Право на дочь - Чарли Маар

как у него, но Лёша всё равно решает провести здесь ночь. Вместе с нами.

Перекусив, мы раскладываем диван и включаем фильм. Очень хочется снова заняться с ним сексом, снова получить удовольствие, как и прошлой ночью, но Лёша, на удивление, не проявляет настойчивость. Лишь обнимает меня и периодически целует, словно таким образом выказывает уважение к моей просьбе дать мне больше времени.

И я сама не тороплюсь. Потому что я это не для вида сказала, и не для того, чтобы сохранить лицо. Для меня это на самом деле важно. Время.

И тот факт, что мы не набрасываемся друг на друга, делает ночь особенной. Нам просто хорошо и тепло вместе. Просто весело болтать, интересно обсуждать кино, спорить, кто из героев фильма больше дурак. Это значит, что дело не только в сексе и физическом влечении. Между нами рождается нечто большее. Нечто более сильное, чем то, что существует лишь между телами. Во всяком случае, мне до безумия хочется в это верить…

– Знаешь, а ты похожа на эту Покахунтас, – неожиданно заявляет Борцов, когда на экране появляются титры.

– Покахонтас.

– Ну да-да, Покахонтас. Имечко, конечно… В общем, ты похожа на неё.

– С чего бы это?

– Такие же тёмные глаза и длинные чёрные волосы. А я похож на Джона Смита. Высокий, мускулистый блондин. Я ведь мускулистый, Снежинка? – игриво шевелит бровями и напрягает мускулы на плече.

– Ты дурак, Борцов, – хохочу, ткнув его локтем под рёбра.

Он хватает мои руки и прижимается губами к моим губам.

– Но я же всё равно тебе нравлюсь…

Я засыпаю на его груди под размеренный стук сердца, бьющегося под моей щекой, а когда утром просыпаюсь, тут же напарываюсь на тёплый взгляд мужчины.

– У нас гости, – шёпотом произносит Лёша и улыбается.

Я опускаю глаза и вижу, что между нашими телами, свернувшись калачиком, спит Ассоль.

66 глава

– Папуля, когда ты тепель приедес? – Асёнок виснет у Лёши на шее, рядом с дверью в группу.

– Сегодня вечером, малыш. Заберём тебя вместе с мамой из садика.

– А ты тепель будес каздый день ко мне плиходить?

Борцов ставит Асю на пол и переводит на меня взгляд, предоставляя возможность самой ответить на этот вопрос. Наверно, тем самым ещё раз напоминая, что вся наша дальнейшая судьба зависит от моего решения, которое я так чётко и не озвучила.

Я помню об этом. Каждую секунду думаю о нашем вчерашнем разговоре. Но дать Лёше чёткий ответ не могу. Пока не могу. Потому что понимаю, что это решение полностью перевернёт всю нашу жизнь. Мою, Лёшину, и самое главное Асину. И мне страшно.

Опускаюсь рядом с дочкой на корточки, подеваю пальцем цепочку на её шее и вытаскиваю из под кофточки кулон-снежинку.

– Может папа будет приезжать и не каждый день, малыш, но очень часто. Ты даже не успеешь по нему соскучиться.

– Не плавда. Папа есё не усол, а я узе скутяю! – хмурит бровки. И вид у неё сейчас такой, будто она ещё и ногой топнуть хочет.

– Ну тогда беги скорее в группу. Чем раньше начнётся день, тем быстрее папа за тобой вернётся, – усмехаюсь и, поцеловав Асёнка в щёку, передаю в руки воспитательнице.

– Снежана Денисовна, тут квитанция пришла на дополнительные занятия по ИЗО, – Ирина Владимировна протягивает мне листок, но я не успеваю его взять, потому что Борцов меня опережает.

– А вы...? – женщина переводит вопросительный взгляд на Лёшу.

– А я папа Ассоль, – отвечает, смотря на сумму, написанную на листке. – Оплачивать можно просто через банковское приложение?

– Ээээ... да, – кивает, растерянно смотря то на меня, то снова на Борцова. – Там есть кьюар код. Можно по нему оплатить.

Мигом краснею и, прикусив губу, отвожу взгляд. Ася ходит в этот сад уже второй год. И для всех я – мать-одиночка. Представляю, как сейчас удивлена Ирина Владимировна не пойми откуда взявшемуся отцу Аси.

– Ага, уже нашёл, – сканирует квитанцию и, вернув её обратно воспитательнице, поворачивает к ней дисплей телефона. – Оплатил.

– Это было не обязательно, – говорю, десятью минутами позже, когда мы с Лёшей едем в офис.

– Что именно?

– Оплачивать квитанцию. Я сама могла. Тем более, что кружки в садике стоят недорого. Там сумма копеешная...

– Дело не в сумме, Снежана, ты же понимаешь, – перестраивается в левый ряд и прибавляет скорость.

– А в чём?

– В моём желании не быть мимопроходящим мужиком в твоей и Асиной жизни. Я хочу платить за её садик, хочу сделать ремонт в этой чёртовой съёмной квартире. Хотя я её терпеть не могу вообще-то. Она вам нахрен не нужна, вы можете хоть сегодня переехать ко мне.

– Ты обещал не торопить, – напоминаю, отводя взгляд к окну.

– Я знаю, – отвечает слегка раздражённо. – И я не тороплю. Вот именно поэтому я хочу сделать ремонт и переложить тебе в коридоре этот чёртов ламинат. Я хочу, чтобы ты поняла, наконец, что я не какой-то мимолётный мужик в твоей жизни.

– Лёш, о чём ты вообще говоришь, – качая головой, прижимаю ко лбу ладонь. – Какие мимолётные мужики?

– Ну не знаю, – впивается взглядом в лобовое стекло и крепче сжимает руки на руле. – Например, Дорохов.

– Зачем ты сейчас о нём?! – тут же напрягаюсь. Разворачиваюсь в сторону Борцова и впиваюсь взглядом в его непроницаемый профиль.

Он какое-то время едет молча, продолжая играть желваками на стиснутой челюсти, но спустя минут пять тишины, черты его лица всё же разглаживаются.

– Не зачем, – говорит уже более миролюбиво. – Просто, пример. Забудь.

Ну уж нет. Не я этот разговор начала. И говорить мне “забудь” поздно. Волна раздражения уже захлестнула меня с головой и всосалась через вены в кровь.

– Нет, не просто, – впиваюсь взглядом в лицо Борцова. – Не просто, Лёша. Знаешь, эта твоя паталогическая ревность к Дорохову просто бред полнейший! Я тебе уже сказала и повторю ещё раз, если ты до сих пор не понял – у меня с Сашей ничего нет. Ни-че-го, – повторяю по слогам.

– О, так он для тебя уже Саша, –ухмыляется. Вроде бы беззлобно, но я всё равно улавливаю нотки упрёка в его голосе.