Блондинка в черном парике - Кэтрин Коултер

– Все возвращаются за столы! Все уже в порядке. Это послужит наукой тем из вас, которые рассчитывают обвести вокруг пальца Марвина: номер не пройдет. Они повыбили дурь из тех типов, что пытались ограбить Салли. Теперь все позади... Квинлан, – она обернулась к Джеймсу, – забрось-ка свою очень привлекательную задницу на сцену и сыграй моего любимого Декстера Гордона. За что, ты думаешь, я тебе плачу?

– За мою музыку. Салли, я хочу, чтобы ты была рядом со мной на сцене, хорошо? – Он поднял с пола шприц, аккуратно завернул его в салфетку и спрятал в карман рубашки. – Я хочу узнать, что этот ублюдок собирался тебе вколоть. Завтра мы отдадим шприц на анализ в лабораторию ФБР. Пошли, Салли.

– Я принесу вина, – засуетился Фазз.

...Джеймс расхаживал из конца в конец гостинной. Диллон удобно устроился в мягком кресле, согнувшись над клавиатурой своего персонального компьютера «Гейтвей 486SX Номанд», который он называл «Максом».

Салли ничего не делала – просто наблюдала за Джеймсом. Наконец сказала:

– По-моему, с меня хватит.

Взгляды обоих мужчин обратились к ней. Салли улыбнулась:

– Я не хочу ждать до завтра. Лучше покончить со всем этим сегодня же вечером. Давайте отправимся к моей матери. Ей известно, что произошло в ту ночь, когда убили отца. Во всяком случае, она знает гораздо больше, чем рассказала вам, или полиции, или мне. Я хочу знать правду.

– А еще лучше, – сказал Диллон, не сводя глаз с экрана компьютера, – давайте соберем вместе всех троих: Ноэль Сент-Джон, вашего мужа и доктора Бидермейера. Как думаешь, Квинлан, подходящий момент наступил?

– Не знаю. Может быть, еще немного рановато. – Квинлан бросил встревоженный взгляд на Салли. – Ты и вправду в этом уверена, Салли?

Она выглядела сейчас сильной: узкие плечи горделиво выпрямлены, в голубых глазах светится твердая решимость. Казалось, она готова сразиться даже с медведем.

– Уверена.

Это все, что ему нужно. Да, пришло время выяснить истину. Квинлан кивнул.

– Возможно, они выдохнутся, – произнес Диллон. Потом вдруг воскликнул:

– Чтоб мне провалиться, все-таки нашел! – Он одарил их широкой улыбкой. – Ну я и молодец, в самом деле молодец, – повторил он, удовлетворенно потирая руки.

Квинлан широкими шагами подошел к Диллону.

– О чем это ты тут толкуешь? – Он склонился и посмотрел на экран компьютера.

– Я нашел все, что мы хотели знать о добром докторе Альфреде Бидермейере. Его настоящее имя – Норман Липси. Он канадец. И у него действительно есть медицинское образование – он учился в Мак-Гилле в Монреале.

Ну и ну! Его специальность – пластическая хирургия. Тут еще много чего есть. Жаль, что у меня ушло на это столько времени. Я просто никогда и не предполагал, что он может быть канадцем – это с его то фамилией Бидермейер! Потому и искал не в тех базах данных. – Он снова потер руки. – Я нашел его в базе по хирургам-косметологам, там же была и фотография. Сообщается, что он окончил Мак-Гилл.

– Это невероятно, – воскликнул Квинлан. – Ты просто гений, Диллон!

– Клянусь твоей задницей! А сейчас, до того, как мы уедем, дай-ка я попытаюсь выяснить несколько вопросов относительно Скотта Брэйнерда. Где он получил юридическое образование, Салли?

– В Гарварде.

– Ага, здесь действительно сказано, что он в 1985 году окончил Гарвард с отличием. Очень плохо. Я-то надеялся, что он, может быть, наврал по этому поводу.

– Салли, ты не передумала? – спросил Квинлан. – Ты действительно готова встретиться со Скоттом? И с Бидермейером после всего, что он пытался вчера сделать? Ты уверена?

– Да, уверена. Я не могу больше ждать. Это ведь уже какое-то безумие. Пора заканчивать. Если это действительно я убила отца, то мне нужно об этом знать. Если его убила Ноэль или кто-нибудь еще, давайте это выясним. Я не развалюсь на части, Джеймс, не бойся; Я больше не в силах выносить эту неопределенность, эту постоянную мешанину из смутных, полустертых образов и голосов, сливающихся воедино.

Тогда Джеймс проговорил очень медленно, в своей удивительно успокаивающей манере:

– Перед тем как мы уедем, я хочу вместе с тобой пройтись еще по некоторым моментам. Ты в состоянии?

– О да. Я готова. Мы ведь уже говорили и о Скотте, и о моем отце. – Она замялась, теребя пальцами складки вельветовых брюк.

– В чем дело?

– Это связано с отцом. И с моей матерью. – Она опустила взгляд на собственные руки. Тонкие руки, костлявые пальцы, коротко остриженные ногти. Хорошо хоть, что с момента встречи с Джеймсом она перестала их обкусывать.

– Так что же это, Салли? Ну давай, смелее, больше никаких секретов.

– Он избивал маму, избивал жестоко. Я застала его за этим занятием, когда мне было всего шестнадцать. Именно тогда я вернулась из женской школы в Вирджйнии обратно домой. Я пыталась ее защитить...

Диллон встрепенулся:

– Вы хотите сказать, что ваш отец, старший юрисконсульт «Транскон Интернэшнл», избивал свою жену?!

– А я вот почему-то не удивлен, – хмыкнул Квинлан. Он сел рядом с Салли, взял ее за руку и ждал – просто ждал, ничего не говоря. – Она и это пережила?

– Моя мать – Ноэль – не собиралась ничего предпринимать по этому поводу. Она просто смирилась. Он был богатый, уважаемый и очень известный. Мне кажется, мать не могла перенести унижения, да и не хотела лишиться всего, что имела. – Салли задумалась, вспоминая. – Я всегда с нетерпением дожидалась всяких вечеринок, дипломатических приемов, пышных лоббистских банкетов, всех этих интимных ленчей для узкого круга людей, облеченных властью, – на них всегда приводили жен. Его обычно приглашали чуть ли не на все эти мероприятия, и я знала, что в этом случае он не посмеет ударить Ноэль – ведь их должны фотографировать вместе. А он знал, что я это знаю, и за это ненавидел меня еще сильнее.

Когда я решила не поступать в колледж и осталась дома, я думала, он меня убьет. Он здорово рассчитывал на мой отъезд, даже помыслить не мог, что я никуда не уеду и останусь наблюдать за ним. Никогда не забуду ненависти, горевшей в его глазах. Он ведь был очень привлекателен – ты знаешь, – высокий, стройный, густые темные волосы с седыми прядями, темно-голубые глаза. И лицо такое... изящно вылепленное, с высокими скулами, как у кинозвезды. На самом деле он в точности являл собой копию Скотта – только в более старшем варианте. Ну не странно ли, что меня угораздило влюбиться в мужчину, который похож на моего отца?

– Да, – заметил Диллон, – я бы не сказал, что это здорово. Хорошо еще, что Квинлан не похож ни на кого, кроме самого себя.

– А потом, когда я уже училась в колледже, я приезжала домой без предупреждения и в самое разное время. Он знал, что так будет. Однажды после такого посещения я уже возвращалась в колледж, но по дороге вспомнила, что забыла дома свитер. Я вернулась домой. И что вы думаете: он – был тут как тут, пинал ногами Ноэль. Я бросилась к телефону, чтобы вызвать службу «9-1-1». Этот случай стал для меня последней каплей. Мне просто стало на все наплевать. Он должен был ответить за все! И вы не поверите, но мать сама бросилась ко мне – можно сказать, приползла на коленях, обхватила меня за ноги и стала умолять, не звонить в полицию. А отец в это время стоял, сложив руки на груди, в дверях библиотеки. Он бросал мне вызов, все время наблюдая со стороны, как мать рыдает и умоляет, стоя передо мной на коленях и цепляясь за мои джинсы. Господи, это было ужасно! Я положила трубку и ушла. И больше не возвращалась. Просто не могла. Что бы я ни делала – все по большому счету было бессмысленно. Если я какое-то время была дома, он просто дожидался, когда я уеду. Потом он все равно ее избивал и, может быть, даже яростнее, чем если бы я не появлялась вообще. Помню, как я задавала себе вопрос, не сломал ли он ей в тот раз ребра, но вслух так и не спросила. Что хорошего, если бы я все-таки задала этот вопрос?