Между нами война - Ани Марика

— Не сдерживайся, — прошептал змей в губы, — я накрыл кровать пологом тишины.

Ответить уже не смогла, просто отпустила себя, сопровождая каждое мощное движение стоном, криком или просьбой "ещё!!". Арслан не жалел меня, поднял мои ноги себе на плечи и врывался до самой сути, до ярких искр и сорванного горла, пока я не рассыпалась на миллион кусочков, громко выкрикивая его имя. Мужчина продержался дольше и, шумно шипя, последовал за мной. Его губы переместились на шею, язык прошёлся по ярёмной вене, но он сдержал порывы и не укусил. Отстранившись, вышел и перевернулся со мной вместе, прижав к груди. Я медленно приходила в себя, вдыхая запах мужа, нежась в сладкой неге, и сама не заметила, как уснула.

— Ты пахнешь змеем, — стоило только провалиться в сон, как меня атаковал Корвус.

Он навис надо мной и гневно рассматривал, принюхиваясь.

— И тебе привет, — вздохнула я, усаживаясь на пол тёмной комнаты, — где был? Что делал?

— А что? Скучала? — брызгал сарказмом демон.

— Вообще ни капли, слишком много дел. Сын, муж, жених, мама с шилом в попе, некогда даже вспомнить про тебя, — пожала плечами.

— Выскочила замуж за Велгарда? — прорычал Корвус, — быстро ты окрутила дракона!

— Нет, за него ещё не вышла замуж, а вот за змея, как ты его назвал — да, выскочила довольно быстро. Мы только у алтаря узнали имена друг друга, — веселилась я, подначивая Корвуса.

— Кто этот смертный? — рыкнул демон.

— Арслан, а фамилию не помню.

— Ошсирхан? — неверяще уточнил он.

— Да, вы знакомы?

Корвус не ответил, стал ходить вокруг меня, даже голова закружилась от его перемещений.

— Или оставь меня в покое, или перестань кружить, как коршун, — раздражённо попросила бывшего.

— Мирка, — демон сменил тон на дружелюбный и присел рядом, — Мир, выпусти меня. Обещаю тебе, я исправлюсь, стану лучшим отцом для Мирона, и лучшим мужем для тебя.

— А я за тебя замуж не собираюсь, — перебила демона. Ишь, чего захотел.

— Я твой истинный, ты пойдёшь против воли Богов? — закипел мужчина, как чайник без крышки.

— Они даровали мне свободу выбора, и я не выбираю тебя. Ты шесть лет знать не знал обо мне, и теперь считаешь, я побегу за тебя замуж только потому, что ты извинился? Открою тебе секрет — это так не работает! Проживи мою жизнь с того дня, как ты ушёл от меня, каждую минуту одиночества. Я желаю, чтобы ты прочувствовал каждый месяц, день, час моей личной боли, в которой ты меня бросил. И ты не выйдешь из магического сна, сколько бы миллионов раз не просил прощения, просто потому что я тебе НЕ ВЕРЮ!

Как только я произнесла эти слова, тёмная комната поменяла очертания, и перед нами предстала моя старая кухня. Я сидела за столом, грызла ногти и набирала номер Корвуса снова и снова, слушая гудки без ответа. На столе остывал ужин, который я приготовила для мужчины, пока ждала его с хлебушком, но он так и не пришёл. Я оставила демона наблюдать, осмысливать, делать выводы, и тихо вышла.

— Мира, — Арслан тихо звал меня, вытирая мои слёзы, — что тебе снится, моя девочка?

Я открыла глаза — я всё ещё лежала на груди мужа и орошала её слезами. Неловко сползла в бок на кровать и, завернувшись в одеяло, побежала в ванную. Приняла душ, завернулась в полотенце и проскочила мимо постели в гардеробную за чистым бельём. Арслан взял мою пижаму и занёс в комнату.

— Спасибо, — поблагодарила, забирая её.

— Ты расскажешь мне, что тебе снится? — спросил он, отворачиваясь. Я быстро влезла в пижаму и вышла к нему.

— Мне снится Корвус. Каждую ночь он приходит ко мне и пытается выбраться из своего магического сна, — рассказала правду и обняла мужа. Арслан подхватил на руки и понёс на кровать.

— Он тебя обижает? — мужчина улёгся на кровать и положил моё тельце на себя.

— Нет, просто я вспоминаю прошлое, а это больно, — тихо ответила я.

— Прошлое нужно отпускать, оно уже прошло и не вернётся. Больше никто не посмеет тебя обидеть — ни тебя, ни Мирона, — твёрдо пообещал муж, и я поверила.

Мирослава

Утром меня разбудил Мирон: сначала он улёгся ко мне под бочок, потом узрел Арслана, и юрким червяком полез втискиваться между нами, — от этого, собственно, я и проснулась. Мой ребёнок не умеет по-партизански переползать, обязательно должен заехать своей матушке пяткой в нос. Арслан тоже проснулся, спеленал ребёнка, положил в серединку и укрыл. Мирон обнял одной рукой меня, а второй схватил кончик хвоста.

— Мам, — шёпотом позвал ребёнок, — ты спишь?

— Угу, — буркнула я, обнимая свое чадо.

— Маам, — опять позвал он.

— Дай маме поспать, — попросил за меня Арслан.

Наступила тишина в эфире, но началась возня. Мирон пытался улечься поудобнее.

— Мирон, — возмутился Арслан, когда получил пяткой в бок.

— Мне жарко, — пропыхтел Мирон, скидывая одеяло ногами.

— Ты такая же егоза, как твоя мама, — в сердцах бросил наг, — если сейчас не успокоишься, пойдёшь в свою комнату.

Под боком замерли, но начали шумно дышать, а через пару минут чесаться.

— Мирон! — это уже я возмущаюсь.

Арслан не выдержал, подхватил ребёнка и встал. Я приоткрыла один глаз — мужчина перекинул весёлого малыша через плечо, свесив его голову за спину, и понёс в детскую. Я окончательно проснулась и поплелась чистить зубы и умываться, пока счастливый вопль Мирона не выгнал меня из ванной комнаты. Понеслась на всех парах научить ребёнка не орать по утрам, и узрела двух обнимающихся мужчин. Мирошка крепко обнимал за шею Арслана и, кажется, даже шмыгал носом. Муж жестом выгнал меня из комнаты, мол, нечего тут подглядывать за трогательным моментом обретения отца и сына. Я тоже шмыгнула тихо носом и прикрыла дверь. Сползла по стеночке на пушистый ковёр, сидела и глупо улыбалась, не замечая, как по

щекам текут слёзы счастья. У моего сына будет полноценная семья, с любящим его отцом, даже несколькими отцами. Я даже согласна на укус змея, лишь бы видеть сына таким счастливым. Мужчины вышли через пару минут и непонимающе уставились на меня.

— Ты-то чего сырость разводишь? — спросил Арслан, спуская ребёнка с рук.

Мирон полез ко мне обниматься и вновь расплакался, чем неимоверно удивил змея.

— Не плачь, мамочка, — всхлипывал ребёнок.

— Не плачу, — в тон ему всхлипывала я.

— Что за массовая истерия с утра пораньше? — возмущался Арслан, поднимая меня.

— Мирон плачет, когда я плачу, — пояснила мужу, вытирая слёзы, — но я уже не плачу, малыш.

— Вот и не плачь, — буркнул сын, и потёр красные глазки.