Нелинейная зависимость - Дмитрий Янковский

Нападение на броневик, похищение… Гараж. Недоеденный гамбургер, полный пакет картошки и застегнутые наручники.

– Хреново. – повторил Андрей.

Он распечатал упаковку с соусом и принялся за картошку, время от времени откусывая остатки «Рояла». То что в истории с квантовым компьютером замешана мафия, казалось вполне объяснимым. Удивительно только, что пока проявилась лишь одна группировка. Когда все человечество стало на месте, за это изобретение можно заполучить практически любые мыслимые деньги. С атомной бомбой так уже было – бандитская бригада во главе с паханом Гитлером, держала взаперти десятки физиков. Не в гаражах, конечно, но у них просто уровень был покруче. Размах. Но с точки зрения самих физиков, что эти бандиты, что те – мало разницы.

«И что можно предположить следующим ходом?» – макая картошку в соус, подумал Андрей.

Наручники почти не мешали – привык.

А следующим ходом можно предположить написание статьи. Скорее всего прямо в этом гараже. Только сдать ее получится не в журнал «Квантовые вычисления», а в некие частные руки. Эти частные руки опубликовать ее не смогут, так что авторство будет скорее всего кого-нибудь из группы Самохина.

– Премия Нобеля под угрозой. – зло прошептал Андрей.

Обидно было до тихой истерики. Столько лет работать ночами, чтобы какие-то гниды просто так заграбастали всю славу? А может хрен им? Вот хрен, и все. Лучше посмертно быть спасителем человечества, чем никак.

Стало страшно, но этот страх был совсем иным – сумасшедшим страхом, какой бывает только в бою. Это даже не страх, это его оборотная сторона, когда уже пройден всякий предел нервного напряжения, когда организм устал от потоков адреналина, когда все равно – убьют тебя или нет. Так почти всегда страшно перед атакой. Первый шаг сделать страшно. И этот страх совершенно оправдан, потому что пули свистят, грохот, минометы работают без передышки, танки прут. Это не ты боишься, это организм боится, тот зверь, который сидит в каждом из нас, пока его не сорвешь с места острыми шпорами разума.

А затем выскакиваешь из окопа, глохнешь, шалеешь от злости, рядом падают, и ты точно знаешь – в этой атаке тебя точно убьют. И выхода нет другого. Только вперед. А еще чуть позже тебе за отвагу дают медаль. За отвагу! Андрей едва не рассмеялся, когда ему вручили коробочку с медалью. Хотя может быть это и есть самая настоящая отвага. Хрен ее знает. Может это так называется.

– А ведь Пашка мог бы довести работу до конца. Суть он знает, а толкового физика ввести в курс дела не составит труда.

«Даже если меня здесь грохнут, все равно выйдет статья о нелинейной зависимости Марковича-Резнова. Это если не испугаться. Иначе ту же зависимость назовут другим именем.»

– Хрен вам по всей морде. – усмехнулся Андрей. – Ухо вам от селедки, а не результат. Думаете если очкарик, то все – в штаны наложил?

Андрей вытер пальцы и скованными руками полез под рубашку. С третьей попытки мобильник удалось сорвать с провода и уронить на диван. Надолго ли хватит севших аккумуляторов? Надо делать все быстро и безошибочно.

«К Пашке звонить нельзя.» – подумал Андрей. – «Пока он думает, что это я устроил бойню в больнице.»

Палец набрал номер телефона. Раздался гудок, затем еще один.

– Алло! Артемыч? У меня мало времени, аккумулятор садится. Срочно созвонись с Валентином, пусть заявит о краже мобильника, который он мне дал. Пусть его менты пеленгуют.

Телефон пискнул, предупреждая о разрядке.

– У тебя беда? – заволновался Артем.

– Да! Вальке скажи, диск у меня.

Андрей хотел коротко объяснить ситуацию, но телефон отключился. Пришлось подождать немного, включить его в пассивный режим и спрятать под диван. В таком состоянии он проработает около часа. Если Артем и Валька все сделают быстро, то милиция успеет установить точное место этого гаража.

А Валька должен сработать быстро, при всей сложившейся неприязни. Ради диска он не то что ментов поднимет на ноги, а еще и армию припашет. Правда после освобождения придется долго объясняться, но это сейчас условно можно считать далеким будущим. И не грузиться.

Андрей лег на диван и постарался хоть немного расслабиться. Получалось не очень. Мысли путались, раздражая и без того натянутые до предела нервы.

Вообще-то с этим Кумом не брататься надо было, а просто его убить. Андрей живо представил, как вскакивает с дивана, как толкает плечом огромную тушу, и она падает в ремонтную яму, с криком размахивая руками. Рывок до ворот, и вот уже перед Андреем стоит мощный джип с ключами в замке зажигания. Мягкое кресло, газ до упора, вой резины по сухому асфальту. И в зеркальце заднего вида злое, окровавленное лицо бандита. А дальше между гаражами – руль вправо, руль влево, радиатором в шлагбаум. И пусть Семеныч в ужасе набирает телефон. Уже не догнали бы.

– Трус позорный. – упрекнул Андрей сам себя. – Это последнее дело, кулаками после драки махать.

Но в следующий раз такого шанса упускать нельзя.

Снова представилась сумасшедшая гонка на джипе через пробки и заторы Москвы, по газонам, по тротуарам, и чтоб искры из бордюров…

– Теперь будет труднее. – объективно прикинул Андрей. – Теперь наручники точно не снимут, да к тому же с цепью наружу не выскочишь.

Пропал шанс. Всегда так бывает. Если один раз упустил возможность, вторая дается намного труднее, если дается вообще. Словно какая-то закономерность.

– Зависимость. – невесело умехнулся он. – Нелиниейная зависимость предстоящих трудностей от глупости и трусости в прошлом. Можно даже формулу вывести. Хотя нет, тут как раз линейная зависимость получается. Трудность жизни прямо пропорциональна произведению глупости на трусость.

Он задумался, вспоминая Алену, Валентина, Артема.

– И обратна пропорциональна честности. – добавил он в формулу новую величину. – И все-таки зависимость нелинейная. По факту. Потому что чем дальше, тем стремительнее все ухудшается. Что-то надо в квадрат возвести. Глупость? Трусость? Нет.

Он аккуратно прогнал в голове события последних дней, стараясь ничего не упустить из вида.

– Подлость в квадрате… – прошептал Андрей. – Вот оно в чем дело. Даже незначительная подлость, маленькая, с четверть ногтя, накручивает за собой целый ворох проблем. Трудность жизни прямо пропорциональна произведению трусости, глупости и квадрата подлости, но обратно пропорциональна честности.

Он присел на корточки и вычертил на бетонном полу острым краем одного из браслетов:

Геммор= (Трусость*Глупость*Подлость2 )/Честность

«Может еще жадность ввести?» – подумал Андрей. – «Хотя нет. Ни к чему. Этим все сказано.»

Он снова спиной повалился на диван.

Ну а что теперь делать-то? Можно сколько угодно рассуждать о собственных ошибках, даже давно изобретенные формулы выводить, и самому себе выдавать их за удивительное откровение. Но кто подскажет как теперь быть? Физически.