Сюрприз для оборотня - Борис Бабкин

– Ты что? – усмехнулся Честных. – В русском языке практикуешься?

– Да просто бесит все это! – отозвался Афанасий. – Мы, начальство райотдела милиции, боимся заикнуться о похищении ребенка нашего сотрудника. По делу об убийстве его жены тоже нет ни единой зацепки. А ведь мы знаем, кто за всем этим стоит.

– Кроме того, мы прячем человека, желающего дать показания против Плотника, – сказал Честных, – и ломаем голову над тем, как помочь ему выбраться отсюда живым. Ну и ситуация!

– А где сейчас Пицкевич с твоим другом? – спросил Оленев.

– У верного человека, – ответил Павел, – на него выйти не должны. Оказывается, меня пасли три дня, а я об этом и не подозревал. И заметьте, Львов все валит на Игната, а о папаше ни слова. Поэтому предъявить что-то по делу Львова мы Игнату не сможем. Его слова против слов Льва. А ведь была информация, что Лев связан с Боярином. Черт возьми, замкнутый круг!..

– Скорей бы прилетел Свиридов, – вздохнул Честных. – Может, удалось бы что-нибудь выяснить об убитом на Заречной. А заодно он бы занялся Кукиным.

– Для Ивана авторитетов нет. Да и зачем он вообще едет? – спросил Оленев.

– Очередная проверка, – ответил Честных.

– Узнать бы, кто этот убитый, – вздохнул Буланов. – Может, тогда все стало бы ясно.

– Можно мне позвонить домой? – тихо спросил Пицкевич.

– Звоните, – кивнул Альберт. – Надеюсь, вы не станете говорить, что с вами происходит и где вы находитесь?

– Разумеется, нет! – Пицкевич достал мобильник. Не желая ему мешать, Альберт ушел в соседнюю комнату.

Как только Павел привез их в этот дом, Альберт все проверил и остался доволен. Попасть в дом незамеченным было невозможно. А уйти довольно просто. Под террасой был вырыт подземный ход длиной около двадцати метров. Конечно, это был не совсем удобный проход, приходилось ползти, но он вел до старого обвалившегося сарая. Альберт проверил ход и кое-где выгреб осыпавшуюся землю.

– Они забрали моих детей!.. – услышал он горестный возглас Пицкевича.

Альберт вернулся в дом.

– Кто они? – спросил он. – И где…

– В Сестрорецке, – опустившись на стул, прошептал Сигизмунд. – Сыну пятнадцать лет, дочери семнадцать. Они убьют их.

– Что требуют? – спросил Альберт.

– Я должен отдать все бумаги человеку в Билибине в течение семи дней. На восьмой, если бумаг не будет, они убьют их.

– Я позвоню Павлу… – Альберт достал сотовый. Сильный удар по голове гладильной доской вышиб из него сознание.

– И где нам их искать? – недовольно спросил рослый молодой мужчина с тонкой полоской усов.

– Вас отвезут к ним, – сказал узкоглазый старик. Курившие у калитки четверо крепких мужчин переглянулись. Багира, стоявшая рядом с рослым, спросила:

– А оружие?

– Сегодня перед отъездом получите то, что вы заказывали. Сейчас идите в гостиницу и ждите.

Не прощаясь, старик закрыл дверь.

– А теперь куда? – спросил Андрея плотный рыжий парень.

– Ждем здесь, – ответил Андрей. – За нами приедут.

– Мент косится, – произнес плотный.

– Спокойно, Краб, – усмехнулся подтянутый мужчина. – Подойдет и спросит. У него работа такая.

– Верно говоришь, Каратэк, – кивнул Андрей. – А ты, Малыш, что такой скучный? – спросил он пившего пиво здоровяка.

– Да не по мне все это, – пробормотал тот. – Зарок давал больше не ввязываться в эти канители, а тут снова, похоже…

– Ша! – остановил его Краб. – Я же говорил, что подойдет…

К ним неторопливо приближался старший сержант милиции. К входу в аэропорт подъехал синий джип.

– Привет, Андрюха! – открыв дверцу, весело поздоровался лысый толстяк. – Извини, припоздал, колесо пробил. Салют, Мишка! – Он пожал руку сержанту. – Как ваша и опасная и трудная?

– К тебе? – Милиционер кивнул на четверых мужчин.

– Да, – ответил толстяк. – Кент погостить прикатил. Вместе в армии служили. Давно приглашал, да он только теперь собрался. Антон! – Подойдя, он протянул руку Крабу.

– Сашка, – отозвался тот.

Андрей удивленно смотрел на толстяка.

– Расслабься, – знакомясь с Малышом, прошептал тот.

– Наконец-то явился, – громко, чтобы слышал милиционер, сказал Андрей, – а то хрен его знает, куда тут катить. Привет, Антоха! – Он шагнул к лысому.

Они обнялись.

– Как ты меня узнал? – похлопывая его по плечам, прошептал Андрей.

– Работаешь на солидных людей, а задаешь глупые вопросы…

– Что-то не нравится мне все это, – открыв бутылку минеральной воды, сказал светловолосый здоровяк.

– Спокойно, Гладиатор! – усмехнулся усач. – Сказали же, что отвезут. А ты, Койот, тоже нервничаешь? – обратился он к коренастому длинноволосому мужчине.

– Я – нет, а вот Багира и ее приятель явно недовольны. – Койот кивнул на женщину и ее соседа по самолету.

– Это так, Моряк? – спросил усатый.

– Хватит тебе, Мушкетер, – отозвался тот. – Тебе не подходит роль психоаналитика. Просто не люблю накладок. Во-первых, нас должны были встретить. Во-вторых…

– А я адрес, по-твоему, в справочном бюро узнал? – покачал головой усатый. – Слышь, Морж, – сказал он накачанному загорелому мужчине, – тебе тоже что-то не нравится?

– Я балдею от всего! – ответил тот. – А главное, от суммы, которую обещали. Значит, вечером мы поедем на место?

– Да, – кивнул Мушкетер. – И вот что я вам всем скажу. От этого дела зависит если не все, то очень и очень многое. Это наша последняя работа, и поэтому поставим точки над i. Придется работать не расслабляясь, никому не доверять и о себе ничего не болтать. Разумеется, здесь будет очень трудно. В отличие от нас они прекрасно знают местность, выросли здесь и тоже готовы на все. Вполне возможно, кто-то из нас останется здесь навечно. Правило, как всегда, одно: трупы не оставлять, желательно сжечь. Родственникам тех, кто не вернется, будет выплачена вся сумма плюс возмещение потери. Вопросы есть?

– А я детдомовец, – сказал Койот. – И куда же мои бабки…

– Тебе решать, – усмехнулся Мушкетер.

– Значит, ты уже подписал себе приговор? – засмеялась Багира.

– Если меня хлопнут, – не обратив на нее внимания, вздохнул Койот, – отправьте бабки в детский дом номер один Хабаровска.

– Мальчик в Ноздре Волка, – услышал лежавший на кровати Юрий.

Вскочив, он увидел стоявшего у двери средних лет чукчу с «винчестером» в руках.