Меняя Судьбу - Руслан Муха

— Тебя бы убили, ты единственный, кто отделял Вулпесов от мертвой ойры. А когда тебя бы не стало, семья без раздумий продала бы бесполезную землю.

— Снова твои догадки или ты слышал, как они об этом говорили? — настороженно спросил отец.

— А ты как думаешь? — зло усмехнулся я, решив не отвечать.

Отец неодобрительно закачал головой и отвернулся, тем временем мы подъехали к особняку Вулпесов. Олег заглушил двигатель у высоких кованных ворот, возле которых прячась в голых кустах и опасливо озираясь, затаился Святослав. И как его только охрана не засекла с такой-то маскировкой?

— Ты что здесь делаешь, Свят? — накинулся на него отец, вылетев из тетрахода. — Ты ведь должен был в следственном отделе.

Святослав возмущённо, где-то даже с обидой вытаращил глаза, только открыл рот что-то сказать, но Олег его перебил:

— Он уже там был и все сделал. Я его попросил тут покараулить, пока не приедет следствие или мы. Вдруг Вулпесы решили бы сбежать.

Отец возмущённо уставился на Олега:

— И как бы их остановил Свят?

— Задержал бы как-нибудь, — отмахнулся Олег, — больше я ничего не смог придумать. Но и упустить мы их не могли.

— Так, ясно, — недовольно бросил отец. — Не знаю, что вы задумали, но разбираться в этом у меня нет времени. Свят, Яр, вы остаётесь в тетраходе, мы с Олегом идем сами.

Я только хотел возмутиться, но отец резким взмахом руки не дал мне и слова молвить. А после решительно зашагал в сторону особняка, а за ним, растеряно пожав плечами, зашагал Олег, едва заметно мне подмигнув. Теперь был мой черёд действовать.

Как только они отошли от нас подальше, Свят растеряно уставился на меня:

— Я что-то не понимаю, зачем Олег… Он же сказал…

— У нас нет времени. Давай, — я требовательно протянул руку.

— Тебе? Почему тебе? — опешив, закачал головой Свят.

— Да быстрее же! — раздражённо проговорил я, и без всякого стеснения начал шарить по карманам сопротивляющегося Святика.

— Ярик! — возмущенно воскликнул он, пытаясь отвертеться от меня. — Ну мы же так не договаривались, Олег сказал…

Я нащупал артефакт, завёрнутый в платок, и резко выдернул его из кармана Свята.

— Обстоятельства изменились, — торопливо пряча ведьмину слепоту в карман, сказал я. — Ты все сделал правильно, а теперь возвращайся домой и объясни бабушке — мы никогда не находили на поле ведьмину слепоту. Никогда ее не видели — ты понял?

Испуганно и неуверенно Свят закивал:

— Что вы собираетесь?…

— Свят, сделай все, как я говорю, иначе нам всем конец. Ты понял?

— Конец, понял, — нерешительно закивал он.

— Когда ты позвонил защитникам?

— Несколько минут назад, как только увидел Игоря тетраход, как и велел Олег.

— Все, молодец, теперь отправляйся домой. И еще, не называй меня Яриком, я этого не люблю. Понял?

— П-понял, — пробормотал он и хотел еще что-то сказать, очевидно чему-то возмутиться, но я ему не позволил, кивнул на тетраход, велев уезжать. Не дожидаясь, когда Святослав скроется из виду, я после поспешил в особняк Вулпесов — времени было не много.

Парадная дверь была приоткрыта, и я слышал доносящиеся возмущения отца и Виктора.

— Вздор, Игорь! Полнейший вздор! У вас нет доказательств!

— Вы знали про мёртвую ойру, знали и хотели нас обмануть!

— О чем ты? О какой мертвой ойре речь? Ты спятил, Игорь! — в голосе Виктора звучала явная насмешка и издёвка.

Я влетел в холл, озадачив присутствующих своим появлением.

— Ярослав, — уставил на меня сердитый взгляд отец, — я сказал тебе дожидаться в тетраходе! Немедленно вернись обратно.

Я проигнорировал отца, окинув присутствующих изучающим взглядом.

Недовольный Виктор, скрестив руки на груди зло, надменно, с вызовом глядит на отца — он взвинчен, но при этом не глуп и осторожен — трудная добыча.

Охранник Виктора бдительно следил за каждым нашим движением, предусмотрительно держа руку у пояса с пистолетом — весьма бесполезная вещица против боевых чародеев, но при должной скорости и навыках может и успеть кого-то убить, правда сейчас у него не будет для этого повода. К тому же охранник меня совершенно не интересовал.

И Диана — с отрешенным видом, потухшим взглядом, казалось, она не замечала, что происходит вокруг, а на мое появление и вовсе никак не отреагировала. У Дианы давненько сдают нервы, она разбита и подавлена, графиня Вулпес знала то, что нам нужно — она слабое звено.

— Вам конец, Виктор, — спокойно заявил я.

— Что? Конец? — возмущённо усмехнулся он, насмешливо покосившись на отца.

— Яр, не лезь, — вмешался отец, но я продолжал его игнорировать:

— Элеонора увидела источник с мертвой ойрой, поэтому вы решили у нас его отобрать, слишком лакомый кусок, чтобы его упускать, верно? — спокойно и размеренно начал я говорить.

— Вздор! — воскликнул Виктор.

— Да, конечно, вздор. Вот только я слышал ваш разговор с Дианой о том, что вы пойдёте на все ради этой земли. Можешь не врать, Виктор, — усмехнулся я.

Диана окинула меня затуманенным безразличным взглядом, словно бы не понимала, о чем речь, а Виктор взорвался:

— Что? Ты следил за мной? Игорь, он следил за нами?! Да как вы посмели?!

Отец хотел было ответить ему что-то резкое и злое, но я продолжил говорить, заставив его придержать слова.

— Не просто следил, а еще и многое услышал и узнал. Вы перешли черту. Запрещённые артефакты — это перебор, — я нарочито неодобрительно закачал головой.

— Вы ничего не докажите, — зло прошипел он. — У вас ничего на нас нет, кроме своих догадок и предположений. Убирайтесь из моего дома немедленно!

— Ты сказал, что вы бы пошли на все, — не обращал я внимания, продолжая говорить: — В том числе и на убийства, верно? Ты ведь собирался убить моего отца, так как он единственный, кто мешал вам заполучить источник.

— Вздор! — разъярённо воскликнул Виктор, содрогая гневным эхом холл. — Это полная чушь! Я никогда не говорил такого и не помышлял.

— Это пока не помышлял, — вздохнул я.

— Необоснованные обвинения, могу поклясться на роду, что не собирался убивать никого из вас, — зло уставился на меня Виктор, чем весьма удивил.

Зачем он это предложил? У Виктора явно сдавали нервы, что было нам весьма на руку, но зачем он сказал, что готов поклясться на роду, после всего того, что мы уже знали?

— Клянись! — потребовал я.

— Да пошел ты! — бросил он мне, явно поняв свою оплошность и решив дать попятную.