На диких берегах - Ольга Лорен

речи коренных жителей острова и их первобытной музыки.

– Это же язык аборигенов! Неужели мы почти у цели? – в радостном волнении спросила Бонни. Дилан одобрительно кивнул.

– Да, мы уже совсем рядом.

Музыка и голоса становились всё ближе. Наконец сквозь заросли ребята увидели просторную поляну, заполненную аборигенами, которые танцевали. Посреди поляны располагался камень, вокруг него были красиво разложены фрукты и цветы.

– А вот и наш итафенит, – с улыбкой проговорил Дилан, осторожно раздвинув ветки кустарников. – Как же он удачно слился с пейзажем. Твой отец просто гений! Только истинный гений догадался бы спрятать итафенит здесь, на видном месте.

– Согласна. Он невероятный человек. Только вот где он сам? – не отрывая глаз от камня и танцующих вокруг него аборигенов ответила Бонни.

Она несколько раз обвела взглядом поляну, надеясь увидеть отца. Люди на поляне были так увлечены танцем и, казалось, совсем не замечали, что за ними кто-то наблюдает.

– Папы здесь нет. Его нет… – прошептала Бонни, с волнением покосившись на Дилана. – Что, если мы опоздали? Что, если папу в тот же день, когда мы нашли тебя, подвесили над этим итафенитом, и у него не было шансов на спасение?

– Спокойно, Бонни. Погоди с выводами. Давай ещё немного понаблюдаем, – отозвался Дилан.

– У меня голова идёт кругом от происходящего, – призналась Морган. – Эти люди что-то празднуют? К чему такое веселье?

Чтобы отвлечь Бонни от тяжёлых мыслей об отце, Дилан стал рассказывать ей всё, что ему известно об аборигенах.

– Это дикое племя Канески. Они каждый вечер отдают всё лучшее, что нашли, собрали или поймали за этот день, своим богам. Задобрив богов дарами, Канески танцуют и поют до тех пор, пока боги не подадут им знак о том, что они довольны.

– Хм, и каким должен быть этот знак? – спросила Бонни.

– Всё просто: это гул самого острова. По моим наблюдениям, он особенно отчётливо слышен здесь около полуночи. Именно в это время остров гудит так сильно, что заглушает любую музыку и голоса, – ответил Дилан.

– Ясно. Но папы я по-прежнему среди этих людей не вижу, – волнение Бонни нарастало, потому что и Дилан не узнал ни в одном из танцующих Моргана. – Значит, мы и правда опоздали? Что, если папы уже нет в живых?

– Бонни, ну зачем ты сразу предполагаешь самое плохое? – шотландец погладил её по плечу. – После того, как твой отец подарил этим дикарям свою именную зажигалку, они души в нём не чаяли.

– Правда? – немного успокоилась Бонни. – В таком случае, почему они так бесчеловечно поступили с тобой?

– Это же дикари, Бонни. Кто знает, что у них на уме? Будем надеяться, что твой отец остался в деревне в качестве шаюти, это в переводе с языка Канески значит «охрана».

– Тогда чего же мы ждём? – воскликнула Бонни. – Идём скорее в поселение!

– Идём. Нам туда, – Дилан указал направление, и Морган последовала за ним, решительно шагая через джунгли. – Бонни, тебе нужно знать, что аборигены не пощадят меня, если увидят снова, но, что бы ни случилось, я не дам им схватить тебя.

Девушка с благодарностью посмотрела на Дилана, зная, что его обещания точно будут исполнены.

– Когда мы найдём твоего отца, нужно забрать камень и немедленно покинуть остров на любом попавшемся нам судне, – озвучил план дальнейших действий Дилан. – Другого шанса может не представиться. Нельзя позволить Альвису доставить этот камень на континент. Если я вдруг отстану или меня схватят, то бегите без меня.

– А как же ты, Дилан? – забеспокоилась Морган.

– Это моё решение. Я буду счастлив знать, что ты спасена, – хоть внешне шотландец казался абсолютно спокойным, лёгкая дрожь в голосе выдавала его волнение. – Не думай сейчас обо мне, Бонни.

Он посмотрел ей прямо в глаза и на несколько секунд замер. Парень молча разглядывал её лицо, любуясь им.

– Просто знай, что я тебя люблю, – Дилан нежно коснулся волос девушки. Осторожно погладив их, он продолжил: – Я полюбил тебя с того самого вечера на корабле Альвиса. Ты и твоя история запали мне в душу. Ещё тогда я пообещал себе, что сделаю всё возможное для того, чтобы ты была счастлива, несмотря ни на что.

Подобно благородному рыцарю, Дилан опустился на одно колено перед Бонни и поцеловал кисть её руки.

– Если это наша последняя встреча, то пусть она будет такой, – он улыбнулся.

– Не говори так, Дилан, – тронутая его жестом и словами, проговорила Морган. – Пойдём, осмотрим всё, пока основная часть жителей находится на поляне.

– Да, конечно, идём, – поднявшись, ответил шотландец.

Вскоре они были на месте. Поселение встретило их безмолвием.

– Здесь так тихо, будто никого нет, – заметила Бонни, сравнивая тишину и спокойствие, что царили вокруг, с оживлением на поляне с камнем.

– Так только кажется. Хассет никогда не оставляет поселение без охраны, – заверил Дилан. – Нам нужно быть начеку, шаюти обычно несколько, и они, как правило, вооружены.

– Как бы хотелось застать папу здесь отдельно от остальных, – оглядывая уютные глиняные домики с соломенными крышами, сказала Бонни.

– Это было бы идеально, – согласился Дилан. – Идём, и пусть наши поиски увенчаются успехом.

Бонни и Дилан, ступая как можно тише и осторожнее, пробрались в поселение. Первым делом шотландец провёл Морган к хижине Фрэнка. Она ничем не отличалась от остальных, её стены имели форму правильного квадрата. Окна на боковых стенах и вход были завешены сухими лианами, словно шторами.

– К сожалению, тут никого нет, – произнёс Дилан, заглядывая в хижину через одно из окон.

Несмотря на замечание шотландца, Бонни подняла лианы, что служили заменой двери, и вошла внутрь. Почти упираясь головой в потолок, Морган обвела взглядом помещение, в котором не было ничего, кроме соломенного лежака, одиноко стоящего в углу.

– С моей «кроватью» здесь было более уютно, – усмехнулся Дилан, последовавший за Бонни.

– Эта хижина будто нежилая. Здесь нет никаких вещей, – задумчиво проговорила Морган.

– Канески хранят свои вещи под матрасом. Мы с Фрэнком делали так же, – Дилан приподнял лежак, и на его месте Бонни увидела кусок выцветшей ткани.

– Тут и правда кое-что есть! – Морган подобрала находку и пригляделась к потускневшему узору. Она узнала его. Едва сдерживая слёзы, Бонни прижала платок к груди. – Это же тот самый платок, который я подарила папе перед его отъездом! Мы на верном пути! Я верю, папа где-то совсем рядом!

– Я тоже на это надеюсь, пойдём, поищем дальше! – поддержал её Дилан, и они продолжили поиски, осматривая всё вокруг.

«Мы уже почти всё обошли, но папы нигде нет. Папочка, ну где же ты?» – загрустила Бонни. Вдруг откуда-то из рощи, окружающей поселение, послышались