С первого взгляда - Алекс Коваль

Действительно, этого неугомонного пса нет, неужели Артем не выдержал и вернул собаку туда, где купил?

— У Максима. Пусть поводится, ему полезно.

— Испытываем терпение Гаевского? Боюсь, его так надолго, как тебя, не хватит.

Артем присаживается на корточки и помогает дочери застегнуть зимние сапожки, которые Майя на самом деле очень не любит и, когда я заставляю их надеть, вредничает и капризничает. Артему же зеленоглазка с гордым видом маленькой принцессы вздергивает подбородок и улыбается.

— Я буду плинцессой, — говорит Майя на полном серьезе, — а ты кололем, а муся кололевой.

Мы с Артёмом переглядываемся и тихо смеемся. Осталось найти дракона. Хотя, что это я? Есть такой. Папа Дима — наш дракон. Вот скоро приедет и, чувствую, “прикроет лавочку”. Вот тогда точно запрут меня в башне, и придется Стельмаху с боем в мою темницу прорываться.

— Как скажите, принцесса. Карета уже подана. А вы готовы, ваше высочество?

— Помощь ваша нужна, король, — посмеиваюсь. — В гардеробе надо достать плюшку и ледянки.

— Какую плюшку?

— С голок кататься, — серьезным тоном, хмуря бровки, говорит Майя. — Ты что, дядь Алтем, никогда с голок не катался?

— Не катался, научишь?

— Только на ногах я не умею, а на коленочках муся не лазлишает. Только на попе…

— … а попа на ледянке, — натягиваю на свою болтушку теплую вязаную шапку под недовольное пыхтение ребенка.

— Понял. Попа на ледянке и никак иначе.

Горнолыжная база, на которую мы приехали, находится в каком-то часе езды от города. Зато широкие просторы, потрясающий вид и снег. Много снега, искрящегося на солнышке. Оно, кстати, пригревает сегодня вовсю. Наверное, этим еще можно объяснить присутствие тут массы людей. Вот прямо ощущение, что все из города перекочевали на эту самую базу. Кто с лыжами, кто с бордами, а кто, так же как мы, приехали отбивать пятую точку на горках.

Горки. В детстве никогда не любила это дело. Упала однажды неудачно, и после этого появился глупый страх. А если учесть, что местные горки — это горищи, то с моим страхом высоты они кажутся просто убийственно страшным развлечением. Но мышке нравится, и они вот уже час с Артемом съезжают вниз, бегут наверх и так по кругу.

— Муся, я кочу на сказку.

Спустя почти два часа и сотни фоток на телефоне с довольными моськами отца с ребенком, мне едва ли не силой пришлось тащить их к собачьим упряжкам, но неудачно. Майя узрела яркую вывеску и упрямо тыкала пальчиком, отказываясь идти дальше.

— Мы же хотели еще на горках кататься, солнышко? — поправила съезжающую на глаза шапку малышки, вальяжно рассевшуюся у отца на руках.

— Там будет дед молоз, позалуйста, муся, — надула губки Майя и переводит свои глазюшки то на Артёма, то на меня, ожидая хоть от кого-то разрешения.

— Я не знаю… там вроде как дети должны быть без родителей… — пожала я плечами, засомневавшись в том, что это хорошая идея.

— Почему нет? — улыбается Артем и ставит юлу на ноги, которая тут же припустила к билетным кассам. Мелкая еще, но иногда уже чересчур самостоятельная. Хотя чего я ожидала? С такими генами и упрямыми предками.

— Расслабься, все нормально, — приобнял за талию Артём, увлекая за собой.

— Мне будет неспокойно…

– Это просто спектакль. Помимо Майи там будут еще дети.

Сказано, сделано. Мышка абсолютно спокойно, с довольной мордашкой осталась сидеть в первых рядах маленького зала и восторженно глядеть на вышедшего из-за кулис, разряженного в костюм Деда Мороза актера. Небольшая сцена сияла в свете фонарей и гирлянд, украшена была новогодней атрибутикой и, конечно же, пушистой елкой. Многие уже вовсю готовятся к празднику, и только я пока не могу взять себя в руки, как заправский сыщик, высматриваю в толпе детишек потенциальную угрозу для своего непоседливого чада.

— Лия… представление только для детей.

Я бы, наверное, так и стояла, подглядывая из-за угла, если бы не Артем, который подцепил меня за локоть и уверенно потянул на себя.

— Может, мне тоже интересно? — очень вялая попытка протестовать явно не убедила Стельмаха, только заставила скептически выгнуть бровь и усмехнуться.

— Идем. У меня есть более интересные мысли на этот час, — прошептал на ушко, вызывая стройные ряды мурашек и порхание задорных бабочек внутри. Я, как одна из ужасно испорченных девочек, сразу себе на этот час нафантазировала невесть что и невесть где, но “я же мать” не давала мне сдвинуться с места и так просто поддаться искушению.

— Она же маленькая, как ее там одну оставить? — делаю неуверенный шаг, нахмурившись. — Давай тут постоим?

— Идем, говорю, — легкий поцелуй в висок как способ отвлечь от дурных мыслей, что ему не сразу, но удается. — Она у нас самостоятельная девочка. Ты ее правильно воспитала, Лия.

Уговоры уговорами, но внутри все равно сидит чувство страха, и потряхивает от волнения.

Выходим на улицу из небольшого одноэтажного здания, где, собственно, и идет уже представление, и замираем посреди улицы и несущейся толпы.

— И какие же у тебя были интересные мысли?

— С горок кататься пойдем.

— Ты шутишь что ли?! Я думала… — чуть не ляпнула, о чем я на самом деле подумала, но вовремя поймала на себе предостерегающий взгляд и прикусила язык. — Не смешно, я не пойду!

Да куда там! Не пойдешь ты с ним, угу. Этот самоуверенный красавец-мужчина наглым образом, как на буксире, тащит меня за собой на верх самой высокой горки и соблазнительно так улыбается.

— Иди сюда, — усевшись на плюшку, тянет ко мне руки Артем.

— Нет.

— Алия, давай, — машет Артем. — Я с горок последний раз лет в десять катался.

— Ты сегодня с мышкой уже накатался.

– Они маленькие были. Да ладно тебе, давай молодость вспомним.

— Вспоминай, пожалуйста, один, а я постою тут и подожду, пока ты наслаждаешься проснувшимся в одном месте детством.

— Лия, нельзя быть такой серьезной.

— Артем, нет.

— Лия, — смеется мужчина своим сексуальным смехом, вот только мне совсем не смешно. — Неужели ты струсила?

— У меня колени дрожат даже просто стоять так высоко, а о том, чтобы съехать, и речи быть не может.

— Ты же со мной.

— Нет! — уверенно пресекаю всякие возражения и разворачиваюсь, собираясь уйти, не видеть этого нахального пристального взгляда, но не успеваю. Артём хватает за запястье и тянет на себя. Скользко, и вполне естественно, что, не удержав равновесие на склоне, я падаю прямо на колени к этому сексуальному негодяю, восседаюшему в плюшке, крепко прижатая его сильными руками так, что не сдвинуться. Попытки брыкаться тоже не помогают.