Сквозь измерения - Анастасия Ястребцова

и она упала на колени. Кровь хлынула на кости, под которыми была погребена площадь, где Ная только что сражалась. Действуя уже скорее просто по привычке, предводительница прижгла порез на ноге, но тот, что был на груди, её магии не поддавался, а это означало, что жить ей оставалось всего несколько минут. В этом измерении её бы уже ничего не спасло: хоть её пока и защищал феникс, но исцелить её было некому — она бы либо задохнулась, либо умерла от потери крови. Удивительно, но даже ясно осознав это, Ная не почувствовала ни страха, ни разочарования, ни сожаления. Если подумать, она всегда мечтала умереть именно так — на пике своих возможностей, на грани Бездны, вспыхнув отблеском предвечного пламени.

Её беспокоило только то, что Ариен никогда не простил бы себе её смерти. Она знала, что он бросится за ней, так что не было никакой необходимости его мучать. Предводительница отозвала феникса, чтобы его магией пробить к себе дорогу для своего мечника. Она хотела дать ему возможность умереть спокойно, умереть любимым, умереть в её руках, а не страдая от безграничного чувства вины. Даже если бы Ариен и решил жить дальше, долго бы он не продержался: терзающие его чувства, уничтожили бы его магию, и его бы всё равно очень скоро убили в тоннелях твари, так пусть бы лучше он погиб рядом с ней.

Ная не сомневалась: она знала, что он придёт на зов. А ещё она знала, что его грудь сейчас рвала боль похуже её физической, так что была счастлива стереть её своими руками. В каком-то смысле её убил именно Ариен, но зато она не проиграла монстрам в битве в чёрном измерении. Она бы ужасно злилась на себя, если бы её до такого состояния подрали твари, а так, всё было в порядке. Её эмоциональная, своенравная Звёздочка… Она просила его открыть им путь к храму, а он отправил их прямиком в Бездну. Нае было даже смешно: зачем говорить со Жрицей, если можно было сразу обратиться к Богам — какая рациональность!

Наверное, она сейчас напоминала сумасшедшую, сидя с Ариеном в обнимку в центре огненного вихря, в окружении готовых их сожрать тварей, и при этом как никогда довольная жизнью. Жаль только, Ариен не был готов к её смерти, Ная читала это по его глазам, чувствовала по тому, как отчаянно сжимались его руки на её плечах — будто он пытался удержать её не просто рядом с собой, а в этом мире.

Предводительница видела, что её феникс уже не выдерживал напора идущих на сильный запах крови монстров, поэтому она отозвала его, чтобы последний раз ударить самой. Если уж умирать, то она предпочитала умереть в собственно магии, а не от ран. Сдаться величественной бесконечно любимой стихии, было для неё лучшей смертью. К счастью, она могла себе это позволить. К счастью, Ариен был согласен добровольно остаться в таком восхитительном погребальном костре вместе с ней.

Вот только когда Ная уже создала способное испепелить их на месте заклинание, она внезапно осознала, что её тело больше не сковывала боль, крови во рту больше не было, и дышала она абсолютно свободно. Видимо, когда Ариен подчинился её желанию умереть вместе, её раны исчезли, а она даже не обратила на это внимания. Но если так, то всю мощь той магии, что сейчас кружилась над ними, можно было направить на то, чтобы проложить им дорогу к храму, а не на пафосное самосожжение. Если Хаос давал им шанс выжить, Ная собиралась им воспользоваться.

В её груди поднялась необузданная волна ярости: она намеревалась лично высказать всё, что думала, этой проклятой Жрице Има, которая своими выходками чуть не отправила и её и Ариена в Бездну и чуть не лишила её отряд предводительницы. Жгучая потребность прорваться через полчища тварей к своей цели вспыхнула на месте смирения так стремительно, что Ная сама едва успела понять, что уже взорвала своё заклинание и ринулась к ступеням храма. Ариен, похоже, соображал ещё медленнее, потому что следовал за ней совершенно неосознанно. Предводительница, конечно, понимала, что он был истощён, причём не только магически, но и эмоционально, но просто так тащить его за собой, как мешок припасов, не собиралась. К счастью, он пришёл в себя сразу же, как только она начала орать и сыпать ругательствами, хоть и растерялся на секунду от резкой смены её настроения. Теперь мечник был у неё за спиной вместо феникса, а мощное пламя Перепёлки прокладывало им дорогу вперёд. Как они после этого будут выбираться обратно, Ная не представляла — разве что им удалось бы отсидеться в храме несколько суток, чтобы восстановиться. Правда, учитывая, что у них не было ни еды, ни воды, сильно бы им это не помогло. Но, в любом случае, до Главной Жрицы, они бы добрались. В этом предводительница уже не сомневалась.

На верхнюю ступень храма она выбралась вся в крови и злая, как все монстры внизу вместе взятые. Ударив мощным зарядом по последним тварям, отделявшим её от дверей, она намеренно выбила ещё и их: металл оплавился и сорвался с петель. Ариен, глядя на это, несколько отстранённо отметил про себя, что они с Наей сегодня всё-таки умрут. Если не от ран или огня, то от руки разгневанной Жрицы. Но та, к его удивлению только осмотрела нанесённый ущерб и деловито зааплодировала.

— Я так понимаю, это месть за то, что я немножко поиграла с твоим мужчиной? — хохотнула она, глядя на разъярённую, хоть и до невозможности вымотанную Наю.

Та в ответ зарычала не хуже только что убитых монстров и двинулась вглубь храма. Ариену хотелось схватить её за руку и остановить, но печального опыта уже было достаточно, и он не посмел.

— Злиться ты можешь сколько угодно, — продолжала смеяться Главная Жрица, — но ты ведь невероятно собой гордишься! Одна, прорвалась через полчища тварей, добралась до храма в центре измерения-гробницы! Если ты отсюда выберешься, это ведь будет всё равно, что вернуться из Бездны!

— Я выберусь, не переживай! — резко обернувшись к старшей женщине, Ная агрессивно зашипела. — И Ариена с собой заберу! Не смей больше даже пальцем его касаться! Сними своё проклятое заклинание, и чтоб больше ни единого обращенного к нему слова от тебя не звучало!

Ариен, слушая свою госпожу, был готов в бездну провалиться, потому что она явно переходила все границы. Однако, сделать он что-либо в сложившейся ситуации не мог: вклиниться в разговор с