Невоздержанность - Al Steiner

несколько последних затяжек сигаретой. Они уже сняли свои пропуска за кулисы.

"Десять секунд до того, как погаснет свет", - сказал Стив Лэнгли, менеджер по производству. "Ребята, вы готовы?"

"Мы готовы", - сказал Джейк, глядя на своих товарищей по группе.

Они сложили руки вместе, впервые за несколько месяцев демонстрируя свое обычное товарищество. Лэнгли отсчитал последние несколько секунд, и все погрузилось во тьму. Как только это произошло, толпа начала аплодировать, причем на десятки децибел громче, чем любые приветствия, которые они слышали в прошлом.

Послушай это, подумал Джейк. Это для нас. Срань господня.

"Ладно, идите!" Рявкнул на них Лэнгли. "Время шоу".

Они репетировали это тысячу раз. На сцене не было кромешной тьмы, просто было достаточно темно, чтобы зрители не могли видеть, что происходит. Каждый участник группы занял свою позицию, действуя наполовину зрением, наполовину осязанием. Джейк нашел свою гитару и взял ее в руки. Он проверил, подключен ли его шнур, а затем повернул регулятор громкости до упора. Он коротко коснулся подставки для микрофона, просто чтобы сориентироваться, а затем приблизил к ней губы, готовый заговорить. Он глубоко вздохнул, начиная чувствовать немного того, что чувствовал Даррен. Прошло несколько месяцев с тех пор, как они выступали вживую, а там было пять тысяч человек! Пять тысяч! Конечно, они бесконечно репетировали этот сет, брали уроки танцев и три раза в неделю занимались аэробикой, чтобы поддерживать форму. Но все же...

Нервозность не успела по-настоящему овладеть им. Билл дал вступительную реплику, сыграв короткое фортепианное соло, которое было усилено и разнеслось по аудитории. Они приветствовали громче, свистя и хлопая.

Соло закончилось, и Мэтт взял первый гитарный аккорд. Это была последняя реплика. Снаружи, на деке, один из техников нажал на выключатель, и освещение сцены ожило, озарив их ярким белым светом. В тот момент, когда это произошло, Мэтт начал вступительную часть их первой песни: Кому нужна любовь?

Джейк едва мог видеть публику - освещение сцены было слишком ярким, а освещение зала слишком тусклым - и он вообще не мог слышать их из-за музыки, ревущей из усилителей, - но он знал, что они все равно были там, все 5200 из них, наблюдая, как он играет на своей гитаре, как он начинает петь. Он нервничал - так же нервничал, как перед началом того первого шоу на Ди Стрит Уэст, - но не показывал этого. Напротив, он производил впечатление почти самоуверенного человека, излучающего уверенность в каждом своем движении, в каждом выражении лица и особенно в голосе. И по мере того, как он выступал, эта нервозность постепенно исчезла, сменившись удивлением и благоговением. Все его сомнения, страхи и разочарования по поводу контракта на запись, тура, его отношений с Энджи растаяли. Он делал то, что любил больше всего на свете, для чего, как он чувствовал, был послан на эту Землю. И пока он делал это, ничто другое не имело для него значения.

Зрителям понравилось Кому нужна Любовь? Радостные возгласы, которые они издали, когда все закончилось, были намного громче, чем вежливый энтузиазм, который они проявили в начале. Это было почти оглушительно, звук уважения, звук аудитории, выражающий их осознание того, что эта группа, о которой они слышали всего несколько недель, что они слышали только одну песню по радио, была группой, с которой нужно считаться. Следующая песня - Living By the Law - только усилила это. К тому времени, как это было сделано, они завладели полным обожания вниманием аудитории.

В целом, они исполнили все песни с альбома Descent Into Nothing, смешав их с четырьмя песнями, которые еще не были записаны. С каждым номером, который они исполняли, приветствия становились громче и длились дольше. Когда Мэтт исполнил протяжное гитарное соло примерно в середине, они сошли с ума. Самые громкие аплодисменты раздались, когда они исполнили заключительный номер сета, единственную песню Невоздержанности, которую большинство зрителей когда-либо слышали раньше, - Descent Into Nothing. Они сыграли песню почти в том виде, в каком она была записана, по крайней мере, до конца. В этот момент они растянули финальный аккорд почти на минуту, добавив финальное гитарное соло, финальное соло на фортепиано, минорное соло на ударных и великолепно растянутое вокальное завершение в оперном стиле, в котором Джейк стонал на последнем слоге почти двадцать секунд. Зрители обезумели, вставали, аплодировали, поднимая в воздух свои зажженные зажигалки. Несколько бюстгальтеров и трусиков взлетели на сцену - одно из них попало Джейку прямо в лицо.

"Спасибо тебе, Бангор!" Джейк прокричал в микрофон. "Спасибо тебе и спокойной ночи!"

Они впятером встретились перед сценой, в то время как великолепные аплодисменты продолжали захлестывать их, в то время как в них полетело еще несколько пар трусиков. Все пятеро были мокры от пота, их кожа раскраснелась, их тела задыхались. Они взялись за руки и поклонились, затем еще раз. Джейк, Мэтт и Даррен отложили гитары и бросили оставшиеся медиаторы в толпу. Барабанные палочки Даррена тоже полетели в толпу. Затем они ушли со сцены, один за другим пройдя через входную дверь. Им вслед раздались одобрительные возгласы, и начались вызовы на бис.

Увы, выхода на бис не было. Это была не Ди-Стрит-Уэст. Это было шоу Earthstone, и сцену нужно было очистить, чтобы они могли продолжить через тридцать минут.

Мохаммед был первым, кого увидел Джейк, когда вошел в относительный полумрак за кулисами. Он вручил ему бутылку холодного Gatorade и снова повесил ему на шею пропуск за кулисы.

"Круто", - сказал ему Мохаммад. "Вы, ребята, были там охуенно классными!"

Джейк ухмыльнулся и сделал большой глоток Gatorade, проглотив половину бутылки, не отнимая ее ото рта. Он влажно рыгнул, а затем выпил еще немного. Наконец у него хватило духу ответить. "Спасибо, Мо", - сказал он. "Без тебя бы не справился".

Еще до того, как их глаза полностью привыкли к более тусклому освещению, даже до того, как все роуди успели поздравить их с превосходным выступлением, появился Грег и повел их обратно ко входу в туннель.

"Давайте-ка, ребята, уберем вас с дороги, - сказал он, - чтобы они могли раскатать Earthstone. У меня есть холодные напитки и другие закуски, которые ждут вас в раздевалке ".

Грег не шутил. Когда они вошли в раздевалку, первое, что они увидели, был большой ящик для льда, наполненный бутылками Budweiser, Coors и Miller. На раскладном карточном столике рядом с ящиком для льда стояли бутылки Jack Daniels, Bacardi 151, текила Jose Cuervo, ведерко со льдом и различные