Расколотое королевство - Эрин Уатт

Открыв дверь, я снова беру ее на руки, заношу в квартиру и подхожу к дивану, но прежде чем посадить ее, интересуюсь:

– Хочешь в туалет?

– Пусть лучше Фелисити приклеит меня к стене «Астор-Парка», чем ты понесешь меня в туалет, – объявляет Харт, и ее суровый взгляд подсказывает мне, что она не шутит.

– Ладно. – Оставив ее на диване, я иду за ужином. – Надо было собрать кофейный столик. – Я показываю на плоские коробки.

– Мне и на полу хорошо. – Хартли соскальзывает вниз.

Я внимательно смотрю на нее, но она не морщится, не стонет и не вздыхает. Аппетит у нее тоже хороший. Она уминает весь сыр, практически залпом выпивает суп, потом прислоняется спиной к дивану и попивает диетическую колу вприкуску с крекерами, оставшимися от супа.

Есть некое удовольствие в том, чтобы кормить того, кто тебе небезразличен. Мне нравится наблюдать, как она с удовольствием ест. Я по очереди задерживаю взгляд на ее изящной переносице, прямых бровях, круглых полных щеках. Никогда не было такого, чтобы мне нравились девушки определенного типа. Богатые и жеманные; дерзкие и сексуальные, полненькие и веселые – если они хотели заняться сексом, я исполнял их желание.

Но теперь стоит мне закрыть глаза и представить свою идеальную девушку, передо мной встает лицо Харт. Может, для кого-то она простовата, но это неважно, потому что для меня она само совершенство.

– У меня что-то на лице? – касаясь щеки, спрашивает Хартли.

– Нет. Мне просто нравится смотреть на тебя.

Она смущенно втягивает голову в плечи.

– Перестань.

– Нет.

– Серьезно, я стесняюсь.

– Да брось. Ты красивая. – Я вытягиваюсь на локтях и пью колу.

– Ты добавил водку в свою банку? – с подозрением спрашивает она. – Потому что говоришь, как пьяный.

Я встряхиваю банку. Удивительно, но в последнее время у меня не возникало желания выпить. Слишком много всего происходило.

– Нет, но даже если бы и так, пьяные всегда говорят правду.

Хартли мило морщит носик.

– Это такая поговорка?

– Теперь да. Приказ Истона Ройала.

Хартли бросает мне в голову подушку. Я отмахиваюсь от нее и бросаюсь на Харт. Она кричит и пытается сбежать, но я очень быстрый. Поймав ее, я утыкаюсь лицом ей в шею, вдыхая сладкий аромат. Она теплая, мягкая и та самая.

Зачем мне алкоголь? У меня теперь есть лучший в мире наркотик. Я крепко целую ее в губы. От этого у меня кружится голова. Харт легонько обнимает меня за плечи, как будто не уверена в том, что может коснуться меня. А в это время аркан, который она, сама того не зная, накинула на мое сердце, затягивается еще туже.

Черт, я люблю эту девушку. И поэтому отстраняюсь: ей нужен покой, а не мои домогательства. Я веду пальцем линию по ее лбу и спускаюсь вниз по щеке.

– Надо собрать кровать, – охрипшим голосом говорю я.

Хартли кивает, моргая, как совенок. Я заставляю себя подняться и подхожу к матрасу и каркасу кровати, которые оставил, потому что у меня не было нужных инструментов. Но мне по-прежнему нужен шуруповерт, которого не оказалось в маленьком розовом наборе. Я отставляю каркас в сторону и опускаю матрас на пол.

– Ты раньше когда-нибудь заправлял кровать? – свернувшись калачиком на боку, спрашивает Хартли.

Я не смотрю в ее сторону, потому что искушение наброситься на Харт слишком велико. Поэтому роюсь в пакетах в поисках набора постельного белья, который выбрал с помощью продавца-консультанта.

– Нет, но вряд ли это очень сложно.

Спустя пять минут я уже весь в поту, без рубашки, а чертова простыня так и остается незаправленной. Но по крайней мере, я хотя бы больше не думаю о сексе.

– Как это вообще работает? – с раздражением спрашиваю я, поднимая вверх огромный кусок ткани, который оказался простыней на резинке, как меня уведомила Харт в промежутках между приступами смеха.

– Я разрываюсь между желанием помочь тебе и желанием продолжать наслаждаться шоу, – подначивает она, но встает и забирает у меня простыню.

Я наблюдаю, как она наклоняется, и ее округлая попка действует на меня, как красная тряпка на быка. Я разворачиваюсь. Раньше, если мне хотелось ощутить вкус к жизни, я дрался, так что знаю, каково это, когда тебя бьют под дых и как потом еще несколько часов – а то и дней! – болят ребра. Сейчас же я чувствую себя живым благодаря Хартли. В прошлом я был идиотом.

– Я закончила, – объявляет она. – Можешь поворачиваться.

Хартли лежит на кровати, вытянув руки в стороны.

– Это большая кровать, – говорит она, глядя на меня из-под опущенных ресниц.

У меня закипает кровь. Сложно не броситься к ней, особенно когда она смотрит на меня так, будто хочет впиться зубами в мою грудь.

– Мне нравится, когда много места.

Не без труда, но мне удается взять себя в руки. Напомнив себе про ее побои, я укрываю ее одеялом. Форменная юбка задирается, и от вида обнаженного бедра меня бросает в жар. Опускаясь на матрас, я закусываю щеку, надеясь, что боль поможет отвлечься от мыслей о сексе.

– Сегодня ты остаешься дома, – шепчу я, притянув ее к себе.

– Увидим.

Сомневаюсь, что мне удастся выиграть эту битву, поэтому обнимаю ее еще крепче, потом ласково провожу по бокам и переплетаю ее ноги со своими. Она прижимает ступни в носках к моим голеням и кладет голову на мое плечо. Я глажу ее по спине до тех пор, пока дыхание Хартли не становится ровным, а тело не расслабляется.

В штанах тесно, я уже не чувствую руки, которая лежит под ней, мне нестерпимо жарко, но я не сдвинусь с места ни за какие деньги, самолеты и выпивку в мире.

* * *

В девять часов приезжает Элла на моем пикапе, в котором мы без труда поместимся втроем. Ее «ауди» рассчитана на двух человек, так что придется оставить ее на обочине. Мысленно напоминаю себе дать Хосе сотню, чтобы он присмотрел за кабриолетом, если вдруг какие-нибудь отморозки попытаются что-то с ним сделать.

– Кто-то в плохом настроении, – замечает Элла, когда я впускаю ее в квартиру.

– Нет. Просто я… – Не знаю, как это описать. С тех пор, как увидел, что Кайл бьет Харт, я испытываю необъяснимое беспокойство. И как бы ни было здорово обниматься с ней, даже это не уняло тревогу. Мне хочется отменить наши планы, но вероятно, это наша лучшая и единственная возможность подловить отца Хартли и спасти дело против Стива.

Я не могу подвести их. Особенно Харт. Прошлым вечером она открылась и доверилась мне. Целиком и полностью. А значит, теперь на мне лежит огромная ответственность. Стремление защитить Хартли любой ценой и раньше было сильным, но сейчас это превращается в навязчивую идею.