начинается возня и слышен звонкий смех сына.

Им весело. А у меня тяжелое и давящее чувство где-то в области желудка. Словно что-то должно случиться. Оно не отпускает...

Глава 53

Сижу на гриме, когда входит понурый Женя.

— Не продолжайте дальше. Съёмок сегодня не будет. И возможно всю неделю тоже. А может и больше...

— В смысле?— прокручиваюсь к нему в кресле.

— Что случилось, Евгений Петрович?— замирает гримёрша.

— Новости не читаете?— смотрит на нас, как на идиотов.

Оба отрицательно машем головой. Я вообще новостями не интересуюсь. Если что-то случается катастрофическое, то говорит Аврора, чтобы соболезнования в соцсетях на странице написать.

— На подлёте к городу самолёт упал... Из Германии летел...

Девушка взвизгнула.

— У Алисы муж сегодня должен прилететь,— закрывает рукой рот.

Сплюнь, дура!

— Да. Она в аэропорт понеслась выяснять всё.

Блядь!

Срываю накидку и закидываю в угол. Бегом на стоянку. Падаю на заднее сиденье в машине.

— В Шереметьево!— водителю.

Пока едем, я ищу новости в интернете.

Пипец! Самолёт от взрыва развалился в воздухе. Пожар... Ещё тушат... Видео одно ужаснее другого.

В глазах темнеет и щемит сердце. Вдыхаю глубоко...

Ей сейчас хуже... Ей страшно...

Дорога кажется бесконечной.

— Быстрее можешь?— срываюсь.

— Я и так нарушаю, Никита Сергеевич,— теряется Стас.

— Просто быстрее...

В аэропорту не обращаю внимания на людей, которые смотрят на меня во все глаза, ищу Алису.

— Где родные пострадавших?— подбегаю к стойке информации, отодвигая очередь.

— Там,— сдавленным голосом с сочувствуем, сказала девушка, кивнув в сторону зала за дверью.

В зале уже несколько десятков людей сидят в нервном ожидании хоть каких-нибудь новостей.

Зарёванная Алиса стоит у окна и смотрит немигающим взглядом куда-то вдаль.

Сердце готово разорваться на части от её боли. Но я и малой части не чувствую того, что она сейчас.

— Алиса...

Она поворачивается ко мне и кидается в объятья. Рыданья прорываются.

Глажу по голове, но прекрасно знаю, что этим не успокоишь.

Из шёпота людей понимаю, что им ничего так вразумительного и не сказали про катастрофу.

Суки, манежат людей.

Только я сомневаюсь, что там были шансы выжить у кого-нибудь. Но я не могу её этим добивать.

— Всё будет хорошо. Может, его не было в этом самолёте...

— Был...— Всхлипывает.— Мы разговаривали перед посадкой... Ник, его больше нет... Нет...

Мои глаза тоже начинает щипать от слёз. Не скажу, что мы с Грозным были друзья, скорее наоборот. Но его смерти я не желал.

— Хочешь, я всё узнаю?

Алиса кивает головой, не отрывая головы от моей груди.

— Не уходи никуда,— отпускаю её.

Я знаю, где находится руководство, поэтому прямиком иду туда. Мне преграждает путь в кабинет какая-то девушка, хватая за руку.

— Руки убрала!— рычу на неё.

— Там нет никого... Главный выехал на место...— с испугом отпускает меня.

Со мной сейчас лучше не шутить.

— Вместо него кто?

— Зам...

— Где он?— закипаю.

— Подождите...

Исчезает.

Через пару минут появляется она и какой-то мужик в костюме.

— Здравствуйте!— старается быть вежливым.— Господин Гас...

— Выжившие есть?— смотрю на него, готовый порвать взглядом. Не до манер как-то сейчас.

— Трудно говорить...

— Это ты родственникам вселяй надежду. Мне не надо! Мне правда нужна.

— А вы как думаете? Самолёт взорвался и загорелся в воздухе. При ударе о землю развалился на части... Там до сих пор работают пожарные и служба спасения.

— Ваш косяк?

— Самолёт прошёл перед вылетом все проверки. Остальные детали мы вам рассказать не можем. Точная информация будет после расшифровки черного ящика. Извините...

Развернулся и ушёл. А я пытаюсь успокоить разбушевавшегося внутри зверя, готового всё ломать и крушить.

Чтобы реально ничего здесь не разнести к херам выхожу из кабинета.

— Соболезную…— слышу тихий голос в спину.

Поворачиваюсь к девушке.

Понимающе киваю.

Я не смогу это Алисе сказать. Просто не могу... Я даже не представляю, как ей рассказать, что никто не выжил...

Поэтому