Мир перевернулся - Кармен Рид

– Прости, Джо. – Ева вырвалась из объятий. – Хочу выпить чего-нибудь холодного. – Она повернулась и пошла прочь, надеясь, что Джозеф за ней не последует.

Сидя в баре, Ева наблюдала за танцующими. Дипа разошлась не на шутку. Она даже подумала, что надо пойти и остановить ее. Но потом решила этого не делать. Не стоит ей походить на наседку. Дипа – студентка медицинского факультета и лучше разбирается в своем теле. В конце концов, это ее свадьба. Пусть танцует, если ей хочется. Том кружил девушку, и они оба смеялись.

Потом к Еве подошел отец и попросил ее выпить вместе с ним.

– Что-нибудь покрепче на этот раз? – Он с подозрением посмотрел на апельсиновый сок в руках дочери.

– Мне понравилась Марта, – заметила Ева.

Они еще долго говорили о его подруге, свадьбе и детях. Однако в памяти запечатлелись только его слова, сказанные очень серьезным тоном:

– Никогда не бывает слишком поздно, Ева. Вот доживешь до моих лет и будешь сожалеть не о том, что сделала, а о том, что не стала делать.

– О чем ты говоришь, папа? – смущенно улыбнулась Ева.

– О том мужчине, с которым ты танцевала.

– А… понятно. – Ева сделала большой глоток шампанского.

– Робби хочет в туалет. – Перед ней возникли двое младших детей: побледневший от усталости сын, которому уже несколько часов как пора было спать, и возбужденная танцами Анна.

– Извини, папа. – Ева понесла Робби к кабинкам.

– Ева… – Ее остановила Джен. – Мне надо тебе кое-что сказать…

– Ты не можешь подождать минутку? Я несу Робби в туалет.

– Носки Джозефа – знак, – выпалила подруга и тут же ушла.

Что? Ева отнесла это глубокомысленное высказывание насчет пьянящего действия шампанского. А втиснувшись в крошечную кабинку с заснувшим Робби на руках, она с ужасом услышала разговор в соседней.

Дочери Денниса, Сара и Луиза, нюхали там кокаин, отпуская шутки о том, как они достали зелье у диджея.

– Раздал, значит, позже захочет кое-чего взамен. – Еще один взрыв смеха.

Ева пришла в ужас. Две красивые девушки, одна из которых могла быть ее дочерью, не имеющие ни в чем отказа… и вдруг кокаин!

Впрочем, ей нельзя вмешиваться. Это не ее дело.

Поэтому, когда девушки ушли, Ева прижала к себе Робби и отправилась на поиски Денниса. Тот сидел один за небольшим столиком, и перед ним стояла приличная порция джина с тоником.

– Привет, Деннис. – Ева изобразила улыбку и подвинула стул, чтобы сесть рядом.

После вежливого обмена мнениями о свадьбе она набралась мужества и рассказала ему о дочерях.

– Не удивлен, – просто ответил Деннис.

Он взял свой стакан, осушил его до дна и подергал запонки на рубашке. Ева смутно помнила эту его привычку. Как странно, совсем не знать человека и в то же время помнить его привычки.

– Значит, они в туалете, – сказал он наконец. – «Туалет», так говорит Эвелин? Не следует ли современной, классной женщине Еве говорить «сортир», «уборная» или что-нибудь в этом духе?

– Вряд ли это можно считать ответом на мое сообщение.

– А чего ты от меня ждешь, Ева? – Он с насмешкой произнес ее имя.

– Разве ты не можешь их остановить? Хотя бы просто поговорить с ними? – спросила она. – Ведь они твои дети!

– Если пятнадцать тысяч долларов, потраченные на реабилитацию, не смогли помочь, то что еще прикажешь делать? – Он махнул рукой бармену и указал на свой стакан. – Я всего-навсего их отец. Парень с полными карманами денег, который платит за одежду, учебу, лошадей, каникулы. А в будущем будет платить за машины, аборты и пластические операции. Это все, чего они хотят – моих денег. – Теперь он говорил очень громко.

– Ради Бога! – воскликнула Ева, пытаясь его успокоить.

– Что, по-твоему, я должен сделать?

– Господи, Деннис! – Она разозлилась на него по-настоящему и дала волю гневу: – Может, они хотят, чтобы ты их любил, уделял им внимание… был родителем, в конце концов! Да, это занимает много времени. Нужно сначала вытирать попы и носы, потом помогать с домашним заданием, учить ходить, разговаривать, читать, плавать. Каждую неделю посещать с ними футбольные матчи, перевязывать разбитые коленки, читать на ночь одни и те же сказки, выслушивать долгие истории о переживаниях. Ты должен готовить завтраки, обеды и ужины день за днем, неделю за неделей и заставлять их все съесть… А знаешь, какая за это награда? – У нее от напряжения перехватило горло. – Твоей наградой становятся счастливые, рассудительные дети, которые любят тебя, потом вырастают и уходят, чтобы создать свои собственные семьи.

Деннис сделал большой глоток из стакана.

– Ты всегда была примерной матерью. Зато жена из тебя получилась отвратительная. Поэтому меня не удивляет, что, имея столько детей, ты одна. В твоей жизни никогда не было места мужчине.

Еву будто наотмашь ударили по лицу. Ее глаза наполнились слезами. Да как он смеет?

– Заткнись, Деннис! – в ярости крикнула она. – Ты даже не представляешь, как мне жилось! А тебе не приходит в голову, что я очень хотела иметь близкого человека, но именно ты все мне испортил?

Ева чувствовала, что сзади к ней кто-то подошел, однако была слишком разгневана, чтобы остановиться.

– Мальчики уже не нуждаются в тебе, Деннис. Им не нужны твои деньги. Для них неинтересен ни ты, ни твоя работа… Ты был им нужен, когда они были маленькими. А ты их бросил!

К столу подошла Сьюзен, потом материализовались Том и Денни. На ее плечи легли еще чьи-то руки.

– Все хорошо, мама, – сказал Том, становясь между родителями.

– Если ты и мальчики хотите узнать друг друга поближе, пожалуйста, – сказала Ева, немного успокоившись. – Но я никогда не пойму, как ты мог так поступить, и простить тебя я тоже никогда не смогу.

Деннис схватил свой стакан и осушил его, потом аккуратно поставил на стол. Когда он поднял глаза, Ева с болью заметила, что они полны слез.

– Прости, Ева. Простите меня все. На большее я все равно не способен.

– Что ж, для начала неплохо и извиниться, – раздался голос Джозефа.

Ева моментально поняла, что именно его руки лежали на ее плечах.

– Думаю, нам лучше уйти, – сказала Сьюзен Деннису. – Где девочки?

Он горько засмеялся и встал.

– Спокойной ночи. Продолжайте веселиться. – Потом он взял Сьюзен за руку, и они вышли из шатра.

Денни глубоко вздохнул:

– Слава Богу, все закончилось.

Ева вытерла слезы. Джозеф стоял рядом и пытался ее успокоить: