Хранительница небес - Марина Ноймайер

Я не могу подавить смешок, и Анджело лукаво улыбается в ответ. Он кладет себе на колени один из свертков и аккуратно разворачивает бумагу.

«С наилучшими пожеланиями от Галатеи и Томмазо, выздоравливай!»

Я с любопытством принимаю симпатично украшенную коробку, а внутри обнаруживаю конфеты, которые на первый взгляд похожи на турецкую пахлаву: сладкие батончики из белой массы, пропитанные медом с орехами и сухофруктами.

– Это торроне, – объясняет Анджело. – Ужасно липкие, но очень вкусные.

Поскольку мой желудок еще не до конца пришел в норму, я с сожалением закрываю коробку, оставляя угощение на потом.

– Пожалуйста, передай им мою благодарность! И я так рада, что ты пришел сегодня.

– После того что случилось с Галатеей в Риме, я надеялся никогда больше не видеть своих друзей в таком состоянии. Но, как мне кажется, у тебя удивительные способности к выздоровлению.

Последние слова Анджело воскрешают во мне воспоминания. Фактически все произошло не так давно, но по моим ощущениям минули годы с тех пор, как я вернулась из Рима в настоящее и сидела раненая в коридоре нашей с Паулем квартиры. С колотой раной, которую Люций нанес мне пару минут назад и которая дома оказалось почти зажившим шрамом… Мы все были ошарашены тем, как быстро затянулось ранение, но больше всего меня поразили появившиеся по краям раны странные сухие чешуйки. Лоре они сразу же напомнили змеиную чешую.

Змея… Стремительная регенерация… Асклепий и его верная змея Агниция, которая помогала ему исцелять людей и возвращать к жизни мертвецов… Асклепий, вознесшийся на небо в качестве Змееносца и бога целителей.

И я, в которой пробудилась часть силы Агниции. Потому что я – половина тринадцатого знака зодиака. Это выяснилось еще в тот вечер, когда Дюрер раскрыл нам всю правду о Селесте, а я догадалась, что я и есть змея. Но только сейчас приходит осознание того, что это, вероятно, и есть причина моей быстрой регенерации. Возможно, это и есть первый предвестник силы, о раскрытии которой меня в Мюнхене предупреждал профессор Киппинг? Потому что невозможно предсказать, сможем ли мы с Лео справиться с осуществлением пророчества, но все равно… Теперь у нас в руках есть зеркало Агниции, и с его помощью у нас с Лео гораздо больше шансов исполнить пророчество и вернуться в настоящее.

– Я принес еще кое-что, чему никак не могу найти применения. Последние несколько лет я преданно хранил это, но не я являюсь ее истинным владельцем.

Анджело вырывает меня из оцепенения, разворачивая второй сверток. Глаза словно вылетают из орбит, когда я вижу, как из-под оберточной бумаги показывается уголок Красной Книги! Этот магический рукописный кодекс, который мы выкрали из библиотеки Ватикана в Риме во время своей ночной вылазки. И, к слову, нам в этом помогала Лукреция Борджиа. Честно говоря, я вообще не надеялась увидеть эту книгу снова, оставив ее после нашего таинственного исчезновения из Рима. Но, как выяснилось, все это время она была у Анджело… Конечно, он хранил ее!

Дрожащими руками я принимаю книгу, словно ребенка, из рук Анджело. Как нечто драгоценное, что уже однажды открыло мне дорогу домой. Книгу, которая обладает собственным характером и волей, а еще по праву принадлежит мне. Я ласково провожу кончиками пальцев по стеклянной красной обложке, прослеживая траекторию созвездий, медленно плывущих по поверхности. Возможно, Красная Книга – это именно тот ключ, которого нам все это время не хватало, чтобы внести ясность в пророчество. Ключ, который подскажет нам, что делать дальше.

Я чувствую взгляд Лео на себе, когда осторожно открываю книгу. До сих пор я была единственной, кому это удавалось, и этот факт все еще изумляет меня. Мне открываются пустые книжные страницы цвета слоновой кости, и, затаив дыхание, я жду, пока появятся на них буквы на древнем языке, но ничего не происходит. Я на всякий случай перелистываю еще пару страниц, если вдруг что-то упустила, но книга, вероятно, не желает сегодня мне ничего показывать. Когда снова поднимаю голову, Лео и Анджело выглядят слегка разочарованными, но я только пожимаю плечами.

– В конце концов, что-нибудь она нам расскажет, я в этом абсолютно уверена.

Анджело остается у нас еще на некоторое время. Лео продолжает отлучаться на кухню, чтобы следить за супом, и над его недоверчивыми уточнениями посмеивается даже Анджело.

– Пока не забыл, – начинает он, обернувшись на пороге ближе к вечеру. – Галатея приглашает вас на свою лодку в воскресенье на Феста делла Сенса. Если, конечно, тебе позволит здоровье.

Я напрягаюсь. Название праздника мне ни о чем не говорит. Впрочем, сама идея праздника на лодке звучит захватывающе, если мы останемся на ней в пределах города, разумеется.

– Что это за праздник?

– Феста делла Сенса – один из самых важных венецианских праздников. В воскресенье после Вознесения Господня город венчается с морем. Будут ярмарки, праздничные процессии, регаты… Поистине потрясающее зрелище!

Блеск в глазах Анджело быстро заражает воодушевлением и меня, однако Лео, прислонившийся к косяку двери, скрещивает руки на груди, волнами излучая тревогу.

– Я не знаю, Рози…

Я сужаю глаза до щелочек. Господи, он же не может теперь вечно обращаться со мной как с хрустальной вазой!

– Конечно, Галатея не будет возражать, если вы дадите ответ позже. В зависимости от того, как ты будешь чувствовать себя в воскресенье.

Анджело кивает и машет рукой на прощание, и, пока Лео закрывает за ним дверь, я успеваю закипеть от раздражения.

– Черт возьми, ты самая строгая мамочка-наседка!

Лео останавливается у двери, вероятно, понимая, что лучше держаться от меня подальше.

– Что ж, если у тебя появились силы вредничать, ты, вероятно, действительно на пути к выздоровлению, – усмехается он.

– Я же тебе говорила…

– Хорошо, давай заключим сделку, – произносит он достаточно громко, чтобы заглушить мой протест. – Ты остаешься в постели как минимум до субботы, не жалуешься и отдыхаешь. И тогда в воскресенье мы отправимся на Сенсу, и я больше не скажу ни слова о состоянии твоего здоровья.

– И какой день недели у нас сегодня? – интересуюсь я.

– Среда, – спокойно отвечает Лео.

– Какая-то паршивая сделка, – недовольно бормочу я, на что он только выгибает бровь.

Все внутри меня кричит о том, что я могу покинуть свой больничный лагерь, даже если все еще задыхаюсь после визита Анджело. Но бессловесная просьба во взгляде Лео заставляет меня смириться. Я успокаиваю свое недовольство и уступаю, потому что в глубине души понимаю, что поведение Лео проистекает только из-за любви ко мне. Наверное, я бы поступила так же.

Мы довольно долго играем в гляделки, словно фехтуем в немом бою. Наша эмпатия значительно ослабла с тех пор, как Лео потерял свой зодиак. Несколько недель назад он бы бомбардировал меня своими эмоциями, я в этом уверена. Но сейчас я точно знаю, что в нем происходит. Потому что он позволяет мне узнать.