Древняя Персия и ее тайны - Николай Непомнящий

В 1810 г. Руссо, генеральный консул в Алеппо, вдохновленный Сильвестром де Саси, опубликовал описание исмаилитов в этой стране, как бы их сегодняшний день. При этом он использовал географические, исторические и религиозные сведения, имевшиеся у него в распоряжении. Источники этой работы не предоставлены, но, судя по всему, это местные устные рассказы. Сильвестр де Саси предоставил дополнительные объяснения.

Руссо был первым европейцем, который применил местные рассказы и впервые принес в Европу информацию о самих исмаилитах. В 1812 г. он опубликовал выдержки из книги исмаилитов, добытой в Масафе, одном из их главных сирийских центров. Несмотря на то что книга содержала немного исторической информации, тем не менее она проливала свет на религиозные доктрины секты. Другие тексты из Сирии также нашли дорогу в Париж, где многие из них были впоследствии опубликованы. В течение XIX в. европейские и американские путешественники побывали в деревнях исмаилитов в Сирии и предоставили краткие очерки о развалинах и их обитателях.

Меньше информации поступало из Персии, где сохранились руины знаменитого замка Аламут. В 1833 г. в «Вестнике Королевского географического общества» был опубликован рассказ о путешествии британского офицера – полковника У. Монтейта. Он рассказал, что добрался до долины Аламута, но не достиг замка и не смог определить, что это именно он. Однако эта цель была достигнута его однополчанином – подполковником сэром Джастином Шейлом, чей рассказ появился в том же «Вестнике» в 1838 г. Третий британский офицер, по имени Стюарт, посетил этот замок несколькими годами позже, после чего прошло почти столетие до возобновления исследований Аламута.

Однако было нечто большее, чем руины Аламута, что свидетельствовало о величии исмаилитов в Персии. В 1811 г. консул Руссо из Алеппо во время путешествия в Персию искал исмаилитов. Он был удивлен, узнав, что их осталось еще много в стране, известной своей преданностью имаму по линии Исмаила. Его звали Шах Халилуя, он проживал в деревне Кек, около Кума, на полпути между Тегераном и Исфаханом. «Я могу добавить, – говорит Руссо, – что этот человек почитался, как Бог. Его последователи приписывали ему различные чудеса, в свою очередь, прибавляя в повествование все новые детали. Они же часто награждали его титулом халифа. Исмаилиты, живущие в Индии, приходили в Кех с берегов Ганга и Инда, чтобы получить благословение их имама за те благочестивые и чудесные подарки, которые они принесли ему».

В 1825 г. английский путешественник Дж. Б. Фрезер подтвердил существование исмаилитов в Персии и их постоянное поклонение своему господину, хотя убийства по его повелению больше не совершались: «Даже сегодня шейх, или глава секты слепо почитаем теми, кто еще остался, хотя их рвение стало менее жестоким, чем было раньше».

В Индии также были последователи этой секты, которые полностью подчинялись своему святому. Их предыдущий предводитель был убит восставшими против губернатора города в Йезде несколькими годами раньше. «Один из его сыновей унаследовал его религиозные качества и получил уважение секты».

Следующая информация пришла из совершенно иного источника в декабре 1850 г. в Уголовный суд Бомбея. При свете белого дня на четверых мужчин были совершены нападение и убийство. Это был результат религиозных разногласий в секте, к которой они принадлежали. Девятнадцать человек было схвачено, четверо – приговорены к смерти и повешены. Жертвы и нападавшие были членами местной религиозной мусульманской секты, известной, как Кхоя (или Коя) – в этой секте состояли десятки тысяч человек, в основном торговцы в округе Бомбей и других частях Индии.

Инцидент возник из спора, который продолжался более двадцати лет. Все началось в 1827 г., когда группа сторонников Кхоя отказалась вносить регулярную плату главе своей секты, который находился в Персии. Это был сын шаха Халилуя, который сменил своего отца, убитого в 1817 г. В1818 г. персидский шах назначил его губернатором Мехелата и Кума. Он получил титул Ага-хана. Он и его последователи известны благодаря этому титулу.

Встретившись с неожиданным отказом своих последователей в Индии платить религиозные взносы, Ага-хан отправил специального посланника из Персии в Бомбей, чтобы уладить эту проблему. Вместе с посланником отправилась бабушка Ага-хана, которая «появилась, чтобы произнести речь перед бомбейскими кхоями», чтобы попытаться вернуть их преданность. Большинство восставших остались верны своему господину, однако небольшая группа образовала оппозицию, провозгласив, что они больше не подчиняются Ага-хану, и отрицая, что как-то связаны с ним. Логическим продолжением конфликта стали злоба и ярость, вылившиеся в убийства в 1850 г.

Тем временем Ага-хан покинул Персию, где вел безуспешную борьбу против шаха, и после недолгой остановки в Афганистане нашел убежище в Индии. Его служба британцам в Афганистане и Синде была замечена. После пребывания сначала в Синде, а потом в Калькутте он поселился в Бомбее, где провозгласил себя действующим главой общины Кхоя. Однако несколько отделившихся от него приверженцев восстали, решив использовать механизм закона для защиты своих прав.

После нескольких предварительных слушаний группа раскольников в апреле 1866 г. внесла иск и прошение в Верховный суд Бомбея, требуя запрещения Ага-хану «влиять на управление собственностью и делами общины Кхоя».

Дело было рассмотрено главным судьей, сэром Джозефом Арнольдом. Слушания продолжались двадцать пять дней, почти весь Бомбей принимал в них участие. Обе стороны предоставляли свои аргументы и документальные свидетельства. Среди многочисленных свидетелей сам Ага-хан предстал перед судом и давал показания о своем происхождении. 12 ноября 1866 г. сэр Джозеф Арнольд вынес свое решение. Община Кхоя Бомбея, по его мнению, была «частью большого сообщества Кхоя в Индии. Они являлись исмаилитским крылом шиизма; это была секта людей, чьи предки были индусами по происхождению. Эти люди и поныне связаны узами духовной верности наследникам исмаилитов». За четыреста предыдущих лет они были обращены миссионерами исмалитов из Персии и остались преданы авторитету имамов по линии исмаилитов, последним из которых был Ага-хан. Эти имамы произошли от владык Аламута, а через них – халифов династии Фатимидов Египта, а значит, пророка Мохаммеда. Именно их последователи в Средние века были известны под именем ассасинов.

Вердикт Арнольда был подкреплен историческими свидетельствами и документами. Он устанавливал, что Кхоя является общиной исмаилитов, наследников ассасинов, а Ага-хан – духовный глава исмаилитов Аламута. Более детальная информация об этой общине приводится впервые в «Географическом справочнике штата Бомбей» за 1899 год.

Вердикт Арнольда привлек внимание к исмаилитам всего мира. Некоторые из них не признавали Ага-хана своим правителем. Эти сообщества обычно представляли собой маленькие группы, расположенные в отдаленных изолированных местах. Они были труднодоступны и таинственны, под страхом смерти запрещалось сообщать об их верованиях и письменности. Однако некоторые манускрипты попали в руки ученых. Сперва из Сирии – первого места, которым заинтересовались западные исследователи исмаилизма в наши дни и в Средние века. Другие приходили из отдаленных регионов. В 1903 г. итальянский купец по имени Капротти привез коллекцию из шестидесяти арабских манускриптов из Саны (Йемен) – первая партия была размещена в Амброзианской библиотеке Милана. Эти произведения включали в себя учения исмаилитов, пришедшие от народа, все еще живущего в Северной Аравии. Некоторые из них были записаны зашифрованными знаками.