📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыНе бойся, малышка - Ирина Тарасова

Не бойся, малышка - Ирина Тарасова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 76
Перейти на страницу:

— Дарья? — услышала я робкий баритон, как только поднесла трубку к уху. — Тима у тебя?

— Конечно, — недовольно проворчала я и протянула трубку Тиме: — Папа.

— Да, — сказала Тима. — Нет… Да? Да.

Тима опять передала мне трубку.

— Извини, что так получилось… — услышала я. — Клиент на объект потащил. Увлекся… Я не привык. С Тимой всегда няня. Ты здорово меня выручила… Я заплачу…

— Кровью, — выдохнула я.

— Что? Не понял…

— Шучу, успокоила я разволновавшегося папашу. — Все нормально. Потоп нам не грозит — кран починен. А то, что на открытие выставки я не попала, с супердизайнером не познакомилась, как и то, что мой любовник нянчит теперь новорожденного младенца, — так это сущие пустяки.

— Конец света…

— Будем считать, утрата иллюзий. Когда вас ждать?

— У меня тут еще мероприятие… Если я утром приду — ничего?

Я взглянула на Тиму. Она усиленно кивала, Я тоже кивнула трубке.

— До завтра, — сказала я и отключила связь.

— Я у тебя остаюсь, — констатировала Тима и засунула куклу в рюкзак. — Ребенка пора купать, — решительно сказала она и встала.

Я набрала воду в ванну, из мыльницы сделала кораблик, из деревянной ложки — торпеду Морской бой утомил бойца. Наскоро поужинав гречневой кашей (за время боя каша успела хорошо развариться), Тима без сил упала на свежую простыню, и я накрыла ее одеялом.

— Расскажи сказку, — попросила Тима.

Я села на матрас рядом с ней.

— В некотором царстве, — начала я, — в некотором государстве жил-был король. И была у него дочка — царевна Несмеяна.

— Я знаю такую сказку, — села на постели Тима. — Царевна была одна у папы. Он ее забаловал. Она была капризная и все время ревела. Ее папе, королю, надоело, и он позвал женихов. Царевна стала капризничать — не хочу принца, не хочу принца. — Тима закрыла глаза и замотала головой, всплескивая руками.

— Тогда король решил отдать ее замуж за первого встречного, — вставила я.

— Ага, — кивнула головой Тима. — А он оказался бедняк.

— Нет, — не согласилась я. — Это был принц, переодетый бедняком.

— Пусть, — согласилась Тима. — Он все умел делать и научил принцессу. Она стала хорошей и вовсе не капризной.

— Трудотерапия, — подвела я итог. — Давай-ка спать.

Тима опять легла на бок, положила ладошку под щеку.

— Другую теперь расскажи, — сказала Тима, когда я наклонилась над ней, чтобы подоткнуть одеяло. — Я же хорошая девочка? Вовсе не капризка. И кашу почти всю скушала.

— Молодец, — похвалила я Тиму. — Жили-были, — снова начала я и сделала паузу, чтобы вспомнить или придумать что-нибудь экзотически-неизвестное.

— Папа, мама и дочка, — продолжила Тима, воспользовавшись моей заминкой. — И были они всегда вместе. Мама варила борщ, кормила дочку гречневой кашей, а папа любил их и…

— Ходил на охоту, — перебила я, увидев, что ее синие глаза предательски заблестели. — Папа охотился на мамонтов. Он был большой и сильный…

Чтобы не дать девочке разреветься, я, не особо задумываясь, принялась плести все, что приходило на ум. Сказка вышла престранной. Сказочный папа получился у меня очень похожим на слесаря Диму: высокий, почти два метра, с сильными, теплыми и умелыми руками, с яркой улыбкой и светлыми, немного курчавыми волосами. Его жена — сказочная королевна — была одинокой и беззащитной. Богатырь спас ее от змея-динозавра, который хотел сначала съесть королевну, но, очарованный ее красотой, светло-карими глазами и задорными веснушками на курносом носу, решил жениться. Но королевна не захотела за динозавра замуж. А он проголодался. Но тут подоспел двухметровый великан, в жарком бою победил змея и женился на королевне. И у них родилась дочь — писаная красавица с голубыми глазами.

— А папа любил дочку, да? — сонно заметила Тима.

— И папа, и мама, и все вокруг. Дочка была послушной и спала крепко-крепко.

Я поправила упавшую на ее лоб светлую прядь волос и поцеловала Тиму в лоб. От нее пахло теплом, покоем и медом (я люблю гели для душа с медовой добавкой).

Когда Тима заснула, я еще долго сидела рядом. «Ничего нет прекраснее, чем спящий ребенок», — думала я и чувствовала, как буквально всю меня обволакивает, опутывает и убаюкивает спокойное состояние счастья. И пусть мой бывший любовник милуется со своей женой и сюсюкает над новорожденным наследником, пусть новомодный дизайнер хвастает своими достижениями, пусть все вокруг суетятся и выпендриваются, мне хорошо и спокойно с Тимой.

И тут меня словно током ударило: чего же я жду?! До сих пор я летаю в поисках призрачного счастья, когда счастье — вовсе не призрак. Вот же оно, здесь, рядом, ровно дышит во сне. Весь день, пока Тима была со мной, у меня ни разу не возникло повода для тоски, и я напрочь забыла, что мне двадцать восемь, а совсем скоро двадцать девять — и… прямая дорога к тридцатилетию.

Я еще раз взглянула на розовые щечки Тимы и осторожно пересела на диван. «Тима, несомненно, прекрасный ребенок. Только она дочь своего папы и своей мамы. А мне надо родить моего ребенка, — приняла решение я. — Умного, красивого, пусть даже непохожего на меня, но самого родного. И тогда я уже никогда не буду одинока. Интересно, а что бы мои родители сказали по поводу моего решения? Как они бы отреагировали, если б узнали, что вскоре станут бабушкой и дедушкой?» — подумала я, включила торшер, подошла к стенному шкафу и из груды картонных коробок вытащила одну. Это была черная коробка из-под обуви с надписью «Lourve» белыми буквами. Когда-то в ней были мои ботинки, а сейчас — фотографии, открытки, визитные карточки и прочая мелкая бумажная дребедень.

Плюхнувшись на диван, я поставила коробку на колени, сняла крышку. В куче разноцветного и разнокалиберного барахла я нашла черно-белую фотокарточку с острыми, волнистыми краями. Это была единственная фотография моей мамы. Она, еще молодая, черноволосая и кудрявая, в платье в горошек и с белым кружевным воротничком, сдержанно улыбаясь, держит на руках кулечек с оборочками. Я поднесла карточку ближе к глазам и тут же чихнула — старые фотографии всегда вызывают у меня приступ сентиментальности. Я еще раз взглянула на карточку и полюбовалась белым кружевным кульком с оборками, из которого торчала крошечная мордашка с носом-кнопкой, на котором пока еще не было веснушек. Это была я — двадцать восемь лет назад.

Я вздохнула, отложила фотографию и выключила свет. В темноте легче думать…

…Моя мать родила меня в двадцатисемилетнем возрасте будучи не замужем (по тем временам это было лихо). Мой отец (вовсе не моей матери муж) узнал о моем существовании, когда мне было больше пяти лет. Наше знакомство произошло при довольно драматических (хорошо, что не трагических) обстоятельствах.

Мать моя работала на заводе-гиганте каким-то инженером. Как мне потом рассказал отец, лето в том году, когда я переехала к нему, выдалось жутко жарким и до невозможности мокрым. Дожди шли и день и ночь, словно субтропический муссон заблудился и осел в нашем городе. Тогда всем было плохо. В «совдепии» ни кондиционеров, ни даже порядочной вентиляции не было. С матерью прямо на рабочем месте случился обморок. Она упала на какую-то железную штуку со штырями и в нескольких местах сломала ногу. Вот тогда из небытия возник мой папа и взял меня к себе.

1 ... 63 64 65 66 67 68 69 70 71 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?