Календарные обычаи и обряды народов Юго-Восточной Азии - Роза Шотаевна Джарылгасинова

В игре «сдать тьанг» («король желает»), или иу («тпру»), каждая из двух групп игроков — мужской и женской — по очереди выбирает «короля», которого усаживают на почетном месте в середине площадки. Один из юношей подходит к «королю» и сообщает «о своей любви к девушке» из женской команды. Затем наступает очередь девушки поведать «о своей любви к юноше». Если в сговоре оба имени совпали, то «король» кричит «иу!» («тпру!»), и в тот же момент девушки с веселыми криками садятся на спины «лошадей» — юношей, — которые друг за другом, гуськом переносят их на новое место. Затем команды игроков меняются ролями [Косиков, 1983, с. 145–146].

В 1967 г. во время новогодних торжеств в провинции Сиемреап автору довелось также неоднократно бывать на представлениях большого театра теней (нанг сбаек тхом, или сбаек тхом — досл. «большая кожа», т. е. большая резная кожаная картина — основной атрибут кхмерского театра теней). Театром теней в деревне Тапхуль провинции Сиемреап руководил ее житель Нон Чхум. По его рассказам, представление этого театра всегда устраивается по случаю какого-либо значительного события: крупного религиозного или светского торжества, сильной засухи, в случае распространения в округе эпидемии. Для таких представлений не требуется особого помещения, его успешно заменяет открытая площадка, недалеко от буддийского монастыря. Сюжеты представлений хорошо известны зрителям, которые часто приходя·) на спектакли не только из близлежащих, но и отдаленных деревень. В большом театре теней всегда показывали сцены из поэмы «Реамке», которые играли в течение недели.

Приготовление к представлению начинается обычно за несколько дней. На высоких шестах натягивается белая материя, используемая в качестве экрана, готовят специальные факелы (тьонлох), приносят комплект больших кожаных картин — размерами от 1 до 1,5 м в высоту и от 0,85 до 1,36 м в ширину [Косиков, 1966–1968].

Вечером, когда труппа в сборе, а перед экраном в удобных позах, прямо на земле располагаются зрители, начинается магический обряд в честь великого отшельника Маха Эйсея, олицетворяющего добро и справедливость, защитника артистов. К его изображению ставят ритуальные приношения, с заклинаниями просят его стать посредником между людьми и духами, чтобы последние обязательно «пришли и вселились» в тела и души актеров и в кожаные картины, разыгрывающие эпизоды из «Реамке». Без этого, по словам Ноп Чхума, невозможно начать играть спектакль, в котором должно чувствоваться дыхание жизни, позволяющее его участникам проникнуться величием поэмы. Считается, что спектакль удачен лишь тогда, когда Маха Эйсей — «медиум медиумов» — обеспечит присутствие духов в самих актерах. И чтобы призвать этих духов из потустороннего мира, время от времени до начала спектакля раздаются самые невероятные крики, нарушающие тишину, в которой собравшиеся с нетерпением ожидают начала представления. Звуки гобоя просят, призывают, направляют прибытие невидимых людям духов, тем самым еще более усиливая таинственную атмосферу этого магического действа. Наконец, духи отвечают на многочисленные призывы. Они «прибывают» и вновь «вселяются» в персонажи, которые уже готовы поведать свои истории.

Спектакль начинается. Актеры проходят вдоль огромного специального экрана — натянутого матерчатого полотна, освещенного факелами то впереди, то позади него, и проносят кожаные картины, танцем компенсируя неподвижность изображенных на них фигур [Соломоник, 1983, с. 83]. С двух сторон экрана два рассказчика нараспев, декламацией читают текст, поясняя зрителям происходящее на экране, толкуя таким образом каждую мизансцену и ведя диалог за действующих лиц. Один рассказчик при этом «специализируется» на положительных персонажах, другой — на отрицательных (мир демонов).

Неотъемлемой частью теневого театра является музыка, которая не просто сопровождает представление, но составляет необходимое условие общей гармонии театрального действа — гармонии изображения, танца, звука. Во время представлений «Реамке» оркестр (пинпеат), состоящий из ударных и духовых инструментов, исполняет 12 основных музыкальных пьес. Скажем, мелодия тьыт тьап исполняется во время сцен, изображающих бой и воздушный полет; мелодии крау най и крау нок всегда сопровождают появление перед экраном демонов. Услышав лишь первые аккорды той или иной мелодии, внимательные зрители, которым хорошо известны исполняемые в спектакле музыкальные темы, без труда могут определить, какая сцена будет разыграна и какие появятся персонажи [Косиков, 1973, с. 149].

Спектакль затягивается далеко за полночь, но в праздничные дни это не помеха для собравшихся, тем более, когда предоставлена возможность вновь встретиться с героями любимой поэмы, получить удовольствие от искусства танцора-кукловода, насладиться звучанием традиционных инструментов.

Продолжает сохраняться у кхмеров и театрализованное представление трот, часто встречающееся в западных районах Камбоджи — в провинциях Баттамбанг и Поусат, а также к северу от оз. Тонлесап, в провинции Сиемреап [Lévy, 1981, с. 59]. Название трот, как считают кхмерские исследователи, вероятно, восходит к санскритскому термину трути, означающему «крошечный отрезок времени», «разрыв». А поскольку трот исполняется по случаю Нового года, то становится понятным его значение, подразумевающее как бы разрыв между уходящим и наступающим годом [Робам, 1964, с. 9–10].

С давних времен это представление было распространено у небольшого народа поа, этническая история которого уходит в глубокую древность. Согласно дошедшим до нас данным, еще во времена Ангкора актеры-поа часто выступали при дворе кхмерских правителей. Вполне вероятно, что истоки трота, сохраняющего многие архаические ритуалы магического комплекса, восходят к древним обрядам, связанным с воздействием на производительные силы природы, с просьбами о ниспослании дождя и с культом плодородия. Многие крестьяне до наших дней продолжают верить, что если исполнить трот в начале Нового года, то обильные дожди выпадут в срок, а значит, урожай будет хорошим. В одном кхмерском предании эта версия как бы находит свое литературное подтверждение: «Когда Будда шел посвящаться в монахи, его сопровождала группа актеров, исполнявших танец трот. Они благополучно достигли леса, где вечный антагонист и искуситель Будды — Мара (кхмер. Меа) — появился в обличье оленя. Танцоры подстрелили его, и тотчас же Индра ниспослал на землю обильный дождь. Будда затем продолжил свой путь, повелев с тех пор исполнять трот, когда рисовым полям грозит засуха» [Porée Maspéro, 1955, с. 373].

И в наши дни труппа бродячих актеров ходит во время новогодних торжеств по деревням, доступными им танцевальными средствами изображая древнюю легенду. Главные персонажи представления — два охотника и олень. Труппа танцует и поет, собирая одновременно пожертвования. Актеры желают всем собравшимся радости и счастья, а главное — хорошего урожая в наступающем году.

Установленный традицией период новогодия у кхмеров обычно длится три-четыре дня, но некоторые обряды и развлечения продолжаются еще в течение последующих недель. С завершением периода сухого сезона кхмерские крестьяне начинают готовиться к новому аграрному циклу. А с ним наступают и новые праздники.

Обряды конца