В сердце Антарктики - Эрнст Шеклтон

Около Барьера мы нагнали остальные сани, и Брокльхёрст сфотографировал всех нас с развевающимися флагами. В 10 часов 50 минут мы покинули морской лед с надеждой, что по барьерному льду идти будет легче. Однако оказалось, что снег там еще рыхлее. Лошади работали отлично, и наша вспомогательная партия с трудом поспевала за ними. Каждый час сопровождающие лошадей менялись с теми, кто тащил сани на себе. В 13 часов передовой отряд, шедший с лошадьми, разбил лагерь. Лошадей привязали. Тут же был готов второй завтрак, состоявший из чая с плазмоном, плазмоновых сухарей и сыра. В 14 часов 30 минут мы снялись с лагеря. Вспомогательная партия пошла вперед, потащив на себе сани, остальные с лошадьми вышли позже, свернув предварительно лагерь. К 16 часам нам стали попадаться участки более хорошей поверхности. Люди реже проваливались в снег, но лошадям было по-прежнему трудно. Погода держалась превосходная, дул легкий юго-восточный ветер. С наветренной стороны лошади были совершенно сухи, но с подветренной пот замерзал и шерсть их покрылась льдом. Когда нам приходилось тащить сани, мы также сильно потели. Ввиду того что вспомогательная партия не могла двигаться так быстро, как лошади, и задерживала нас, мы решили, что она пойдет с нами еще не более двух дней, а потом мы понесем на спине остатки лошадиного корма, который был на санях вспомогательной партии. Завтра утром мы устроим склад, куда сгрузим около 45 кг провизии и керосина. Это значительно сократит груз, который нам передаст вспомогательная партия.

В 18 часов разбили лагерь, покормили лошадей и сами пообедали пеммиканом, пищевым концентратом с плазмоновыми сухарями и какао. Затем закурили, что составляет немалое удовольствие для людей, которым целый день пришлось тащить сани. Поскольку сейчас у нас образовался избыток сухарей, мы побаловали ими наших славных лошадок. Сейчас они со всем удобством расположились на солнце при температуре —10° C и время от времени роют копытами снег. Гризи вырыла в мягком снегу уже целую яму. В течение всего дня мы придерживались юго-восточного направления, стараясь оставить Уайт-Айленд подальше к северу, чтобы избежать трещин в леднике. В течение дня сделали 19,6 км.

4 ноября. Выступили из лагеря в 8 часов 30 минут. Погода превосходная, но освещение плохое. Температура —12,8° C. Пришлось надеть снегозащитные очки, так как глаза начали утомляться. Вспомогательная партия вышла первой из-за того, что сегодня утром поверхность пути лучше. Они шли впереди лошадей, которые постоянно проваливались. Как только мы миновали оконечность Уайт-Айленда, снег сделался более рыхлым, и как людям, так и лошадям стало труднее идти. Тем не менее мы прошли 14,9 км до 13 часов. Вспомогательная партия шла самостоятельно, даже не требуя смены. Груз, который они тащили, уменьшился примерно на 45 кг благодаря тому, что вчера устроили склад. После полудня снег стал еще мягче, и когда в 18 часов мы остановились лагерем, лошади были совершенно утомлены: за день сделали 26,2 км по плохому снегу. Вспомогательная партия также хорошо поработала. Эребус вечером совершенно очистился от облаков, в северной части неба ясное, на юге затянуто. Путь наш сегодня я направлял на восток-юго-восток, чтобы избежать трещин около Уайт-Айленда, но с завтрашнего дня мы пойдем на юго-восток. Ночью мы определили свое астрономическое положение, и оказалось, что находимя в 55 километрах к югу от мыса Ройдс. Все здоровы и бодры.

5 ноября. Проснувшись утром, увидели, что погода пасмурная и идет снег, лишь вдали на севере заметны кое-какие предметы, на юге же ничего не видно. В 8 часов 15 минут отправились в путь, руководствуясь компасом. Освещение настолько плохое, что совершенно нельзя разглядеть заструг; впрочем, последних было немного, так как только что падавший снег образовал толстый покров. Как для лошадей, так и для людей путь очень труден. В течение всего утомительного утра лошади, выбиваясь из сил, упорно шли вперед и до остановки на завтрак в 13 часов мы сделали 14 километров. В 14 часов 15 минут после завтрака снова отправились в путь. Снег продолжал идти и направление трудно было выдерживать: все утро шли на юго-восток, а теперь пришлось менять направление. Вдруг Маршалл, который вел Гризи, провалился в трещину и Гризи вместе с ним. Кое-как выбрались. Маршалл закричал мне, я остановил свою лошадь и побежал ему на помощь. Надо было снять сани со снежного мостика, под которым находилась расщелина. Ширина расщелины метр, внизу стенки ее еще расширялись и дна не было видно. Она тянулась с северо-запада на юго-восток. Я сразу же изменил курс на восточный, но примерно через четверть часа Уайлд, Адамс и Маршалл тоже угодили в трещину, на сей раз узкую. Пришлось остановиться и, разбив лагерь, дожидаться более ясной погоды, чтобы выяснить наше положение. Это было в 15 часов, по счетчику на санях мы прошли за день 15,6 км. В 16 часов началась снежная метель, которая и сейчас не прекращается. Такая задержка для нас большая неудача. Утешаюсь мыслью, что за ночь ветер уляжется и завтра погода будет хорошая: лошадям не мешает передохнуть. Сегодня нам пришлось весь день идти в снеговых очках, так как из-за плохого освещения мы начали ощущать уже признаки снежной слепоты.

6 ноября. Весь день лежим в спальных мешках. Вылезаем только, чтобы покормить лошадей, все время продолжается сильнейшая пурга. Ветер юго-западный. Очень досадно, что задерживаемся, ведь каждый день стоит нам 18 килограммов лошадиного корма. Сами мы за завтраком съели лишь по несколько сухарей, так как при каждой задержке надо экономить продовольствие, иначе нам его не хватит. Мы вышли с продовольствием на 91 день, но если расходовать его экономно, то можно растянуть этот запас на 110 дней. Если и за это время нам не удастся выполнить нашей основной задачи, значит не суждено. Кое-кто из вспомогательной партии совсем отказался от всякой еды в последние сутки. Что касается лошадей, то Квэн и Чайнамен ели хорошо, а Сокс и Гризи что-то не в аппетите. Все они очень любят «моджи» и съедают его до маиса. Лошади вели себя спокойно, стояли повернувшись хвостом к ветру. Нередко пурга была так густа, что мы выглядывая сквозь щелку палаток, не могли их совсем разглядеть. Вокруг палаток намело огромные сугробы снега, и некоторые сани совсем погребены. Вечером, около 17 часов 30 минут, немного прояснило, и ветер спал. Выйдя покормить лошадей в 18 часов, я мог уже рассмотреть Уайт-Айленд и Минна-Блаф, так что, надеюсь, завтра погода будет лучше. Барометр весь день стоял на 28,60 дюйма (726,6 мм), температура доходила до —7,8° C. В общем тепло и каждый из нас чувствует себя в своем спальном мешке довольно уютно, как в маленьком доме. В мешке можно писать, читать и любоваться захваченными с собой домашними божествами. Утром я читал «Много шума из ничего»[86]. Поверхность барьерного льда стала лучше, так как ветер сдул с нее большое количество рыхлого снега. Надеюсь, теперь мы будем различать трещины до того, как в них провалимся. Сегодня четвертый день нашего пути от мыса Хат, а к югу мы продвинулись всего на 32 километра. Необходимо идти быстрее, если хотим лучше использовать лошадей. Эта задержка из-за метели была бы не так досадна, если бы дело касалось только нас самих, мы можем экономить свое продовольствие, но ведь лошадям-то приходится давать корм полностью.