Неправильная ведьма - Анна Минаева

Я охнула. Потом собралась с мыслями и попросила:

– Расскажи.

– Тебе надо отдохнуть.

– Расскажи.

– Да что рассказывать? – Он взлохматил волосы пятерней. – Ты меня не послушала, решила рискнуть собой. Могла умереть, могла не провернуть задуманное, могла стать такой же одержимой. Демоны весьма коварные существа, а напившиеся крови демоны опаснее вдвойне. Не знаю, как тебе это удалось, но ты вытащила его из меня и уничтожила. Но вместе с тем чуть не уничтожила себя. – Себастьян провел рукой по лицу. – Когда я пришел в себя, ты не дышала. Это чудо, что я успел. Сейчас уже все относительно неплохо. Если не смотреть на то, что твой резерв два дня отказывался от вливаемой в него энергии. Складывалось впечатление, что что-то выжгло его, уничтожило. Вместе с Орилией нам удалось это исправить. Ты все еще магически истощена, но уже идешь на поправку.

Он буквально скороговоркой выдал мне всю эту информацию. Но я вцепилась только в первую часть услышанного.

– Так я все же уничтожила его?

– Да. Рискуя собой, – повторил ловчий и так посмотрел на меня, что на какое-то мгновение даже стыдно за свое поведение стало. А потом я одернула себя и хмыкнула:

– Вообще-то я спасала кое-чью задницу.

– Что попросишь за оплату долга? – огрызнулся он и еще раз провел рукой по лицу. – Прости. И спасибо. Заставила же ты меня понервничать, ведьмочка.

– А ты… – Я осеклась. – Твой резерв…

Себастьян поджал губы:

– То, что сделал древний мудрец, пало прахом. Мой резерв вновь функционирует исправно. И теперь я могу черпать энергию как извне, так и из себя. Довольно странные чувства при этом, должен признаться.

– Ну что же, две ведьмы в семье, – протянула я. – Это будет о-о-очень весело.

– Обхохочешься, – буркнул ловчий.

– Если тебе это так мешает, обратись к тому самому мудрецу еще раз.

– Его уже нет в живых, – передернул он плечами. – Не к кому обращаться. Придется смириться.

– Эй! Я тебе вообще-то жизнь спасла. Прощался вот там со мной! На убийство подбивал! И сейчас с таким скорбным лицом тут, как будто жалеешь!

– Жалел бы, если бы с тобой произошло… Если бы ты…

– Да поняла я. Если бы я померла. Да только ведьму не так легко прикончить. Тебе ли не знать этого, ловчий? – хихикнула я, откидываясь на подушки.

От слабости хотелось спать. Этот разговор подарил незримые крылья. Все хорошо. Теперь все точно хорошо.

– Так, подожди, – я встрепенулась, временно отгоняя сон, – ты сказал, что я тут валяюсь уже три дня? У нас же вчера должна была быть свадьба.

– Ты все проспала, любимая, – ответил Себастьян. – А что? После всего, что ты видела… После всего, что произошло… Ты все еще согласна стать моей женой?

– Прости, конечно, но что это должно было изменить?

– Ты видела мою работу изнутри. Я убил ведьму. Твою сестру по силе.

– Ты убил преступницу, которая уничтожила много народу. Вместе с тем мы уничтожили еще и демона. Почему твоя работа должна меня отвратить? Да и о том, что ты ловчий, ты мне в нашу первую встречу сказал. Как бы ни для кого не секрет, чем вы занимаетесь…

Он сбил меня с толку своим вопросом. И, кажется, в ответ я несла какую-то чушь. Но остановиться не могла.

– Я не из тех девушек, кто целью всей своей жизни ставит замужество. Но раз уж ты и предложение сделал, и даже у папы моего благословение получил… То будь мужиком – держи слово.

Себастьян рассмеялся, протер кулаками глаза.

– Я понял тебя, ведьмочка. А теперь пора спать. Тебе еще надо набираться сил.

Он встал, собираясь выйти из спальни.

– Не уходи, – тихо попросила я. – Останься.

Ловчий замер, словно решаясь. А потом облегченно выдохнул, вернулся, скинул обувь и лег поверх одеяла. Я прижалась к его груди щекой, почувствовала размеренное дыхание на волосах, стук сердца под пальцами… и практически сразу уснула.

С одной стороны, я очень ждала этот день. День выздоровления. С другой… Стоило мне только встать на ноги, отделаться от преследующей слабости и попытаться держать спину прямо, как Орилия возобновила подготовку к свадьбе. Папа и сестры поочередно дежурили у моей кровати, пока я валялась и пила приготовленные Верховной зелья. Себастьян приходил к вечеру, разговаривал, проверял магическое и физическое состояние. Засыпали мы вместе, а вот к утру я уже просыпалась в одиночестве.

Орден требовал слишком много его внимания. Новые разработки, поимка и уничтожение опасных преступниц – все это занимало мантикорью долю его времени. Но я еще и прекрасно понимала: он не знает, как жить дальше. Вернулось все то, от чего он бежал столько лет.

И вот наконец мы вместе стоим перед высоким каменным алтарем, держимся за руки, а вокруг шумит толпа. Кажется, что в храме богини Альфины собралась почти вся столица. А кто не поместился в здание, ждет на выходе.

Когда Орилия сообщила мне, что именно запланировано на этот не очень-то и длинный день, мне сделалось по-настоящему страшно. Такое не факт, что за неделю можно провернуть. А тут всего день.

Платье выбирали всей толпой. И я даже не могу сказать, что мне оно не понравилось. Наоборот. Из легкого серебристого шелка с черными лентами, подчеркивающими талию. Вместо рукавов тонкая сетка, практически невесомо прикасающаяся к коже. А на голове венок из лилий, белой сирени и ягод земляники.

Когда Себастьян увидел последний атрибут моего головного убора, то долго плевался и даже успел поругаться с Орилией. Пока Верховная объясняла ему, что именно символизирует каждое из растений, он успел несколько раз повторить: «Или землянику убирают, или…»

Что там было после второго «или», я не знаю. Потому как Кира с Хейлой быстро нашли мне занятие, заметив, что я просто слоняюсь по особняку. Ну а венок так никто переделывать и не стал.

– От тебя пахнет земляникой, – фыркнул мой жених на подходе к храму.

– Позвать Орилию?

– Только попробуй.

– И что же ты сделаешь? – рассмеялась я, принимая его руку.

– Заставлю ее есть эти ягоды, – ответил ловчий, но, кажется, расслабился.

И вот мы тут, под взглядами собравшихся, ждем, пока жрец зажжет свечи и благовония.

– Боишься?

– Я? С чего бы это?

– У тебя рука дрожит, – улыбается Себастьян.

– Так это та, которую держишь ты.

– И?

– Это не меня трясет.

– А чем докажешь?

Ответить мне не дали. Жрец, пожилой мужчина в темно-бежевых одеждах, закончил с приготовлениями и подошел к другой стороне алтаря, устроил на нем руки. На его лице была еле заметная улыбка.