Профессиональный оборотень - Андрей Олегович Белянин

стал много читать, правда, только детективы и притом самые дешевые. Например, его последнее увлечение и главный кумир месяца – французский вор-джентльмен Арсен Люпен. Уж никак не высокая литература, согласитесь.

Хотя, наверное, я просто ему завидую, потому что пережила это увлечение еще в школе, и впредь мне нипочем не испытать того детского восторга, какой сейчас испытывает Алекс, читая о том, как неуловимый Арсен Люпен в очередной раз водит за нос французскую полицию.

– Купальные машины появились еще в конце восемнадцатого века и кое-где оставались вплоть до начала двадцатого. Ты туда заходишь, переодеваешься, а тебя тем временем в этом агрегате тащат по камням на глубину, где ты можешь перевести дух после ужасной тряски, закончить переодевание и выйти поплавать, спустившись по лесенке с задней стороны. Возвращаться приходится так же, после того как накупалась, и на берег ты выходишь при полном параде. Все возможные правила приличия соблюдены.

– Ясно. – Я ненароком заметила, что вовсе не все соблюдали приличия, одна девица явно строила командору глазки, кокетливо улыбаясь и нарочито медля спуститься в холодную воду.

На всякий случай мне пришлось наступить ему на сапог каблуком, надавив как следует. Мой муж тут же опомнился и сделал вид, что смотрел совсем в другую сторону. О-о эти мужчины-ы…

Но, кстати сказать, к купальным машинам стояли очереди. Так что, даже если бы у меня был такой уродский костюм, как у этой девицы, несомненно, легкого поведения, оно бы того не стоило.

– Слишком много сложностей, чтобы лезть в холодное море, – фыркнула я, насмешливо качая головой. – Жалко, что здесь нет кота, он бы привел еще больше фактов из истории морских купаний в шерлок-холмсовской Англии.

– Думаешь? А я разве не привожу? Например, сначала купание в Англии было раздельным. А совместное посещение пляжа явно ввели недавно.

Он кивнул в сторону группы мужчин, которые купались отдельно и, судя по заискивающим взглядам, были бы не прочь плескаться рядом с женщинами, но не решались на это пойти из чисто британской чопорности. Ведь джентльмены не были представлены дамам…

– Похоже, это те самые легендарные английские холостяки, которые в женщинах не нуждаются.

– На что ты намекаешь? – покраснела я. Мой муж рассмеялся.

В итоге мы с Алексом так и проболтали ни о чем, в основном обсуждая купающихся, пока не увидели, что солнце уже начинает садиться, а мы еще ни слова не сказали о деле. Наверное, потому что, даже поразмыслив, обдутые морским ветерком, мы оба понимали – предпринимать что-либо прямо сейчас бессмысленно.

В любом случае до завтрашнего утра можно было спокойно потерпеть. Пусть агент 013 принесет новую информацию, а в том, что он ее добудет, сомнений не было. Для любой женщины просто наслаждение накормить до отвала такого кота. А там их трое, и если он будет молчать, то уж они никак не смогут не быть болтливыми…

Меня, честно говоря, даже слегка задевало, что агент 013 наконец-то нашел свое истинное призвание – быть домашним котом у трех ведьм! И это перекрыло для него и профессорство, и повышенную зарплату суперагента, и даже семью с женой и котятами, о друзьях я уже и не говорю. Мы всегда были для него лишь средством достижения корыстных или служебных целей.

Возможно, он решил, что именно карьеры ведьминского кота не хватает в его блестящем послужном списке. С другой стороны, толстун-полковник, как всегда, продолжает расти и развиваться. В отличие от нас с Алексом: мы как были агентами-«оборотнями» три года назад, так ими и остаемся. Разве что чуть выросли в звании.

– Кстати, я почему-то не видела в саду пчел, – вдруг осенило меня, когда мы поднимались вверх по тропинке, возвращаясь назад в деревню. Я даже резко остановилась от этой мысли. – У Шерлока Холмса во дворе нет ни одного улья. Тебе это не странно?

– Нет. А что?

– А мне очень странно. Ведь это была его мечта. Уйти на пенсию, купить небольшую усадьбу и разводить там пчел. Он даже книгу о них написал.

– Ну, быть может, он позже занялся их разведением?

– Может быть, но…

Но моя интуиция твердила, что пчелы, или, вернее, их отсутствие играет здесь (или должно сыграть) какую-то роль…

Когда мы дошли до гостиницы, стало уже почти темно, а поскольку с электричеством здесь было туго (в связи с его полным отсутствием), то нам оставалось только идти спать. Я повесила крест, который брала перед походом к Холмсу, обратно на стену, потому что особого воздействия на открывшую нам дверь ведьму он не возымел. Увы…

Пока я умывалась и переодевалась, Алекс сходил проверить Ватсона и, вернувшись, сообщил, что, судя по храпу, с доктором все в порядке, он проспит до утра, так что дежурить возле его дверей не нужно. Возможно, мы спокойно можем кое-чем заняться, пользуясь отсутствием кота…

Однако утром кто-то начал ломиться в нашу дверь. Со сна мы оба среагировали на автомате.

Я в секунду скатилась на пол, успев выхватить спрятанный под матрасом револьвер, и, встав на одно колено, взяла дверной проем на прицел. Стрелять меня учил лучший наставник на свете – мой муж. И если там не инопланетный монстр с лазеронепробиваемой броней, то шансов у него нет.

Командор, стоя на кровати сразу с двумя армейскими «лефорше» в руках, прислушался и кивком подал мне знак: пока не палить.

– Кто там?

– Завтрак в номер. – В дверь попыталась сунуться рыжая морда вчерашнего бармена. Получается, у него и ключи есть?!

– Но мы не заказывали! – возмутилась я, поскорее прыгая в постель и до подбородка укрываясь одеялом.

Алекс, опомнившись, что он вообще стоит на кровати голый в полный рост, молниеносно схватил со стула халат и накинул на себя. После чего невозмутимо изогнул бровь:

– Что вам угодно?

– А это небольшой подарок от нашего отеля, – не смутившись, со сладкой улыбочкой поклонился бармен. – Благодаря вам мы приобрели новых постояльцев.

– В каком смысле? – покраснела я.

– Вы вчера так громко… кхм-кхм… себя вели, что собрали кучу народа под окнами и в баре. Представляете, несколько французских туристов даже решили снять у нас номера.