Жемчужина, сломавшая свою раковину - Надя Хашими

его возле ванны… Сабур, не вертись! — Махбуба принялась старательно вытирать мальчика.

— Не за что, — пробормотала Шекиба.

Она взяла себе за правило, оставаясь вежливой и услужливой, не вступать без надобности в беседы с обитательницами гарема. Сейчас ей тоже нелегко было начать разговор, но, собравшись с духом, Шекиба заставила себя произнести тщательно отрепетированную реплику:

— Какие славные у тебя сыновья!

— Да, слава Аллаху, — вздохнула Махбуба, пытаясь удержать Сабура, который извивался, пытаясь выскользнуть из рук матери.

— У других девочки. В основном. А тебе повезло — четверо сыновей.

— Да. Некоторых из нас Аллах благословил сыновьями. Некоторым приходится вынашивать дочерей.

— Ты сделала эмира счастливым, дав ему сыновей.

До Махбубы вдруг дошло, что разговор выглядит каким-то странным, совсем не похожим на обычную непринужденную болтовню. Она резко обернулась и окинула Шекибу внимательным взглядом.

— А, это ты. Не помню, как тебя зовут?

— Шекиб.

Шекиба с невозмутимым видом смотрела прямо в глаза женщине. С обитательницами гарема Шекиба чувствовала себя чрезвычайно спокойно. Они были настолько поглощены собственными интригами, что не обращали ни малейшего внимания на переодетых мужчинами смотрительниц, и уж тем более им не было никакого дела до пугающей внешности одной из них. Шекиба больше не тянулась к несуществующему платку, чтобы прикрыть им изуродованную половину лица. Теперь ей нравилось свободно разгуливать по территории дворца, засунув руки в карманы шаровар, и чувствовать тепло солнечных лучей на здоровой щеке.

— Ах да, Шекиб. Позволь спросить у тебя одну вещь: как твое настоящее имя?

Шекиба замешкалась. Вопрос Махбубы застал ее врасплох.

— Меня зовут Шекиба, — наконец сказала она.

— Да, конечно, вполне логично называть тебя Шекибом. Это идея Гафур? Вы с ней ладите? Иногда Гафур бывает совершенно невыносима.

— Мы с ней прекрасно ладим, — уклончиво ответила Шекиба.

— По-моему, это глупая идея — переодеть вас в мужскую одежду. Можно подумать, окружающие и в самом деле забудут, что вы женщины. Да и вообще, зачем нам смотрители? Если кто и нужен — так это служанки, чтобы приглядывали за детьми. Но конечно, гарем эмира да без охраны — немыслимо! — саркастично фыркнула Махбуба.

— Некоторые люди забывают, что мы женщины, — возразила Шекиба.

— Брось, неужели ты в это веришь?

Теперь Махбуба сражалась со своим непоседливым сыном, пытаясь натянуть на него рубашонку. Мальчишка верещал, норовя ухватить мать за волосы своими цепкими пальчиками. Махбуба ловко развернула его спиной к себе и крепко сжала между коленями. Сабур надул губы и уставился на Шекибу, словно призывая ее стать свидетелем учиненной над ним несправедливости.

— Как ты… Как тебе удается рожать мальчиков?

— Что?

— Я хочу понять, каким образом ты рожаешь сыновей. Что ты для этого делаешь?

Махбуба хохотала до слез.

— С каких именно подробностей мне начать рассказ? Ты одета, как мужчина, и не знаешь, какова роль мужчины в том, чтобы у женщины родился ребенок?

Шекиба покраснела.

— Нет, я не то имела в виду… Я хочу спросить, как так получается… У других женщин рождаются девочки, а у тебя — одни сыновья, — запинаясь, наконец закончила мысль Шекиба.

— Хм, думаешь, ты первая, кто задает мне этот вопрос? Большинство женщин в этом доме приходили ко мне с ним. Я родила эмиру больше сыновей, чем любая из живущих здесь. Сына за сыном — и только сыновей! Поэтому он смотрит на меня взором, полным страсти, и с уважением в сердце. — Махбубе требовалось время, чтобы перечислить все свои заслуги.

В бане висело жаркое марево, Шекиба вытерла выступившие на лбу капельки пота рукавом туники. Интересно, когда же Махбуба уже доберется до сути, да и откроет ли она свой секрет? Возможно, вообще не стоило начинать этот разговор.

— Но скажи, почему ты вдруг спрашиваешь об этом? Ведь сейчас ты мужчина, не так ли? Или тебя собираются переодеть обратно в женщину? Или хотят выдать замуж?

Шекиба отрицательно качнула головой.

— Вот и я так думаю. Тогда зачем же ты пришла ко мне с этими вопросами? Тебя кто-то подослал? Кто? А, это, наверное, Шакира! Я видела, как она смотрит на моих сыновей. У нее пять девочек. Нет, ты только представь — пять девочек! Ведьма! Да я ей глаза выцарапаю, если она только приблизится к моим детям.

— Нет-нет, клянусь, никто меня не подсылал! — Шекиба испугалась. Ей совсем не хотелось стать причиной очередной склоки среди обитательниц гарема. Если выяснится, что смотрительница бросила спичку в костер, могут быть серьезные неприятности.

— Фарида?! Еще одна ведьма! Вот уж кому не стоит доверять. Не советую тебе делать за нее грязную работу… Сабур! — Мальчонке все же удалось вывернуться из рук Махбубы, он попытался сбежать в одном носке, но был пойман и снова зажат между коленями матери.

— Извини. Меня никто не подсылал… Я сама… Мне самой… Просто стало интересно, — снова стала уверять женщину Шекиба.

— Ты хочешь найти мужчину?

— Я? Нет. Я так… — Шекиба решила поскорее свернуть разговор и ретироваться.

— Да успокойся ты. Я пошутила, — рассмеялась Махбуба. — Но я скажу, — она сделала драматическую паузу, оглянулась по сторонам — не подслушивает ли кто и, понизив голос, зашептала: — Только обещай, что никому не расскажешь. Можешь воспользоваться моим советом, если когда-нибудь окажешься под мужчиной и захочешь родить ему сына.

Шекиба придвинулась поближе и навострила уши.

Кое-что из услышанного стало для нее откровением, кое-что она ни за что на свете не решилась бы повторить вслух. Но все рассказанное наложницей эмира Шекиба сложила в укромном уголке своей памяти в надежде, что когда-нибудь эти сведения окажутся полезными. Размеры месяца в ночном небе, лепестки желтых цветов, сок яблок, не имеющих ни единого пятнышка гнили, — это просто и понятно. Но некоторые вещи, связанные с мужчинами, привели Шекибу в полное недоумение, настолько сильное, что у нее даже закралась мысль, не разыгрывает ли ее Махбуба. Однако в глазах женщины не было и намека на шутку. Напротив, она говорила с такой спокойной небрежностью, словно все эти приемы были самым обычным делом. Для Махбубы — да. Но не для Шекибы.

Неужели обитательницы гарема позволяют эмиру проделывать с собой такое? Шекиба представила Халиму. Нет, невозможно. Но затем она вспомнила Сакину, как та отправилась к эмиру почти нагишом и как с притворной робостью, потупив глаза, проскользнула в приоткрытую дверь спальни. Да, похоже, Махбуба говорит правду.

Мысли Шекибы упорно возвращались к Аманулле. Она вспоминала его уверенную походку, широкие плечи. Вот он склоняется над кустом, чтобы рассмотреть цветок, вот его пальцы бережно касаются тонких лепестков… Шекиба попыталась представить себе, каково быть рядом с таким мужчиной, провести рукой по